Новое назначение
Шрифт:
— Так. — Слава глянул на наручные часы. — Слушай, рынок еще работает, погнали туда. Сумма невелика, конечно, но если фишка ляжет, то мы тебя приоденем.
— А если не ляжет?
— Значит, наведаемся туда завтра. Кстати, заодно жратвой закупимся, есть там пара мест с нормальными ценами, а то на «оптовку» идти лень. Еще и капусты напробуемся у теток. И вот что… Деньги мне давай сразу.
Олега последняя фраза слегка смутила, но он не подал виду и передал купюры Славяну.
Рынок, как оказалось, располагался совсем недалеко, в пяти минут ходьбы от метро, представлял он собой довольно немаленькое здание,
— Здесь шмотками торгуют, — пояснил Баженов, показав на вход. — А с той стороны — жратвой. Тут раньше, при коммунистах, колхозный рынок стоял, лет шесть назад его какой-то коммерц купил, перестроил, а после местная «братва» у него это дело отжала и своего человечка поставила. О, быть тебе красивым! Пошли-ка!
И Славян бодрым шагом направился к троице милиционеров, которые стояли у лотка с видеопродукцией.
— Точно не мозгосушка? — требовательно спрашивал один из них у продавца, тряся у его носа кассетой. — Не как в прошлый раз? Про пацана-шизика, который в математике рубит?
— Да нет! — пуча глаза, заверял его продавец. — Это прямо реально хит! Там в самолете бандитов перевозят, причем таких, серьезных, они потом в форму полицейских переодеваются, чтобы еще троих своих освободить…
— Здорово, Кузьма! — хлопнул привередливого кинолюбителя по плечу Баженов. — Подопечных строишь?
— О, Славыч, здоров! — обрадовался ему милиционер. — Ну да, вечером чего-то глянуть охота. Только чтобы нормальное, а не когда ум за разум. Смотри, Антоха, если не понравится — труба тебе!
— Понравится, — облегченно выдохнул продавец, с грустью смотря на то, как эта кассета и еще три других переходят во владение представителей власти.
— Ты здесь чего? — не обращая более на него внимания, осведомился у Баженова Кузьма. — Так или по делу?
— Да вот земеля в столицу нагрянул, приодеть надо, — положил руку на плечо Олега оперативник. — Моя мамка с его еще в школе вместе училась, с тех пор дружат. Считай, ближе, чем родня. Да я и сам за него впрягся как-то раз, еще до армейки. Он тогда не той ляльке присунул, у нее брательник сильно деловой оказался, решил его жизни поучить. Да ладно, Олежка, чего ты глаза отводишь! С каждым может случиться.
— Бывает-бывает! — со знанием дела сказал один из милиционеров, отсмеявшись. — Меня, помню, папаша одноклассницы одной, после того как я ее в эксплуатацию ввел, чуть на тот свет не отправил. Неделю кровью ссал.
— А в Москву чего? — уточнил Кузьма. — Поглядеть или покорять?
— Так он наш, — пояснил Баженов. — Мент. Его к нам в отдел на усиление перевели, как сильно перспективного. Но дернули одним днем, твою мать, даже собраться парню не дали. Сам знаешь, как бывает. У одного начальника припекло, другой под козырек взял, мы расхлебывай. А ему теперь в одних штанах ходить, пока вещи из дома не перешлют. Не дело.
— Не дело, — покивали милиционеры.
— Мысль понял, поправим. Для своего да не расстараться — говном надо быть, — деловито заявил Кузьма. — Но совсем на халяву не получится, уж извините, пацаны. Погонами мы еще не вышли для такой красоты. Сколько бабок есть?
— Четыреста, — мигом ответил Баженов. — Спасибо хоть подъемные дали.
—
— Вас «земля» кормит, — хмыкнул Слава. — Так, как нам и не снилось. Олежка, чего ты залип? Пошли уже.
— Так вот, — пояснил юноша, показывая на корешок, где красовалась надпись «Космическая пехота/ Кулл-завоеватель». — Я про этот фильм слышал, говорят…
— Ну и возьми, — цапнул кассету Баженов, сунул ее парню и коротко глянул на продавца. — Поглядим — занесем. Даю слово.
— На здоровье, — обреченно произнес тот, понимая, что этот тип ему точно не заплатит.
— К Акраму? — спросил у Кузьмы один из милиционеров.
— Не, у него товар хреновый, — помотал головой тот. — Геворка уже нет, я видел, как он уходит.
— Не иначе как к девкам в десятый дом наладился, он там прямо поселился, — сообщил присутствующим третий, до того молчавший милиционер. — Чего вы мудрите? К Халилу пошли. И вещи нормальные, и бздливый он.
— Верно, — одобрил его слова Кузьма. — Славыч, ты тогда подыграй, лады? А если, заартачится, ксивой светани.
— Не вопрос, — кивнул Баженов. — Веди.
Халил ожидаемо оказался невысоким лысоватым представителем гордой семьи народов Закавказья и владельцем довольно немаленькой по местным меркам точки, где продавалась абсолютно любая одежда. Тут были кожанки, костюмы, причем как спортивные, так деловые, и рубашки, и футболки, и кроссовки, и меховые шапки, невесть кому нужные летней порой. Даже подтяжкам, трусам и носовым платкам нашлось место, равно как и плакату-картонке, на котором красным фломастером кто-то, возможно, даже сам Халил, написал: «Куплу золото, валуту, ваучер». А после для ясности даже значок пририсовал — дважды перечеркнутое английское «s». Причем, что любопытно, не снизу вверх перечеркнутое, а поперек. Да и зачем этому типу ваучеры нужны, Олег тоже не очень понимал. Он не следил за подобными вещами, но от родителей слышал, что приватизация вроде давно закончилась.
— Блин, опять? — зарычал на мигом вспотевшего продавца Кузьма и перекинул автомат, который имелся и у него, и у его коллег, на грудь. — Сто раз говорил — никакой валюты! Никаких ваучеров! Тут рынок, а не эта… Как ее…
— Биржа, — подсказал ему один из милиционеров. — Фондовая, мля.
Олега, что скрывать, все происходящее немного тревожило. Он отлично понимал, что именно задумал Славян сотоварищи, но нельзя сказать, что ему это все нравилось. Нет, он прекрасно понимал, что эти парни, по сути, впрягаются за него из чистого интереса, и был им очень за это благодарен, но его беспокоило другое — как бы скандала какого не вышло и его фамилия в сводках не засветилась. Понятно, что Саратов далеко, туда московские новости никак не попадут, но — мало ли?
— Бардак тут у тебя, — холодно сообщил Кузьме Баженов. — Развел, понимаешь, хрен чего! Чтобы этого вот уже завтра тут не стояло!
И его палец указал на Халила.
— Эй, зачем так говоришь? — засуетился торговец. — Я место деньги плачу. Вот им плачу, другим плачу, директор плачу! Я право свое имею! Я его знаю!
— Кому ты платишь? — Баженов достал удостоверение и сунул его под нос Халилу. — Им? Мне? Ты, носорог мандариновый, сейчас власть нашу, российскую, которую мы представляем, в дерьмо втоптать решил?