Нос. Том 2
Шрифт:
– Ну всё равно как-то не уверен я в том, что хочу ездить.
– Ну, это в каком-то роде правильно. Потому что если не уверен, то лучше и не пробовать. Это конкретно вождения машин касается. Потому что сейчас много машин стало, ездить опасно, если не уверен… А что, тебе больше по душе велосипеды или что?
– Да мне и до велосипедов как-то фиолетово. Я вообще не задумывался о них даже. Мне ходить привычнее.
– Ага, до нас он пешком идти хотел от Ягодки! Ходун блин! – Саша задорно крикнула Мише.
– Ну и половину почти
– А что ты нам-то не позвонил? – внезапно спросил Марк.
– А я… Да я как-то вообще не думал даже об этом… – я растерялся, потому что действительно мог позвонить и мы бы что-нибудь придумали, чтобы я добрался быстрее. То же такси хотя бы вызвали.
– Позвонил бы, мы бы что-нибудь придумали. То же такси хотя бы вызвали, – сказал Марк.
– Да у меня карты-то таксофоновской нет… Хотя мелочь была так-то. Ну… Ну блин, вылетело из головы.
– Ну ладно, это не проблема, главное, что добрался в итоге.
– Ага… – вздохнул я.
Дальше мы молча ехали по дороге, проезжая редкие вдольдорожные дома, столбы электропередач и задорожную тьму. Наблюдая за этим и слушая звуки дороги и тряску машины на ней, не будучи человеком, который управляет этой машиной, в тепле и в безопасности, без тревоги о сворачивании с пути, я начал ощущать, что эта атмосфера успокаивала меня и немного убаюкивала. Мне стало немного легко на душе, чуть-чуть приятно. Я даже немного хотел, чтобы эта поездка длилась дольше, чем она потенциально, по моим прикидкам, должна была длиться.
– Может мы радио хотя бы включим, а то скучно как-то ехать, – спросила Света.
Миша, задумавшись на секунду, ответил ей:
– Радио у меня нет. Ну то есть оно не работает почему-то.
– Блин… – расстроилась она.
Марк потянулся к кассетам и достал одну, на которой от руки, на белой бумажке под пластиком, было написано: «Поп. №3». Он перевернул подкассетник и увидел список композиций, записанный так же от руки.
– Может эту поставим? – спросил он Мишу.
– Ну… Незнай, если вам такое нравится, то можете поставить.
– А тебе не самому не нравится?
– Ну там есть одна песня, которая мне показалась прикольной… Дай-ка… – Миша забрал у Марка подкассетник и тоже начал читать список композиций, одним глазом смотря на дорогу и одной рукой держа руль. – Да, двенадцатая, вроде. Ну не знаю, не могу сказать, что прямо уж понравилась, но, вроде, прикольно звучит.
Он передал подкассетник Марку, тот снова пробежался глазами по списку и сказал:
– Иэн Хантер… Не слышал о таком… «Гуд мэн ин э бэд тайм»… Она?
– Не знаю, вроде. Скорее всего.
– Ну давай послушаем…
Марк достал кассету и вставил её в магнитолу. Затем некоторое время перематывал, а потом остановился. Из динамиков нас обдал странный звук, но все слушали…
Не могу сказать, что эта музыка была прямо к месту… Слушая это звучание, создавалось впечатление, что она должна
Когда она закончилась, то Саша сразу же ткнула меня в бок и спросила:
– Ты разобрал о чём песня?
– Ну так, что-то понял.
– И о чём она?
– Ну, текст, в принципе, соответствует названию. Хороший человек в плохое время. Там поётся что-то про желания какие-то, похоть, удовольствия… Ну, я так понял, что какой-то хороший человек просто попал в не очень хороший период своей жизни или вообще, где подвергается похоти и всему такому. Непонятно, про какое именно плохое время говорится. Ну, типа, именно что плохое время в жизни хорошего человека, или хороший человек вообще в плохом времени, типа как в плохой эпохе…
– Я думаю, что тут не надо гадать. Как думаешь, так и есть.
– Ну… Так-то да. Эта расплывчивость даёт возможность каждому начать ассоциировать название песни и саму песню с собой. Типа: «Вот я, хороший человек, но в плохом времени». Или: «Вот я, хороший человек, но в моей жизни пока чёрная полоса» или что-то типа этого.
– Да, так многие могут о себе подумать, и песня отзовётся у них в сердцах.
– Да видимо так многие и думают, поэтому эта песня и в сборнике под названием «Поп. №3». Популярная потому что.
– Может быть, может быть… – задумчиво сказала она.
Плавно двигаясь в темноте позднего вечера, переходящего в ночь, скользя меж домов, деревьев и обочин, проехав знак «Завьялово», мы заехали в это самое Завьялово. Я практически не бывал здесь, разве что когда-то давно в детстве, да и то проездом. Поэтому я не знал ни куда мы едем, ни когда мы приедем. Свернув в жилые районы, проехав по длинной улице, мы сделали ещё несколько поворотов, проехались вдоль в большинстве своём спящих или засыпающих одно- и двухэтажных домов, и в какой-то момент мы оказались где-то на окраине села.
***
Среди домов, последних перед мерцающим незаселённым полем снега, стоял один, двухэтажный, какой-то светлой раскраски и с тёмной крышей, сливающейся с ночным небом, из которого доносилась музыка, которая играет сейчас в каждом магнитофоне и радио, и в окнах которого горел яркий свет. У него мы и остановились.
– Ну всё, приехали, – Миша заглушил машину.
– А к кому мы приехали-то хоть? – спросил Марк.
– Ну к мужику… Это знакомый бати твоего. Ну и ещё может кто-нибудь тут есть… – размыто ответил Миша.