Нокаут чемпиону. Вторая часть
Шрифт:
Нерешительный стук в дверь.
– Игорь Глебович… Может, покушаете, а?
Он задумчиво перевел взгляд на горничную, но не видел и не слышал её… Та повторила вопрос.
– Нет, нет… не хочу…
– Игорь Глебович… Вы как себя чувствуете?
– Нормально…
– А как Сергей?
– Жить будет.
– А где… где Виктор? Он позже приедет? У вас ведь нет теперь тренировок?
– Что? А, да… – Мелихов поморщился.
Рассказывать Светке, что Витя завел в тренировочном лагере более свежий, хотя и такой же вялый, не требующий душевных затрат роман с медсестрой, конечно,
– У него дела какие-то… Ты сама ему позвони, – не слишком ловко выкрутился Игорь.
– Трубку не снимает… – совершенно убитым голосом произнесла женщина.
Она ещё немного постояла, но, не дождавшись ответа, ушла, оставив дверь открытой. Глянув ей вслед, чемпион впервые осознал, что и у Светки могут быть чувства и страдания, ничуть не меньшие, чем его собственные.
…Он вернулся к своим раздумьям. Ну, а теперь-то, теперь-то как быть? Разве не поздно уже что-либо выяснять? Надо было сделать это сразу, тогда, догнать, спросить, а не погружаться в трясину обиды, не потакать идиотскому самолюбию. Правильно написал Мишка – у Мелихова мания величия, он ничего не видит вокруг себя. И вот результат – любимая женщина досталась другому. А вдруг она до сих пор любит Игоря?
«Вот это уже неизвестно», – уныло подумал он. По крайней мере, ни в одну из последних встреч он не замечал с её стороны никаких проявлений чувств. В какой момент её сердце склонилось к Белозерцеву? В любом случае, они давно вместе… Игорь вспомнил, как застал их у себя в гостиной после похорон Ленкиной бабушки. И всё это Мелихов сотворил сам, по собственной воле!
Ужас… Есть ли вообще на свете человек, в котором он не ошибался? Которого мог понять? Он достал телефон и набрал номер Насти. Услышал её голосок и почувствовал, как забилось сердце – ведь он мог никогда, никогда не увидеть больше дочь! Идиот! Быть любимым, любить, и желать умереть, оставить девочку сиротой…
– Доченька моя, милая… Я сейчас приеду к тебе, жди!
***
В палате, которой предстояло надолго стать Ленкиным домом, лежало ещё пять человек. Девушка с трудом выдержала несколько часов дружного общения про несчастные случаи и неожиданно обнаруженные страшные заболевания. После обеда, под предлогом поиска лечащего врача, Ленка подхватила какие-то журналы и перебралась в коридор. Вскоре она действительно поймала доктора и договорилась с ним, что ночевать сегодня будет дома. Тот особенно не возражал. Зато удивилась соседка:
– На носу операция, а ты станешь по городу разгуливать! А вдруг инфекцию подцепишь?
Девушка только отмахнулась – ладно ещё днем, но оставаться в этих жутких стенах ещё и ночью… Но главное, вечером надо навестить Сережу, она ведь обещала. Он так ждет её и даже не подозревает, что теперь они не скоро увидятся. Ленка не видела смысла отменять операцию и рушить договоренности. Перестать быть хромой – вот лучший для него подарок. Белозерцев, возможно, встанет на ноги раньше неё, а чем она может помочь ему за это время? Носить продукты? Мелихов принесёт… Поддержать морально? Когда они поженятся, она, как и решила, будет отдавать ему все силы своей души. А сейчас… Ленке слишком плохо самой. Вот
И что тогда? Никакой радости от того, что она будет здорова, как все, девушка уже не предвидела. Как и вообще больше никакой радости в жизни. Но отступать уже некуда, операция, и правда, запланирована уже на среду. Анализы она сегодня сдала, осталось только сделать во вторник кардиограмму. Всё должно быть готово к концу завтрашнего дня.
Ленке была не по душе эта спешка, она снова мучилась сомнениями. Ещё не известно самого главного, а уже назначена дата! Собирались через неделю, а провели всё обследование за один день. И надо же – как нарочно, встретить Чернявского! Словно кто-то подавал предупреждающий знак… Да нет, ерунда это всё – какое там совпадение? Конечно, как только случилось несчастье, Марк сразу вызвал профессора – ничего удивительного. Если подумать, анализы у Чернявского заняли по общему времени примерно столько же. Так чего тянуть, как правильно сказал нынешний доктор?
Девушка накупила Серёге фруктов и соков и уже в семь вечера была у него. Парня перевели в отдельную палату, как небо и земля отличающуюся от той, где числилась сейчас сама Ленка. Здесь всё было, как дома – телевизор, холодильник, уютный торшер, ковролин.
– Пришла! – обрадовался Серый. – Иди, иди ко мне скорее. Ну, Леночка…
Он полусидел, полулежал на специальной подпорке, и вид у него казался вполне бодрым. Шрамы хорошо обработали, и девушка подумала, что они совсем не будут его портить. Разве что придавать ещё более угрожающий вид.
– Ага, привет! – она быстро и деловито поцеловала его, ускользнув из объятий, что, в принципе, не составляло большого труда – одной рукой парню было не дотянуться. – Серёж, вот смотри: это убираю в холодильник, не забудь, срок годности до пятницы… Сок, если откроешь и сразу не выпьешь, тоже попроси убрать.
– Потом всё объяснишь. Завтра ведь придешь?
– Не приду, Сереж… Не обижайся… Я, вообще-то, сама из больницы отпросилась. Наверное, теперь буду не раньше, чем… Не знаю, когда буду…
– Что с тобой? – испугался Серый. – Почему из больницы?
Ленка вздохнула и присела на краешек кровати – поближе к его ногам.
– Только обещай, что никому не расскажешь! – строго сказала она. – Ни Марку, ни Виктору, ни… Игорю.
– Ну, обещаю! Говори скорей!
– Серёж… Я ложусь на операцию. С ногой. Так что, может, скоро буду, как все, понимаешь?
– Ни фига себе… – присвистнул он. – А почему так неожиданно?
– Вовсе не неожиданно. Просто никому не говорила, вдруг не получится?
– Чернявский будет делать, да? А я думал, там что-то не срослось.
– Нет, не он, – помотала головой девушка и вдруг сообразила.
– Подожди… – она подозрительно уставилась на парня. – А ты откуда знаешь про Чернявского? Марк обещал никому не говорить.
– Ну… как тебе сказать? Мы все знали.
– Кто это – вы? – испугалась Ленка. – И… Мелихов знал?
– Ну… Ладно, чего уж там. Гоша хотел оплатить операцию. Чернявский должен был задурить тебе голову. Ну, теперь-то уж дудки! Теперь я сам всё оплачу… Займу, перезайму – удавлюсь, но оплачу. А ты где, кстати, бабки такие взяла?