Новое назначение

Васильев Андрей

– Филин. Потревожили мы его, не дали мышку словить на обед. – Девушка достала из сумки мягкую желто-белую сигаретную пачку и зажигалку: – Будешь?

– Да, – неожиданно для себя самого ответил Ровнин. Его родители не одобряли табачную забаву, потому он не курил в школе, в институте и после него, но тут вдруг захотел попробовать сей запретный плод.

– Бери. – Яна ловко щелкнула ногтем по дну пачки, отчего одна из сигарет выскочила из нее почти наполовину. – Травись на здоровье!

Олег много раз в кино видел, как после первой затяжки новички в

деле табакокурения начинают кашлять, пучить глаза и вообще выглядят забавно, потому решил – ни за что он не закашляется. Просто Яна чем дальше, тем больше ему нравилась, выглядеть клоуном в ее глазах ему не хотелось. Вообще, конечно, следовало просто отказаться, но раз слово «да» уже вырвалось, то, что теперь сделаешь?

Девушка щелкнула зажигалкой, Ровнин поднес сигарету к огоньку. Первая затяжка – и ничего. Никакого кашля, ничего такого. Нет, в чем приятность курения, Олег тоже не понял. Просто присутствовала в этом процессе извлечения и выдыхания дыма некая бесполезность. Он это все делает, чтобы что?

– Недавно куришь? – проницательно заметила Яна.

– Ага, – подтвердил Олег. – А ты почему так подумала?

– Так повадки, – пояснила девушка. – У тех, кто давно дымит, механизм процесса курения отработан до автоматизма, а ты вон, как тебе сигарету держать удобнее, для себя даже не решил. И затягиваешься неумело. Мой тебе совет – если не нравится, так и не кури. Бросай, пока не втянулся. Я бы тоже, да силы воли не хватает.

Услышанное Ровнина расстроило. Не потому, что он выглядел в глазах девушки неумехой, просто ему не нравилось, когда люди считывали по нему какую-то информацию, подобное для себя он считал проявлениям крайнего непрофессионализма.

Мимо автобуса было промчалась машина, но в какой-то момент, удалившись на всего ничего, она вдруг притормозила. Не остановилась, нет, но ощутимо сбросила скорость. Потом, правда, снова ее набрала, но увиденное все же обеспокоило шофера, который дымил с пассажирами. Он настороженно подобрался, выкинул окурок, а после скомандовал:

– Народ, тушим бычки и в салон. Поедем от греха. Тут до конца леса езды на пять минут, за ним поля, потом село большое. Если что – не успеют прихватить.

– Верно-верно, – произнесла, глянув в ту сторону, куда умчалась подозрительная машина, горластая тетка. – И останавливаться, Валек, если что, не вздумай!

– Не первый раз в рейсе, – отозвался водитель. – Только, теть Маш, если они по колесам из АК засадят, то мы так и так встанем.

– Тьфу-тьфу-тьфу, – трижды сплюнула тетка через плечо и полезла в салон.

Вернувшись на свои места, Олег с Яной обнаружили отсутствие коньяка. Впрочем, пустая бутылка из-под него обнаружилась сразу же после того, как автобус, дернувшись, двинулся вперед. Она с веселым бренчанием прокатилась по полу салона, начав свой путь от сидений, где продолжал храпеть проказник Гриша.

– Может, оно и к лучшему? – утешающие произнесла Яна. – Чуть-чуть выпили – и ладно. Мы ж не «синяки» какие? И коньяк был сильно так себе.

– Но свинство же? – чуть приподнявшись,

Ровнин свирепо уставился на похитителя бутылок, тот же, словно почуяв его взгляд, вновь испортил воздух. – Как так можно?

– Ему – запросто, – дернула юношу за рукав соседка. – Он ханыга, для них закон не писан. Он и за билет наверняка не платил.

– Это как?

– Да вот так. Такого не возьмешь на борт, потом либо стекла в автобусе побьет, либо вообще его спалит. И денег за это с него не получишь, потому что в кармане наверняка справка из «дурки» лежит. Шиш чего выплачивать станет. А если справки нет, то сесть на год-два ему тоже как нечего делать. И вообще вопрос, где таким Гришам лучше – там или тут. Ну а водиле прямой убыток – машина-то накрылась. Деньги как зарабатывать, семью кормить?

– Кошмар, – вздохнул Олег.

– Странный ты, – с интересом глянула на него девушка. – Пить толком не умеешь, курить тоже, элементарных вещей не знаешь. Слушай, ты вообще кто? Может, с другой планеты прилетел? Или у тебя папа дипломат и ты всю жизнь в Америке прожил? Там Гриш, ясен пень, нет. Там все по-другому.

– Да нет, из Саратова я, – уже невесть в какой раз немного растерялся Олег. Странное дело, эта обычная на вид девчонка раз за разом умудрялась его ошарашить. – Просто вот таких не видел. У нас, конечно, тоже алкашни хватает, но у нее запросы попроще.

– Ну а наши вот такие. – Яна зевнула, прикрыв рот ладошкой. – О, лес кончился. Вот и хорошо.

И верно – автобус из непроглядной темноты вырвался на просторы, которые заливала своим серебристым светом почти полная луна. Вдалеке блеснула лента реки, там же, на ее берегах, поблескивали редкие огоньки горящих окон в домах.

– Красота какая! – восхитился Ровнин. – Бли-и-и-ин!

– Ну да, – подбородок Яны уперся ему в плечо, а ее ладонь легла на предплечье, – так бы глядела и глядела. Кстати – и вот кто прав? Я же говорила – ночь красивее дня!

– Так никто с тобой и не спорил. – Щеку Олега чуть грело дыхание девушки, и это было очень приятно.

– И правильно, – одобрила его слова попутчица. – Все равно ничего не получится. Потому что я всегда права!

Как и когда Олега сморил сон, он и сам не понял. Вроде только-только в окно смотрел, с Яной болтал – и внезапно провалился в дремоту, точно в болото – сразу и с головой.

Никогда раньше такого с Ровниным не случалось. Он отлично понимал, что спит, что это все вокруг ненастоящее, иллюзорное, но при этом все ощущал, словно наяву. Эдакое раздвоение личности.

И руку, что ему вдруг положил на плечо некто неизвестный, стоящий сзади, он воспринял как некую реальность. Вот только поворачиваться очень не хотелось, ему словно кто-то невидимый в уши орать начал: «Не делай этого, Олег! Не надо!»

Но не послушал юноша незримого советчика, медленно повернул голову и увидел перед собой Алирзаева-младшего, того самого, которого он застрелил. Причем в тот же миг ощущение того, что его кто-то держит за плечо, пропало, а убитый оказался шагах в десяти от него.