Новое начало

Кастен Мона

Мой язык стал тяжелым, сердце в груди болезненно сжалось. Я прикусила внутреннюю сторону щеки и покачала головой. Мои глаза невообразимо горели, но слова... Они просто не шли. Я еще никогда и никому не рассказывала об этом. Только мама знала правду. И запретила мне когда-либо говорить об этом хоть слово. Чем дольше я молчала, тем выше становилась стена, которую я воздвигла вокруг себя. Ничто не могло проникнуть сквозь нее. В особенности Каден.

— Я не могу, — прохрипела я. — Я просто не могу.

Казалось, Каден хотел

навечно запечатлеть черты моего лица — настолько сосредоточенно он смотрел на меня. Наконец, он тихо вздохнул. Мягко, но настойчиво, он обхватил меня обеими руками, и когда откинулся на диван, у меня не было иного выбора, кроме как последовать за ним. Моя голова опустилась на его плечо, тело плотно соприкасалось с его. Я застыла, когда почувствовала его руку на своем бедре, но потом другой рукой он скользнул вверх по моей руке к плечу и снова вниз, и мне стало ясно, что он всего лишь хотел меня утешить. Я проиграла битву сама с собой и заплакала. Не выла, словно собака на луну — для этого я была слишком истощена. Но все невысказанные слова беззвучно выходили из уголков моих глаз и капали на футболку Кадена, одна слеза за другой, пока не появилось огромное влажное пятно.

Каден просто крепко обнимал меня. Он не сказал ни слова о моем состоянии, не смеялся надо мной и не просил рассказать ему больше.

Он просто был там для меня. И это было намного больше, чем я от него ожидала.

Глава 15

К назначенному дню пересдачи экзамена я готовилась как сумасшедшая. Скотт, Доун и я встречались каждый вечер, чтобы зубрить литературу, хотя Доун готовилась уже к следующему экзамену и разъясняла нам положение вещей, мы все равно ничего не понимали.

Сегодня Каден даже позволил нам заниматься в гостиной, хотя там были Спенсер, Моника и Итан. Моника приготовила огромную кучу темно-коричневых панкейков, которые подала на большой тарелке, и несмотря на ярко выраженный запах подгоревшего теста, мы умяли их все до последней крошки. Они сидели, тихо разговаривая, на высоких табуретах за кухонным островом, пока мы были погружены в наши заметки. Я не раз ловила Спенсера за тем, как он поглядывал на Доун. Когда я ткнула ее в бок, указывая на это, она сморщила нос и покраснела.

— Какие у вас планы на День благодарения? — спросил Спенсер.

— Мы снова спорим о том, в чью семью ехать в первую очередь, — вздохнула Моника.

Я не отводила взгляда от листа с заметками. Буквы заплясали у меня перед глазами. Всю неделю я с успехом избегала этой раздражающей темы. Всякий раз, когда мне приходилось говорить о своей семье, у меня всегда сводило желудок, а щеки горели. Кроме того, я начинала заикаться и никогда не могла найти правильных слов. Я никогда не была особенно хорошей лгуньей. Но у меня нет никакого желания посвящать своих друзей в катастрофическую ситуацию своей семьи.

—

Я еще точно не уверен. Мама, скорее всего, будет у своего нового друга. Думаю, она планирует познакомиться с его детьми, — услышала я ответ Кадена.

— Этого парня можно считать счастливчиком. Твоя мама — просто огонь, — послышался мечтательный голос Спенсера.

Раздался глухой стук, после чего Спенсер застонал от боли.

— Еще одно слово о моей маме, и я сломаю тебе нос, — прорычал мой сосед по комнате.

— Спенсер не виноват в том, что твоя мама так горяча, Каден, — рассмеялась Моника.

— Тем не менее, нельзя говорить такие вещи, — вмешался Итан. — Даже если я с удовольствием согласился бы со Спенсером.

— Итан!

Теперь я действительно не могла сосредоточиться на принципах импрессионистской лирики — я просто должна была это увидеть. Моника встала перед своим парнем.

Он в свою очередь поднял руки в защитном жесте.

— Прости, детка. Но ты просто взгляни на него. Очевидно же, от кого именно он унаследовал гены привлекательности. И поскольку можно с уверенностью сказать, что не от отца, должен его...

Каден сильно ударил Итана в плечо.

— Черт возьми, Каден! — прозвучал пронзительный голос Моники. — Ты точно не унаследовал порядочность своей матери!

— Что есть, то есть, — вернул Каден. Внезапно, как будто ощутив на себе мой взгляд, он посмотрел на меня. С того самого дня, когда я наорала на него, между нами что-то изменилось. Я не могла точно сказать, что это было, но выражение его карих глаз стало более мягким, почти... приглашающим. Совсем другим, чем несколько недель назад. Иногда я ловила себя на том, что наблюдаю, как он морщит нос, как появляются мелкие морщинки вокруг его глаз, когда он смеется.

— Что ты будешь делать на День благодарения? — неожиданно спросила меня Доун, и я застыла. Оторвав свой взгляд от Кадена, я вновь опустила его к своим заметкам.

— Пока еще не знаю.

Это была правда. Ни при каких обстоятельствах я не поеду на благотворительный гала-концерт своих родителей.

Скотт задумчиво вздохнул.

— Я встречусь с Микой.

Он уже во всех подробностях рассказал нам о своей новой интрижке. К сожалению, мы еще не встречались с ним. И не потому, что мы не пытались.

— К вашему сведению: мы проведем вечер, взбираясь друг на друга, — громко объявил Скотт, и мы с Доун фыркнули. — Я запасся ароматическими палочками и массажным маслом, и думаю, нас ожидает замечательное времяпровождение.

— Серьезно? — спросила я и поднялась. Я положила карандаш за ухо. — Это твой маст-хэв для успешного соблазнения?

Скотт поиграл бровями.

— Ох, поверь мне, когда мы с Микой распаковали масло, мир вокруг нас исчез. Ты тоже должна попробовать.

— В этот раз без подробностей, пожалуйста, — пробормотала Доун.