Новая история стран Европы и Америки XVI-XIX вв. Часть 3: учебник для вузов

Коллектив авторов

Зависимость Молдавии и Валахии, помимо ежегодной дани в имперскую казну и многочисленных подарков султану и его сановникам по случаю мусульманских праздников и торжественных событиях, связанных с назначением на должность, выражалась в участии их войск в османских походах, в содержании турецкой армии во время ее постоев на территории княжеств, в поставке рабочей силы для строительства укреплений, а также продовольствия, в установлении османской торговой монополии (с XVII в.). В знак покорности господари посылали своих сыновей и близких родственников заложниками в Стамбул. Княжества сохранили свою государственность, религиозную и административную автономию. Однако междоусобицы и борьба за власть боярских группировок, прибегающих к помощи извне, позволяли Порте вмешиваться во внутренние дела княжеств и усиливать там свое господство. Султаны утверждали господарей, а к концу XVI в. стали назначать их. Господари платили также за сохранение престола. В результате на практике эта должность становилась объектом купли-продажи и господари часто менялись на престоле. Только за XVI–XVII вв. на валашском престоле сменилось 48 господарей, на молдавском – 50. В связи с появлением в княжествах в XVII в. в среде служилых бояр, выходцев из различных районов Османской империи, начинается проникновение в управление княжествами греков – фанариотов, происходивших из богатого стамбульского квартала Фанар. Ущемление

местного боярства обострило борьбу между различными группировками господствующего класса. Порта, поддерживая фанариотов, поощряла эту борьбу, использовала ее для усиления своего влияния в княжествах. С начала XVIII в. и вплоть до 20-х годов XIX в. из среды фанариотов султан назначал господарей Дунайских княжеств.

Молдавский и валашский народы вели упорную борьбу против османских поработителей. Войны Габсбургов с Османами и России с Турцией поддерживали надежды княжеств на освобождение от иноземного ига. Движущими силами в борьбе за независимость были народные массы. Господари, которые временами отваживались на открытую конфронтацию с Портой, находили поддержку в среде мелкого служилого дворянства, выступавшего за укрепление центральной власти в противовес боярам. Боясь объединенных усилий Молдавии и Валахии, султанские власти разжигали противоречия как внутри господствующего класса княжеств, так и между самими княжествами. Борьбу против Порты осложняли и отношения Дунайских княжеств с Польшей (Речью Посполитой), Трансильванией, Габсбургами, предпринимавших попытки подчинить их.

Большое значение для Молдавии и Валахии имела победа России над Турцией в войне 1768–1774 гг. Кючук-Кайнарджий-ский мирный договор 1774 г. расширял автономию княжеств. Он регламентировал выплату дани Порте, ограничивал ее монополию на торговлю с княжествами, ограждал в них православную церковь от вмешательства султанского правительства, запрещал туркам селиться на территории Молдавии и Валахии. Россия получала право выступать «в пользу двух княжеств», защищать их интересы. Русско-турецкое соглашение 1802 г. о статусе Молдавии и Валахии вводило положение, что господари не могли смещаться без одобрения Петербурга. Молдавия и Валахия формально оставались под властью Турции, но фактически были уже под протекторатом России.

Дубровницкая республика сохранила почти неизменные черты сложившегося здесь ранее коммунального строя, связанного с полным засильем местного патрициата (властела, по сербохорватски). Вся государственная власть в республике принадлежала замкнутой касте патрициев, которая препятствовала расширению круга правящих патрицианских семей Дубровника, не говоря уже о жителях окрестных селений и островов. Политическое господство дубровницких нобилей облегчалось весьма благоприятными экономическими условиями, расцветом торговли, усилением дифференциации в сословии пополанов («пучан»). Выделение наиболее зажиточных слоев пополанства привело к созданию новых замкнутых корпораций, отделенных от массы городских жителей, но не получивших доступа к власти.

Политическая структура сословно-представительной монархии Габсбургов и ее южнославянских владений была существенно иной, чем Европейской Турции.

Политика габсбургской централизации закономерно приводила к ограничению традиционных национальных государственно-правовых институтов, к заметному ущемлению сословных привилегий феодальной верхушки в подвластных Австрии землях, что открывало возможности для их онемечивания. Но в Хорватии Вене пришлось идти на уступки местному дворянству. Существовавшая там длительная османская угроза и военное противостояние привели к административному разделу хорватских земель на Гражданскую Хорватию и Военную Границу. Позднее в их состав были включены территории Славонии, освобожденные от турок хорватскими и австрийскими войсками (1699). Военная Граница, включавшая территории на рубеже с султанской империей, находилась под непосредственным управлением австрийских военных властей. В Гражданской Хорватии, которая входила в состав земель венгерской короны, действовали дворянское самоуправление – хорватский собор (представительное собрание), жупанские (областные) скупщины, избиравшие чиновников. Администрацию возглавлял бан, назначавшийся венским двором обычно из местных магнатов. В конце 70-х – начале 80-х годов XVIII в., при императрице Марии Терезии и императоре Иосифе II, хорватская администрация была преобразована. По образцу Венгерского королевства создавался Правительственный совет во главе с баном. Его полномочия передавались в венгерский Правительственный совет, в состав которого вводился представитель от Хорватии и хорватский бан. В Хорватии учреждался также институт императорского комиссара с широкими полномочиями. Официальным языком провозглашался немецкий. Централизаторский курс Габсбургов вызвал оппозицию хорватской знати, ратовавшей за соблюдение традиционных сословных свобод. В 1790 г. хорватский собор передал венгерскому сейму право устанавливать военный налог, выплачиваемый Хорватией, и отказался от собственного права накладывать вето на решение венгерского сейма, касавшиеся внутренних дел Хорватии. Подчинение Гражданской Хорватии и Славонии в административном отношении позволило венгерским правительству и дворянству приступить к последовательной политике мадьяризации.

Венеция в своих южнославянских и греческих приморских районах и островах полностью подчинила местное население в политическом и экономическом отношении. В самостоятельных городских коммунах правительство республики назначало своего правителя-венецианца. Он осуществлял реальную власть в пределах коммуны, участвуя в судебном разбирательстве вместе с выборными из числа местных нобилей, надзирая за обороной города и деятельностью низших чиновников коммуны. Усиливая контроль за своими адриатическими владениями, Венеция создала в конце XVI в. также пост верховного правителя балканских провинций – генерального провидура Далмации и Албании с резиденцией в Задаре; другой ее наместник контролировал греческие колонии. Резко ограничив автономию подчиненных ей далматинских городских коммун, Венеция в то же время была вынуждена допустить сохранение прежних органов местного самоуправления, продолжавших вести городские дела под постоянным контролем венецианских правителей. Недовольство местного населения обостряло борьбу главных сословий – патрициев и пополанов в коммунах. Пополаны стремились добиться участия в Большом совете – Великом вече города, где всем вершили патриции, и уравнения прав пополанских советов с Большим советом. После упорной борьбы во многих коммунах Далмации пополаны все же добились расширения своих политических прав, участия в решении основных городских проблем.

Национальное Возрождение

Мысль об освобождении никогда не удавалось изгнать из сердец балканских народов. Но нужны были особые условия, чтобы из мечтаний, запечатленных в песнях и балладах, из стихийных восстаний они переросли в целостное движение. Наполеоновская эпопея, захватившая отдельные области юго-востока континента, послужила генератором освободительного движения и разработки программ воссоздания национальных государств.

К

концу XVIII в. военно-ленная система Османской империи перестала отвечать требованиям времени. Экономика Турции, направленная на поддержание и развитие мощной военной машины, способной охранять границы империи, не только не развивалась, но и находилась в состоянии кризиса. Это выражалось в появлении новых форм собственности, расцвете откупной системы и ростовщичества, не соответствующих основным государственным принципам Порты – жесткой централизации и контролю за собственностью на землю. В политическом плане кризис власти вылился в рост сепаратистского движения внутри империи, когда мятежные паши выступали с оружием в руках против власти султана. В конце XVIII – первой половине XIX в. такие выступления сотрясают Албанию, Боснию, Герцеговину и даже центр империи – Румелийский вилайет. Особую опасность для Стамбула представлял реформированный янычарский корпус и бездействующие в перерывах между войнами башибузуки. Те и другие использовались местными феодалами, были легки на подъем и отважны в бою. Ситуация осложнялась падением военной мощи империи, поражениями в войнах. Военные поражения способствовали углублению кризисных явлений, подтачивавших основы режима. Вместе с победами исчезла и добыча, будь то через обогащаемую войной казну, будь то в виде примитивного грабежа. Сипахи (военно-служилое сословие) утрачивали интерес к службе и обращались к делам хозяйственным; доход от имения становился первоосновой их существования; росло стремление превратить свое условное держание в частное владение (чифтлик) и усилить эксплуатацию крестьян. Беспощадные янычары превратились в торгово-ремесленное сословие. В 1770 г. в битве при Кагуле 17-тысячный корпус генерала П.А. Румянцева обратил в бегство 150-тысячное войско великого визиря. В последней четверти XVIII в. в мирные договоры Турции с воевавшими с ней европейскими государствами стали включаться пункты, касающиеся положения подвластного Порте христианского населения Балканского полуострова. Так в текст Кючук-Кайнарджийского мира 1774 г. было внесено право России защищать интересы православного населения султанской империи, а по Систовскому миру 1791 г., знаменовавшему победное окончание войны России с Австрией против Турции, предусматривалось проведение реформ в пограничном с монархией Габсбургов Белградском пашалыке.

Белградский пашалык не случайно стал центром воссоздания сербского государства и первой славянской территорией Османской империи, получившей автономию. Несколько факторов обусловили специфическое развитие этого одного из наиболее беспокойных пашалыков Порты. Прежде всего, его географическое положение на границе с Австрией. На австрийском берегу пограничных рек Дуная и Савы (современная Воеводина) компактно проживало с конца XVIII в. переселившееся из Центральной Сербии сербское население. Австрийские сербы обладали согласно ряду рескриптов австрийских монархов определенными национально-церковными автономными правами. Прямые контакты с соплеменниками в Австрии ускорили процесс формирования национального самосознания сербов Белградского пашалыка. Второй особенностью пашалыка являлась его этническая однородность – абсолютное большинство населения составляли православные сербы, мусульмане же (как турки, так и представители других национальностей) проживали в основном в крепостях и городках. Однородной была и социальная структура сербского общества. Сербское население пашалыка составляли крестьяне, причем процесс дифференциации на селе был очень слабым. Третьим фактором, обусловившим исключительную роль Белградского пашалыка в создании сербской государственности, был внешний, а именно активное вмешательство Австрии и России в борьбу сербов. По условиям Систовского мира пашалык получил значительные привилегии, оформленные специальными фирманами султана в 1793–1794 гг. Было упорядочено налогообложение, установлен фиксированный размер денежной дани на весь пашалык, разрешено строительство церквей, введены элементы местного самоуправления, определены права и обязанности кнезов (выборные от нескольких сел сельские старейшины) и, наконец, запрещено проживание на территории пашалыка янычаров. Последнее было очень актуальным решением для конца XVIII в., ибо в то время янычарская вольница опустошала непосильными налогами и прямыми грабежами села по всему Балканскому полуострову. Взамен полученных привилегий сербы обязывались нести пограничную стражу, что означало создание отрядов милиции и право ношения оружия, хотя вся остальная райя этого права не имела, поскольку служба в армии являлась почетной обязанностью только «правоверных».

В феврале 1804 г. вспыхнуло Первое сербское восстание. Оно началось со стихийного протеста сербских старейшин против произвола мятежных янычарских военачальников, захвативших пашалык в 1802 г. и полностью игнорировавших данные султаном привилегии сербам. Янычары установили свои нормы поборов, откровенно грабили население, упразднили местное самоуправление, отказывались выполнять распоряжения султана и убили назначенного им пашу. После резни, устроенной янычарами в конце 1804 г. и направленной на истребление вождей возможного сопротивления, сербские представители собрались в местечке Орашац на скупщину (народное собрание), где решили начать вооруженную борьбу против янычар.

Они избрали своим верховным вождем имевшего опыт военной службы в австрийской армии Георгия Петровича, по прозвищу Карагеоргий (1768–1817). Скупщина объявила о начале восстания, которое охватило весь пашалык и продолжалось 9 лет.

На первом этапе восстания (зима – весна 1804 г.) вопрос стоял фактически лишь об изгнании янычар из пашалыка и возвращении дарованных привилегий. На этом этапе повстанцы были вполне легитимны по отношению к султанскому правительству и фактически выступали на его стороне против мятежных янычарских военачальников. Но уже летом – осенью 1804 г. начинается второй этап восстания, продолжающийся до 1807 г., когда оно перерастает во всенародную вооруженную борьбу под лозунгами широкой политической автономии и изменения налоговой системы. С августа 1805 г. повстанцы начинают сражения с армией султана. На этом этапе они вступают в контакт с Россией и ведут переговоры о русском покровительстве и помощи сербам. С начавшейся в 1806 г. русско-турецкой войной наступает третий этап восстания, уже под лозунгом создания независимого от Порты государства во главе с наследственной сербской династией. Повстанцы ведут боевые действия совместно с русской армией, воюющей на Балканском театре. Восставшие захватывают Белград, одерживают ряд побед над султанскими войсками, но терпят и поражения. Страшным свидетельством жестокой расправы с повстанцами летом 1809 г. у местечка Чегры стала сооруженная здесь турками башня из черепов погибших в бою сербов. В этот период появляются первые институты государственной власти в Сербии. Создается правительство из шести министров (Правительствующий совет). В 1811 г. на скупщине в Белграде Карагеоргий провозглашается наследственным правителем и верховным вождем сербского народа. В 1812 г. Россия подписала с Турцией мир, включив в Бухарестский договор статью об амнистии повстанцев и признания автономии Сербского княжества. Но эта статья не была выполнена Портой. Воспользовавшись тем, что Россия была занята войной с Наполеоном, турецкие войска жестоко подавили восстание, в сентябре 1813 г. заняли Белград и, объявив джихад, расправились с повстанцами.