Ночной шедевр
Шрифт:
Автомобиль резко затормозил, и Ирвин очнулся от резкого толчка.
Огромный темный дом, только кое-где светятся окна.
— Приехали, — объявила Сандра, изящно потянувшись и открывая дверцу.
— Куда? — Ирвин взялся за ручку, собираясь выйти. Он понял: наступил решающий момент. Вот оно, счастье. Рукой подать.
Но взгляд Сандры на предвкушающего быстрое счастье фотографа был спокоен. Она вышла из машины, обогнула ее спереди, приблизилась к Ирвину, не давая ему шанса покинуть автомобиль.
—
Ирвин замер в блаженном ожидании предложения, от которого невозможно отказаться.
— Сейчас я отправляюсь наверх, — строго продолжила Сандра. — А ты останешься тут, в машине.
Ирвин сумел ответить весело, успев скрыть растерянность и огорчение:
— А я-то думал, что ты пригласишь меня на чашечку кофе…
— В следующий раз.
Сандра, элегантно придерживая край длинного платья, направилась к подъезду. Остановилась, обернулась.
— Не обижайся. Все не так просто. Но гораздо интереснее.
Ирвин кивнул и снова развалился на сиденье с таким видом, будто собрался ночевать в машине. Опять то же странное ощущение: стоило Сандре скрыться, как почти мгновенно погас восторг, пропала блаженная мечтательность.
Хлопнула дверь. Чувствуя, как нарастает раздражение, переходящее в злость, Ирвин принялся считать минуты. Если через десять минут эта особа не появится, то он свалит. Пусть заведет для охраны другого песика. Ирвин уставился на циферблат старых армейских часов, доставшихся в наследство от деда. Секундная стрелка неумолимо приближала несостоявшегося любовника к отчаянному поступку.
Но ровно на десятой минуте появилась Мисс Техас — наряд совсем простой, но такой же изящный. Сандра бежала к машине — в джинсах, футболке, легкой белой куртке. Мелькали во тьме белые кроссовки. А в руках объемистый пакет с таинственным содержимым.
Что там задумала эта шалунья? Ирвину снова стало интересно. Но вопросов Сандре-судьбе он задавать не стал. Теперь он точно знал: надо только ее слушать и слушаться — она лучше знает.
Сандра словно угадала его мысли. Разворачивая машину, сообщила:
— Мы едем в студию.
— Куда? — Изумление Ирвина равнялось неожиданности поворота.
— В сту-ди-ю, — внятно повторила Сандра, наклонясь к Ирвину. — Едем в студию, будем работать.
— Работать?
— Да-да! — звонко засмеялась Сандра. Лукаво покосилась на Ирвина. — Кажется, ты разочарован моим предложением?
Ирвин смутился.
— Честно говоря, я ожидал чего угодно, только не ночной фотосессии.
— А почему бы не поимпровизировать?
— Можно, — неуверенно пробормотал Ирвин, стараясь, чтобы голос не выдал приступа страха.
Сандра же, наоборот, излучала энергию и уверенность.
— Мы все сделаем, у нас все получится. Все получится,
Машина неслась по ярко освещенной магистрали.
— Спасибо. — Ирвин все еще не мог прийти в себя — вместо роскошной ночи получить студийную обыденность…
— Пока не за что. Вот если мы добьемся создания безусловного шедевра…
— Но…
— Никаких «но»! Молчи и слушай!
— Весь внимание.
— У меня появилась потрясающая идея… — Сандра снизила скорость и загадочно замолчала, оглядываясь по сторонам, словно выбирая направление движения.
— Выкладывай. — Авантюрность затей вдруг пробудила в Ирвине творческий азарт. — Не томи!
— А почему бы нам не использовать в твоем творении классический музыкальный мотив? — спросила Сандра, совершая левый поворот.
— Это на тебя концерт так подействовал? Кто бы подумал! — удивленно ответил Ирвин. Спохватившись, смущенно улыбнулся. — Я хотел сказать… не понимаю, как связать гениальную мелодию с изображением?
— Очень просто. — Сандра великодушно не заметила неуместной насмешки. — Соединить меня с каким-нибудь оркестровым инструментом.
Ирвин поморщился — так дико ему показалось такое соединение.
— Это как? Сняться обнаженной на рояле? Я где-то такое видел…
— Почти угадал. Очень хорошо, что видел, значит понимаешь, о чем я. Но есть более интересный вариант.
— С виолончелью в обнимку?
— Я поражаюсь твоей интуиции! — Сандра остановилась перед светофором.
— Ну а если серьезно?
— Дело в том… — Сандра неторопливо пустила машину на зеленый свет. — Представь, мне от последнего мужа в качестве компенсации за моральный ущерб досталась скрипка.
— Он что, был музыкант?
— Нет, конечно! — Сандра засмеялась. — Просто один очень авторитетный финансовый чин посоветовал ему в свое время инвестировать капитал в старинные музыкальные инструменты. А скрипка — удобнейшая шкатулка для хранения денег. Места занимает мало, а стоит дорого, — с аппетитом завершила она свои экономические рассуждения.
— Скрипка… — недоуменно повторил Ирвин, скользя невидящим взглядом по стенам темных домов. — Ты — и скрипка…
— Она тут. — Сандра кивнула на большой пакет, поставленный Ирвину под ноги. — Можешь полюбоваться.
Ирвин осторожно извлек потертый фигуристый тяжеловатый футляр.
— То есть ты считаешь, что в образе скрипачки мне удастся запечатлеть твою истинную сущность?
— По крайней мере я на это надеюсь, зная твое мастерство.
Удивительно, как быстро меняется ее голос! Снова эти бархатные, соблазнительные, волнующие интонации. Они действовали на Ирвина, как пассы гипнотизера, как взмахи дирижерской палочки.