Ночные смены

Вагнер Николай Николаевич

Зато в дни соревнований они не знали поражений и приходили к финишу всегда первыми. А когда падал ветер и яхта в ожидании вечернего бриза сплавлялась по течению, Алексей брал в руки блокнот и карандаши, рисовал закат и таежное правобережье или, наоборот, город, который выходил тогда своими домами на высокий откос лишь на одном, левом берегу.

Теперь яхт на реке не было, не белели треугольники их парусов где-нибудь в далеком далеке и не разрезали зеркало воды двухпалубные пассажирские пароходы. Пустынно стало на реке, она словно вымерла.

Не работала и переправа, Алексею пришлось ждать, пока придет лодка безногого перевозчика дяди Вани. Она уже двигалась к этому берегу, чернела узкой, длинной скорлупкой на середине реки.

По мере приближения лодки стало возможно различать людей. На высоко приподнятой корме с правилкой в руках по обыкновению восседал дядя Ваня. Гребли две женщины, умело и сильно взмахивая веслами. Скоро послышались и голоса. Как всегда, дядя Ваня завертывал заковыристые прибаутки, сдабривая их недосказанными до конца матюками, и заречные бабы похохатывали, вновь подбивая перевозчика на веселый разговор. Лодка шла с перегрузом, борта ее едва выступали из воды. Дядя Ваня своего не упускал, усаживал в лодку до полутора десятков жаждавших перебраться на другую сторону. Наконец острый нос лодки с разгона ткнулся в берег, под днищем заскрипела галька. Пассажиры, счастливые тем, что благополучно добрались, стали выпрыгивать на берег.

— Куда сигаете, лешаки, твою так! — кричал дядя Ваня. — Ить платить надо! Аль за кудри ваши, растуды, вез?

Ловко отталкиваясь руками от скамеек, дядя Ваня перекочевал на нос лодки и с пристрастием чинил тут расчет.

Один за другим пассажиры утянулись в гору, берег опустел. Дядя Ваня, не торопясь, крутил «козью ножку», хитро поглядывая на Алексея.

— Тебе куда, сынок?

— За реку, папаша.

— Да, чай, я одного тебя повезу? Ишь какой! Ждать будем, — твердо сказал дядя Ваня.

— А какой тебе резон? Тут простоишь без пользы, а там народ.

— Ну и что ж, что народ? Народ не убежит.

— А то, что финплан не выполнишь!

— Хитер бобер! Финплан-то сам себе составляю, кабы не прогореть.

— И прогоришь. Давай поехали.

— А грести возьмешься?

— Смотря сколько положишь, — улыбаясь, ответил Алексей.

— Ишь, твою метелку! Моя лодка, и я же плати?..

— А ты думал? — забираясь в лодку, ответил Алексей. — Еще спасибо скажи, что гребец такой достался. За десять минут там будем!

— Поехали, — снизошел дядя Ваня. — Так и быть, больше рубля не слуплю.

Под сильными рывками весел лодка пошла ходко, и благодаря тому, что дядя Ваня круто и твердо правил, ее почти не сносило.

— Хороший ход, — сказал Алексей. — Сам небось мастерил?

— А кому еще? Не какая-нибудь с плотов угнанная. Мой корапь ходкую форму имеет и не перевертывается. Степановна-от в свою шаланду и десятерых не садит. А моя хошь бы что, и зачерпнет — ни хрена не сдеется. Да… А ить ты и верно гребец! Чичас других в город уволоку. Кто еще об народе позаботится?

Правобережные пески сильно обнажились, и потому лодка

причалила к мосткам, далеко выдвинутым в реку. Не успел Алексей подняться на мостик и примотать цепь, как в лодку начали прыгать люди. Дядя Ваня довольно улыбался и командовал, усаживая людей как можно плотнее.

— Чего расселась, Матрена, твою так? Ить другим тоже ехать! Спасибо вот молодому человеку, что быстро обернулись, а то куковали бы тут!

Взглянув в последний раз на дядю Ваню, который наотрез отказался взять плату за перевоз, Алексей перекинул лопату через плечо и зашагал по узкой тропке, петляющей вдоль кромки невысокого обрывистого берега.

Внизу, до самой воды, тянулась желтая песчаная полоса, слева, за высохшей болотной равниной, густо зеленел лес. Свежий воздух приятно кружил голову и смягчал жар полуденного солнца. Идти было легко и беззаботно. До участков, отведенных горожанам под огороды, оставалось километра полтора-два, и Алексей прошел бы этот путь быстро, если бы не встреча, которой он никак не ждал.

Еще у поворота, где тропка резко уходила от реки по направлению к лесу, Алексей увидел воткнутый в землю зонт, под которым на густой траве лежала девушка в красном купальнике. Поравнявшись с ней, Алексей узнал Ларису, а в следующий момент заметил Репнина и Нину, сидевших в отдалении на бревне.

Лариса ловко поднялась с травы и протянула свою тонкую руку.

— Какая встреча! — с неестественным восторгом воскликнула она. — Вы похожи на какого-нибудь геолога.

— На этот раз всего лишь огородник.

— Интересно! А где ваш огород?

— Там. — Алексей махнул рукой в ту сторону, где сидели Нина и Репнин.

Нина тоже узнала Алексея и помахала ему рукой.

— Может быть, лучше позагораем? — сказала Лариса. — Мы ну просто истосковались по вас. И потом — когда еще удастся выбраться на природу?

— То же самое думаю я, — ответил Алексей. — Когда еще удастся окучить картошку? Он улыбнулся и пошел, сдерживая волнение перед встречей с Ниной.

Репнин и Нина сидели близко друг от друга. Он держал в руке закрытый зонт, слегка постукивая им о свою раскрытую ладонь. Нина вскинула на Алексея глаза, глядя исподлобья, на ее бледно-розовых губах таилась озорная и в то же время застенчивая улыбка.

— Привет гвардейцу тыла! — сказал Репнин, не поднимаясь и не подавая руки. — Идем пахать? А где Настя? Нельзя же взваливать всю работу на главу семьи.

Алексей промолчал, а Репнин одним движением руки распахнул цветастый зонт и поднял его над головой Нины. Белое лицо ее от этого приняло розоватый оттенок и стало еще более красивым.

— Присядьте с нами, — сказала Нина. — Здесь так чудесно. У нас не было такой яркой зелени, и река, пожалуй, здесь шире, а главное — живее. Посмотрите, какая она синяя. Так и хочется войти в нее.

— А мы и войдем! — оптимистически воскликнул Репнин. — Разве можно пропустить купание в такой день?

— Спасибо! — ответил Алексей. — Сидеть некогда.