Ночные гоцы
Шрифт:
Широкий столб лунного света пронизывал деревья и крохотными арками вспыхивал между кустами. Родни вгляделся — снаряды, и не цельные круглые ядра, а современные разрывные снаряды, похоже, для двенадцатифунтовой пушки. [67] Он быстро пригнулся. Рядом со снарядами из большого бочонка струился порох. Человек в подлеске поднялся на ноги и теперь лихорадочно искал что-то на земле. Хотя он был одет как небогатый горожанин, это был деван Кишанпура.
Еще прежде, чем он заметил все это, Родни стал понукать свою лошадь. Ему было стыдно за свою детскую выходку, к тому же над людьми, которые не могли протестовать. У него не было с собой
67
Калибр пушки определялся весом ядра. «Двенадцатифунтовая пушка» выбрасывала ядро весом 12 фунтов, т. е. примерно 4,4 килограмма (английский фунт равен 0,45 кг). «Шестифунтовая пушка» — ядро весом 2,2 килограмма.
Но узнав девана, он остановился. Как раз в этот момент деван нашел то, что искал и выпрямился. В его руке блестел пистолет, пистолет был и у стоявшего рядом с ним погонщика; по полю шлепали босые ноги — это сбегались те, кто сопровождал остальные повозки. Что это были за люди — все, как один, вооруженные?
Деван, прищурившись, всматривался в темноту, стараясь разобрать, что за белая тень сидит верхом на лошади. Когда он поднял пистолет и двинулся вперед, а погонщик двинулся за ним следом, Родни развернул лошадь и, пригнувшись к холке, помчался в сторону военного городка. Вслед ему не раздалось ни единого выстрела.
Надо немедленно ехать в бунгало к комиссару и доложить ему о происшествии. Тогда, если Делламэн решит, что надо поднять кавалеристов, он сможет выступить связным.
Он привстал на стременах, чтобы перескочить низкую изгородь из кактусов, ограждавшую Оклендскую дорогу — восточную границу городка. Прямо под копытами лошади он увидел двух пешеходов, удалявшихся в противоположном направлении. Их одежда блеснула при свете луны, он рванул поводья, вынудил лошадь изогнуться дугой и, пошатнувшись, резко приземлиться на ноги. Он выкрикнул:
— Хат! Байн ка чхут! [68]
Должно быть, это слуги, пробирающиеся из города с каким-нибудь тайным поручением, связанным с наступающим праздником Холи. Он вонзил каблуки в бока лошади, но тут женский голос прокричал по-английски:
— Капитан Сэвидж? Быстрей! Вам не попадался тут поблизости Шиварао — деван Кишанпура? Мы должны его поймать.
Из-за изгороди показалась Кэролайн Лэнгфорд и, немного позади нее, Суизин де Форрест. Родни спешился и коротко рассказал, чему был свидетелем. При этом он украдкой разглядывал их — оба были растрепаны и раскраснелись, на де Форресте была белая рубашка и брюки, на Кэролайн — ситцевое платье с глубоким вырезом и поверх — короткая накидка. Де Форрест, не поднимая головы, переступал с ноги на ногу и не проявлял ровно никакого интереса к рассказу.
68
Грубое ругательство на хинди.
Родни закончил:
— Я еду к комиссару. Никогда в жизни не видел вооруженного погонщика. Кроме того, кишанпурской армии не разрешается пользоваться разрывными снарядами, и пушками тяжелее, чем шестифунтовые. Я это обнаружил, когда был там — это специально оговорено в субсидиарном договоре, [69] и они считают, что это оскорбительно. Но повозки явно движутся в Кишанпур. Не могу представить, что они намерены с ними делать. Мне лучше поторопиться.
Де Форрест не произнес ни слова. Кэролайн приподняла руку:
69
Договор
— Ехать к мистеру Делламэну бессмысленно. Что бы все это ни значило, он в этом замешан. Помните, Ситапара обещала известить меня, если что-то услышит? Ситапара, проститутка? После заката ко мне пришел человек от нее и сказал, что она велела передать — сегодня ночью надо не спускать глаз с бунгало комиссара.
— Вот как. И это все, что ей было известно?
— Это все, что она велела сказать. Пожалуйста, не перебивайте: мы не можем стоять здесь всю ночь. Мы — майор де Форрест и я — спрятались в кустах в саду комиссара. Три четверти часа назад вдоль стены прокрался какой-то человек, проскользнул к дому и постучал в окно. Мистер Делламэн тут же вышел наружу — я видела его в лунном свете. Тот человек вручил ему что-то вроде маленького мешочка и быстро скрылся.
— И это был деван?
Теперь, во всяком случае, становилось понятно, почему де Форрест отсутствовал на вечеринке своего собственного полка. Родни мечтал, чтобы он наконец заговорил, вместо того, чтобы стоять, как высохшее дерево. Он был старше по чину; происшествие явно приобретало официальный характер — ему следовало принять командование.
На вопрос Родни ответила девушка.
— Да, это был Деван. Мы осторожно пошли за ним следом, но на Оклендской дороге потеряли из виду. Я уже хотела прекратить поиски, когда мы встретили вас.
Родни вспомнил обещание, данное Джоанне. Он мог действовать несколькими способами, но любой из них никак нельзя было бы назвать «любезным» по отношению к Делламэну, и любой снова сталкивал его с кишанпурскими тайнами и связанной с ними одержимостью Кэролайн Лэнгфорд. Хотел бы он знать, чем был так напуган Делламэн… но сейчас он не мог тратить время на раздумья об этом.
Он обернулся к де Форресту.
— Сэр, очевидно, обращаться к комиссару бесполезно. Если вы не возражаете, я возьму взвод — или даже эскадрон — ваших кавалеристов, найду этих людей, и доставлю их прямо к полковнику Булстроду как гарнизонному командиру. Тогда мы сможем держать их под арестом, пока вице-губернатор не пришлет кого-нибудь из Агры, чтобы расследовать дело.
Де Форрест поднял глаза. Его лицо, как и лицо Кэролайн, которая не сводила с него взгляда, блестело от пота. Он заговорил спокойным, лишенным всякого выражения голосом:
— Нет, капитан, я возражаю. Этой ночью я не видел ни девана Кишанпура, ни мистера Делламэна. Следовательно, я не видел, чтобы что-то передавалось мистеру Делламэну. Я возвращаюсь в свое бунгало, и советую вам поступить также. Спокойной ночи. Спокойной ночи, мисс Лэнгфорд.
Он повернулся и молча двинулся по дороге. Родни смотрел ему вслед, пока он не растворился в темноте. Девушка напряженно вытянулась и сказала неожиданно резким голосом:
— Не обращайте внимания, капитан Сэвидж. После я вам все объясню. Если я раздобуду еще лошадь и пару пистолетов, мы сможем поймать этих людей?
Родни посмотрел на нее с восхищением: в своей решимости она стала почти красивой. Впервые глядя на нее мужским взглядом, он ответил:
— Это было бы глупо, мисс Лэнгфорд. Надо идти к полковнику Булстроду.
Она нахмурилась, и он добавил:
— На самом деле надо. Полковник гораздо проницательнее, чем кажется, можете мне поверить.
Она потуже натянула накидку на плечи, и сквозь материал четче проступили очертания грудей. Глупышка не понимала, что делает.