Носитель фонаря
Шрифт:
Вечером Ева собрала экстренное совещание, ну, она так его назвала. На самом деле мы просто расположились кружком во дворе, на валявшихся камнях; в вечернем солнышке тут было куда светлее и теплее, чем в нашем темном промозглом замке, ни одно помещение которого почти невозможно было осветить теми огрызками свечей, которые мы по забытым подсвечникам наковыряли.
– Ну что, господа, – сказала Ева. – у нас тут в общем и целом катастрофа. Если бы я раньше знала об управлении замками столько, сколько знаю сейчас… Да, замок может быть очень прибыльным предприятием, но работать на этом предприятии должны сотни людей.
– Интересно, – сказал я. – а какие у пасечника-то могут быть уровни? Типа на десятом уровне меня укусят не сто пчел из ста, а только девяносто девять?
– Ним, ну что ты глупости несешь. Есть множество видов меда. От дешевых простецких до редчайших и очень дорогих.
– Да, – сказал Акимыч, – даже я в своих рецептах уже три разных вида меда использую. Цветочный, липовый и какой-то «темный».
– В алхимии тоже много меда, – сказала Ева, – «горький», «черный», «лунный», «кладбищенский»…
– Какая гадость! – с чувством сказал я.
– Кладбищенский-то? Еще бы не гадость, сто золотых за такой вот крошечный горшочек. В общем, не отвлекаемся. Может, медов в наших ульях – на многие тысячи, но без пасечников мы их достать не сможем.
– А крестьян нанять?
– А крестьян нанять не так уж и просто! Во-первых, они могут только самые простецкие работы выполнять. Во-вторых, чтобы они с нами вообще сотрудничали, пусть даже за деньги, нам нужно с ними репутацию поднимать. Выполняя их квесты и развивая деревни, потому что все развитие при смене сеньора обнулилось. Нам все нужно по новой делать: бани им какие-то строить, рыночные площади мостить, мосты чинить, майские шесты ставить…
– А через замковый найм нельзя нанять сельхозработников?
– Неа, только замковую прислугу, которая в сельском хозяйстве ни в зуб ногой. И, кстати о замке, нам немедленно нужны дворецкий, горничные, лакеи, другие слуги, иначе замок будет ветшать на глазах, начнет ронять камни нам на головы, покрываться плесенью и, что самое неприятное, отжирать все больше и больше денег от налогов на собственное восстановление. Когда сумма вычитаемого превысит сумму налогов, а в сокровищнице не будет золота на покрытие разницы, мы разоримся, замок нас вышвырнет и заполнится злобными мобами. Так что, повторюсь: нам нужны десятки, а лучше сотни игроков – и тогда замок превратится в золотую жилу. Чтобы работали кузницы, мастерские, та же лаборатория… но впятером нам с этим просто не справиться! Люпусы ведь недаром фермы и виноградники в аренду сдавали, видимо, даже их состава не хватало на полное использование земель и возможностей.
– А если поехать в город и неписей нанять? – спросил Акимыч, – Просто по обьявлению. Наверняка же найдутся неписи-пасечники и так далее.
– Из театральных денег у нас осталось сто восемнадцать золотых. На какие такие миллионы вы собираетесь нанимать дорогостоящих высокопрофессиональных
– Объявление в газету дать?
– Мы себе даже объявления в газету особо позволить не можем, они не бесплатные, знаешь ли!
– Слушайте, а нельзя на сельхозработы каторжников нанять? Я помню, что на фермы сдают в аренду каторжников, они, наверное, совсем не дорогие.
– Полюбуйтесь на эту новоявленную длинноухую Скарлетт О’Хару! Дорогой, даже если бы нам каторжников дали совершенно бесплатно, нам нечем было бы их кормить!
– Не знаю, чего вы все так переживаете, – сказал Акимыч. – У нас все равно замок через три месяца так или иначе заберут. Можно просто сидеть и ничего не делать, налоги просто в карман складывать. А если замок раньше, чем через три месяца бунт устроит, то тем лучше, пусть наши враги у монстров его отбивают.
– Тогда в нашей затее не будет никакого смысла, – сказала Ева. – Одно дело если бы мы могли состричь хотя бы пару сотен тысяч за эти три месяца. Тогда можно было бы драпать на Риверру за новой жизнью, имея во врагах половину Трансильвии. Сейчас же всех доходов нам максимум будет хватать на выплаты в реале, учитывая какие они у нас бешеные. Ладно, дождемся первых налогов, не говоря уж об аренде, чтобы точно знать глубину той лужи, в которой мы сидим.
– А из этого замка получился бы прекрасный отель, – сказал Лукась. – исключительно для избранной публики.
– Зачем избранной публике сюда переться, – удивился Акимыч, – что она тут забыла? Тут же ничего нет.
– Нужно сделать так, чтобы было, – наставительно сказал Лукась. – Например, эти луга вполне можно было бы превратить в поля для гольфа и крикета.
– А тут играют в крикет? – удивился я.
– Конечно играют, я, например, целых два года был запасным в крикетной команде Развила. По реке можно было бы пустить прогулочные лодки, приглашать театральные труппы, певцов и музыкантов. Устраивать пешие прогулки с пикниками…
– …вокруг коровника, – пробурчал Акимыч.
– …по живописным окрестностям, – с напором сказал Лукась и вздохнул.
– Между прочим, это не такая уж бредовая идея, как может показаться. – сказала Ева. – Другое дело, что и на нее у нас нет ни фондов, ни времени. Ни, кстати свободы действий. Посмотрите, что над нами кружит.
Я поднял голову. В свете заходящего солнца над замком порхали несколько нетопырей.
– Они нам на голову камней не накидают? – опасливо спросил Лукась. – Или чего-нибудь еще похуже.
– Внутри замка пока что зона иммунитета, вот если сунуть нос за дверь, то там это «кое-что похуже» в промышленных масштабах водится. Кстати, Нимис, ты написал графу Ноблисскому?
– Нет, – ответил я, – я же не знаю что писать.
– В любом случае тебе для аудиенции нужен будет портал, сперва нам придется по почте заказать портальный свиток из Ноблиса. Так что подождем прихода налогов.
– Погоди, – заволновался я. – Я что, один полечу? Вы не со мной?
– Нас, знаешь ли, на прием не приглашали, – с некоторой едкостью сказала Ева. – На аудиенцию с толпой друзей не ходят. Ничего, ты уже большой мальчик, как-нибудь сам разберешься. Особенно если будешь постоянно со мной на связи. И, надеюсь, тебя в Ноблисе не успеют слишком быстро засечь и выловить, но в любом случае долго тебе там оставаться не стоит, а уж тем более без дела болтаться там по улицам, мозоля глаза всем шпионам.