Новатерра
Шрифт:
Вдоль кромки воды с напускным безразличием к окружающему миру прохаживался с карабином, даже позевывая для убедительности, Тимоѓфей Иванович Номоконов, он же Чукча, легендарная в Сибири личность, из тех охотников, которые били белку в глаз. Перед воротами пансионата беззаботно курил Володя Марков, в миру Цепованный, некогда член сборной России по стендовой стрельбе. Добросовестные 'санитарки', Зоя Космодемьянская, Кореянка и Бабушка ВДВ, споро очищали лагерь, поѓглядывая на припрятанные за кустами автоматы.
Ну, а Богачёв расположился в единственном пристойном на вид домике
– ...Я полностью проникся, Сергей Валентинович, уверяю вас, - бормоѓтал Самохвалов.
– А что вы делаете, если не секрет?
– Секрет, - нахмурившись, ответил Богачёв.
– Но тебе, как своему, откроюсь: переписываю номера купюр.
– А как вы их сейчас проверите?!
– У нас широкая компьютерная сеть, братан... в смысле - товарищ. И вообще длинные руки.
Руки у Серёги, не терявшего формы КМС по боксу, действительно были длинными, резкими и тяжёлыми. Но сейчас выполняли работу тонкую и совершенно бесѓполезную: описывали евро-заработок, что передал вождю северных горемык Маловскис. Серёга просто забавлялся. От души. И всей душой. Но, человек бываѓлый, понимал, до какой степени убойно действуют на лохов саѓмые примитивные оперативно-следственные действия. Особенно на тех, кто знает о работе спецслужб и органов внутренних дел лишь по крикливым репортажам НТВ и заявлениям кумиров передовой инѓтеллигенции. Лохов, которые на кухонных посиделках ругают милицию в одно и то же время за коррумпированность и ничтожные заработки, низкую раскрываемость и жёсткость в обращении с 'клиентами', разгул преступности и множесѓтво препон на пути истинной свободы. А при произнесении аббревиатуѓры 'ФСБ' крестятся, прижимают холёные пальчики к губам и кивают на телефон, в котором, дескать, что-то щёлкает. Оторвы-маргиналы заказывают при этом у 'товарища полковника' чайку, а самые продвинутые шизики обысѓкивают по три раза на день комнаты в поисках 'жучков'. Ибо они под колпаком! Они голосовали за Явлинского...
Натешившись с банкнотами, Богачёв пристально взглянул на Самохвалова, глубоко затянулся зловещей бериевской папиросой, выдавил на столешницу каплю чернил и... снял у него отпечатки папиллярного узора. Порядок этой процедуры Серёге был известен совершенно точно.
– Вот и чудно, - прошипел он.
– Проверим по старым розыскным ориентировкам. Вдруг тебя менты... э-э, правоохранительные органы с дочумных времён найти не могут, правильно?
– Как скажете, - обречённо выдохнул Вождь.
– Но я, поверьте, ниѓкогда не...
– Поверю!
– резко перебил его Серёга.
– Поверю, когда ты сходишь к реке, вымоешь руки, а заодно поинтересуешься у докторов, как чувствуют себя больные. Бегом!
Богачёву не терпелось проверить в действии миниатюрный радиопеѓредатчик, который он давно уже воткнул Самохвалову за воротник. Набрав на 'Мотороле', над которой изрядно поколдовал Данилян, нужную комбинацию и подстроив канал, братуха-опер усѓлыхал через динамик:
– ...очень извиняюсь, но Сергей
– Как стоишь, морда диверсантская?!
Кучинский изгаляется перед Ольгой Андрониковной, - понял Богачёв и, тут же выключив приём, задумался. Фарс следовало завершить эффекѓтным финалом. Снова нахмурив брови, он протянул вернувшемуся Самохвалову лист бумаги и ручку.
– Что писать?
– удивилась 'морда диверсантская'.
– А ты не догадываешься?! Подписку, ясный ху..! Хм, ясное дело. Думаешь, я тебе, террористу, на слово поверю? Xу... дудки!
По Самохвалову Серёга видел, что тот готов был возмутиться, но лишь вздохнул и явно через силу произнёс:
– Всё что угодно, господин полковник...
– Бери выше!
– Простите, генерал! Диктуйте, прошу вас.
Если бы Серёга ещё знал, что диктовать! Действовал по наитию, ибо в мире твёрдых босяцких понятий привыкли обходиться без подпиѓсок: пацан сказал - пацан ответил. За свои слова.
– Так, ладно, пиши: подписка. Я, такой-то и такой-то, обязуюсь честно и добросовестно сотрудничать с органами государственной безопасѓности ('яблочника' аж перекосило) Новороссии (чуть отпустило). Клянусь добровольно, своевременно и без утайки сообщать о всех гнилых база... э-э... ну, враждебных происках и с охотой выполнять любые приказания генерала Богачёва и гетмана Новороссии. Сотрудничество буду держать в строгой тайне. Для работы выбираю агентурную кликух... э-э, в смысле - псевдоним... Кем хочешь обзываться?
– Какой интересный вопрос!
– осклабился Самохвалов.
Серёга в тему припомѓнил давнишний разговор с подвыпившим приставом.
– Не понимаю, почему он всегда вызывает улыбку!
Вышло необычайно убедительно.
– Прошу прощения!
– вскочил Самохвалов.
– Но, поверьте, господин генерал, я никогда... Хорошо, можно, я буду 'Махатмой'?
'Лучше 'марамой', - подумал Богачёв, не представляя себе, кто это 'по жизни', лишь смутно ассоциируя с Индией. Но всё-таки одобѓрил выбор.
– Молодец, братан... э-э, товарищ, отличное погоняло для подпольщика!
– Или поскромничать, написать 'Иванов'?
– заискивающе поглядел на него Самохвалов.
Серёга сноѓва вспомнил Коробицына.
– Не хер скромничать, товарищ! Великое дело делаем! И потом, лично у меня уже шесть 'Ивановых' на связи. Как я вашу информацию сортировать буду? Ошибки недопустимы, дорогой колѓлега!
– Коллега!
– благодушно выдохнул 'товарищ' террорист.
– Почти коллега. Пиши далее: если же я нарушу эту святую клятву, то...
Несколько секунд искусный вербовщик, раздумывая, помолчал: привычное 'сукой буду!' и 'век свободы не видать!' сегодня явно не проходило.
– ...то пусть меня безжалостно покарает суровая рука нерушимого казачьего братства. Всё, товарищ, ставь закорючку и сегодняшнюю дату!
– А какое сегодня число?
– спросил Самохвалов.
Вот бы ещё Серёга помнил! События неслись в карьер, не позвоѓляя отвлекаться на второстепенные моменты, если для кого и важные, то лишь для будущих историографов эпохи Новатерры.