Nota Bene. Сборник стихотворений
Шрифт:
не то, чтобы на второе дно, но на днище,
в самые дебри океанского паха.
рылись в моих вещах, продолжают рыться.
меня не сдают ни мосты, ни улицы.
но когда ты найдёшь меня, маленький рыцарь,
всё очень легко образуется.
с головы
зачатая бегом в июне, рожденная в марте,
тебя никогда не учили, что рыба гниёт с головы?
это правда. и амбулаторная карта
скоро покажет всё. хотя мы не новы.
я
платье падает на мостовую, падает в воду.
я вот так и не смог заглянуть под полы.
в наших играх всегда кто-то – вода.
тебя едят поезда, заглатывают большие змеи.
змеи цвета морошки, цвета свежей листвы.
тебя встречают моллюски, обручают пигмеи.
задумайся: каждая рыба гниёт с головы.
не то, чтобы я другой, я такой же грубый.
выхожу в домино козлом, вызываю бури.
не на “ты” с тобой, пересохли губы.
только что-то будет. с нами что-то будет.
мне 22
следствие проявило полное безразличие к моим годам.
каждое утро по десять капель экстракта слов.
щупаю нижние рёбра: а вдруг адам?
от меня невозможно уйти, но иным повезло.
подкупая итоги, добавляю ещё один год,
не сделавший меня ни вернее, ни злей.
я вообще не меняюсь, как антипод
дориана грея. среди полей
кто-то сажает детей
в полночь при полных лунах.
и если держаться вестей,
они смогут меня переплюнуть.
смехом
осень не строже твоих замечаний:
я пью бульоны, ложусь в двенадцать.
нашей лодке никак не доплыть до причала,
а могли бы грести и смеяться-смеяться,
как делали раньше мои предки галлы.
устала от пафоса? ладно, сдавайся.
ртутная змейка критично упала,
и вот уже в лед превращается valser.
и вот уже страшно не спать – просыпаться.
твоё мне доверие – лучшее алиби.
шманая карманы, замерзшие пальцы
стыдятся: видно, только и знала ты,
что грести и смеяться.
смеятьсясмеяться.
rue paradis
ангел её сбережёт от моих подслащённых слов,
от надменного “тише”, от мрачного “подрасти”.
и
снег, замешанный в октябре. узнаёшь мой стиль?
останется целовать её глубоко сквозь дым
стареющих паровозов.
на лютом морозе.
и ждать беды.
зима будет жестока к собакам и старикам.
ангел ее увезет в фекан.
в моих трубах зашевелится ска
и онемеет от одиночества.
обвинения в краже её весны – беспочвенны.
всё равно, что врать и не верить в своё враньё.
моя жизнь в яйце в сундуке, а ключ у неё.
и прогнозы на перерасход тепла плачевны
в доме, где каждый незваный гость – вечерний.
ангел её сберег, но пожертвовал мной.
даже если найдется дом на rue paradis,
меня остановят двое на проходной,
захлопают крыльями: мол, уходи…
у нее семья, дети, заботы, тоска.
и ключик на шее от моего сундука.
сон обещает
сон обещает быть крепким:
кривляли друг другу пруста,
играли в такую рулетку,
её называют здесь русской,
но с водяным пистолетом –
всех обвели вокруг пальца.
мне кажется, этим летом
каналы заполнит valser.
жизнь после людей возможна.
ночь ежевичным соком.
как змеи меняю кожу.
нет времени, значит – сроков.
мне хочется выкупить остров,
куда не ступал даже крузо,
забыть претворяться всем взрослым,
не ставши кому-то обузой.
такие мысли в двуспальной постели
меня посещают вполне успешно,
и сон обещает быть в самом деле
крепким и ярким. меня утешить
ангел родил тебя.
вместе год
наевшись пыли городов,
я не старею ни на йоту.
и до сих пор не сплю в метро.
хожу с охоты на охоту.
и всё ещё копаю ров
с тем, чтоб найти могилу моря.
европа ближе, не родней.
я так же нагло с небом спорю,
когда оно и я на дне.
мы вместе год. москва уже
по имени зовёт и помнит.
я всё таскаю в дом ужей
и просыпаю каждый полдник.
загривок в лете, нос – в смоле.
я не взрослею ни на йоту.
так пахнет щавелем с полей,
полынью, мёдом ещё в сотах.
мы вместе в год.
лотерея
я выиграл тебя в большую небесную лотерею,