Новогодний Экспресс. Постарайся простить
Шрифт:
“А вдруг он – маньяк!”, – подумала я, стараясь делать вид, что не смотрю на него.
“Или ты просто ему понравилась!”, – шепнуло что-то внутри.
Я даже не знала, какая мысль пугала меня больше.
Мой муж украдкой бросал взгляды на Ровену, которая тоже смотрела их сторону.
Меня это ужасно злило.
Я уже не первый раз ловила мужа на том, что он почти не смотрит в мою сторону. Его взгляд перемещается вслед за красавицей, которая о чем-то разговаривала с каким-то мужчиной.
Назло
Я скользнула взглядом по красавцу с бокалом. Он следил за всем, оставаясь в стороне.
Несколько секунд мы пристально смотрели друг на друга. Так пристально, что я даже испугалась. Только я собралась отвести взгляд, как вдруг увидела, как уголки его красивых губ приподнялись в легкой улыбке.
Я должна была улыбнуться в ответ, чтобы дать понять, что игра мне нравится, но я предпочла просто отвести взгляд.
Все зря. Муж как выжигал взглядом красавицу, так даже не повернулся в мою сторону.
Я вздохнула и посмотрела в свой бокал.
Вдруг послышался ужасный детский крик!
Глава 16
– Что случилось? – переполошились все, бросив разговоры.
– А-а-а! Пустите! Я – не Мадлен! Я – Марджорина! – закричала внучка магната, а я увидела страшную картину.
Камилла схватила и крепко прижала к себе испуганного ребенка.
– Мадлен, милая, – шептала Камилла. – Моя Мадлен… Ты меня не узнала? Я – твоя мама!
– Дедушка! – завизжал ребенок.
– Мадлен! Милая моя, – шептала Камилла, гладя руками завитые волосы крохи.
От ужаса сцены у меня чуть не надорвалось сердце.
– Мадам, – послышался мягкий голос начальника поезда, бросившегося спасать ребенка. – Мадам… Отпустите девочку… Вы ее напугали… Это – не ваша Мадлен…
Я видела, как дед следом бросился на выручку, забыв про больную спину. Остальные застыли, не зная, что делать. “Какой ужас!”, – сипло произнесла оперная дива и покачала головой. – “Бедняжка! Если мужа она не любила, то дочка для нее была единственным счастьем. Какая потеря!”.
– Мадам… – слышала я уговоры начальника поезда. Теперь они вдвоем с дедом пытались вызволить из объятий безутешной матери чужого ребенка. Они бережно уводили ее руку, но она крепче цеплялась за Марджорину.
Наконец-то их удалось разнять.
– А где тогда моя Мадлен? – в ужасе прошептала Камилла, а я увидела, как к ней спешит служанка.
Пожалуй, это была единственная служанка на борту.
Рука Камиллы гладила воздух.
– Где моя дочь? Верните мне мою дочь…
– Сейчас, я дам ей лекарство, – торопилась служанка. Она открыла пузырек. Кто-то подал стакан воды. Несколько густых капель упало в воду.
Камиллу усадили в кресло и напоили. Я видела, как красавица тяжело дышит, приходя в себя.
–
– Моя девочка, – шептала Камилла. – Моя милая. Ты ехала к маме… У мамы для тебя был новогодний подарок… Я такую красивую куклу тебе купила… Она просто сказочная… Я сама выбирала ее для тебя…
Но лекарство и впрямь начинало действовать. Взгляд Камиллы прояснялся, а в нем вместо отчаяния сверкнула ненависть.
– Это вы! – в сердцах произнесла она, глядя на Бенджамина. – Это вы во всем виноваты! Это вы строили железную дорогу там, где сходят лавины! Из-за вас погибла моя Мадлен… Вы – убийца! Я вас проклинаю! Проклинаю! Вы отняли у меня самое дорогое! Мое сердце! Мою жизнь!
Марджи жалась к дедушке.
– Между прочим, мадам, – сухо произнес Бенджамин, глядя на Камиллу. – В шестом вагоне ехал мой сын с невесткой. И они погибли вместе с вашим мужем и вашей дочерью.
– Я все равно вас ненавижу! – прошептала Камилла. – Так вам и надо!
Она тихо заплакала, а мы стояли, в растерянности.
– Я предлагаю сыграть в игру, – послышался голос начальника поезда. Он явно хотел скрасить неловкость момента.
В его руках появилась красивая коробка. И внимание переключилось на коробку.
– Здесь написано то, что вы должны сделать. Каждый подходит и вытягивает бумажку! – заметил начальник поезда. – Кто первый? Ну, смелее!
Глава 17
Первым был тот таинственный поэт. Он подошел к коробке и сунул руку. Достав листок, он развернул его и удивленно прочитал.
– Расскажите о своем самом заветном желании! – прочитал он. – Я мечтаю однажды, что мои стихи будут изучать в школах! Я хочу стать очень известным поэтом! Чтобы мои стихи печатали во всех газетах! Чтобы книги с моими стихами продавались в каждом книжном магазине!
Все захлопали.
– Поэтому я прочитаю вам свое стихотворение! Я написал его, стоя на перроне! Так сказать, навеяло! – заметил он, доставая книжечку.
Я удивленно подняла бровь. Стихи мне нравились. Люди тоже оживились, глядя на поэта, который тут же приобрел довольный вид.
– Сквозь сизые мглы, словно белая сцена, поезд мчит с треском под небесами, снег кружит ярко, невкусно, бессменно, покрывая следы под шагами! – торжественно закончил поэт.
Не знаю, как остальные, но у меня осталось странное послевкусие, что где-то что-то в стихотворении явно не так.
– О, это было… очень… очень, – тут же вежливо заулыбались гости, бегая глазами по лицам друг друга, чтобы понять, талантливо это или нет. Вдруг среди нас затесался какой-нибудь критик или человек, который не просто разбирается в искусстве.