Новые праздники
Шрифт:
Там ещё и четырнадцатая симфония, и Кейдж, и прочие пиздюки со своим «умри все живое» лиризмом, когда все тихонько и безо всяких медных духовых наповал убивает. Это, конечно, совсем крышак мне свернуло, как и другим оркестрантам.
А кстати, Онигер все у Стравинского-то попиздил, гнида. А Бриттен – хороший, конечно, дядька, но, сами подумайте, что ценного могут изобрести англичане, окромя паровоза?
Хиндемит хорош. Тем более, что мне его впоследствии Имяречка на компакт-диске подарила.
А вот Денисов – всем бы приятен и славен. Я даже думаю, что его оркестровка «Песен и плясок смерти» Мусоргского при
Но, надо учесть, что с тех пор, как я решил, что Денисов немым умер, тоже утекла кое-какая живая вода, и вообще, в то время, когда существовал Другой Оркестр, все мы были очень злы, энергичны, и хотели целому миру по еблу настучать. Компенсировались, блядь! Шли, блядь, «до самой сути», подсознательно мечтая о том, чтобы эта «самая суть» оказалась ни чем другим, как самая, какую только можно себе представить, жуть. И вот мы с замиранием сердца (по крайней мере, я) двигались медленно, но верно к постижению этой самой «самой жути». И действительно порой было жутко. Опять же таки, по крайней мере мне. (Сейчас мне кажется, что так и было безо всяких крайних мер. Я тогда и представить себе не мог, что мои тогдашние соратники просто и одного удовольствия ради строят куличи в той самой песочнице, в которой я тогда с пулеметом в засаде сидел.)
Таким образом, мы переплюнули всех существующих до нас нигилистов, если и не на самом деле, то с точки зрения общего представления о том, что им, предшествующим нам нигилистам, свойственно было.
Хуй мы в те блаженные времена клали на все, на что было возможным. Весь изощренный эстетический пафос находили мы тогда в том, чтобы не из пустого баловства и гусарства хуи свои молодые на то или иное проявление культуры класть, а только после серьезного и скрупулезного разбора или даже, извините за выражение, анализа (с тех, разумеется, непримиримых позиций, на которых покоили мы тогда свое нигилистическое и богоборческое мировоззрение). Ебать нас в голову! (Именно это, собственно, теперь-то и происходит с каждым из членов той ещё коалиции.)
XXXI
На закате нашей другой Европы, наша уже неюношеская по годам самоуверенность достигла своего апогея. Вся хуйня, естественно началась с того, как это всегда происходило, что мне, видимо, голову напекло, и я, словно Жанна Д’Арк, подумал что-то типа того: кто же, если не я (мы)! И тут же давно зреющее во мне недовольство, вылилось в четкую вербальную форму. Я понял, что я революционер. Что сама судьба ставит меня на это место и заставляет взять в руки все самое лучшее и качественное интеллектуальное оружие, каковое находится в пределах досягаемости моих сверхзвуковых мыслей.
Я всем объяснил, как это охуительно со всех точек зрения выпускать собственное периодическое издание, одноименное с нашим музыкальным
О Б Ъ Я С Н И Т Е Л Ь Н А Я З А П И С К А
Современная система информации о культуре, во-первых, более чем несовершенна; во-вторых, в значительной степени искажена.
Существуют две основные причины подобного искажения: искажение самой информации в момент подачи, и, если против обыкновения иформация подана более-менее адекватно, искажение происходит благодаря ограниченности восприятия, базирующегося на социальных и культурных стереотипах.
Между тем, в мире ежедневно рождаются великие произведения искусства, которые становятся достоянием в лучшем случае ограниченного круга профессионалов, чаще просто друзей и знакомых автора, в худшем – остаются неизвестными никому.
Естественный отбор не имеет к этой проблеме ни малейшего отношения, поскольку эти образцы современного искусства, подчас более чем заслуживающие внимания, не учитываются даже в качестве вариантов, из которых, собственно, и приходится выбирать.
Таким образом, в течение последних ста лет нами упущена целая культура, восстановить которую в полном объеме не удастся, видимо, уже никогда.
Учитывая современные темпы демографического прогресса, можно смело утверждать, что если плотность современной информационной системы по-прежнему останется столь низкой, в ближайшие 10-15 лет мы потеряем почти столько же, сколь много потеряли до сих пор за гораздо более долгий срок.
Однако, если в данном случае речь идет все-таки о «коте в мешке», необходимость извлечения коего на «свет божий» является предметом отдельной дискуссии, то неосведомленность большинства, а порой и «профессионалов» о некоторых фактах культуры, казалось бы, официальной представляется совершенно парадоксальной, если не сказать сильнее!
И, к великому сожалению, проблема не только в этом. К отсутствию информации добавляется нежелание быть информированным! В самом деле, несмотря на «заговор молчания», степень культурной усталости патологическим образом возрастает. Одновременно с ней повышается эмоциональная напряженность, появляется озлобленность или, наоборот , апатия.
В результате складывается крайне неблагоприятная ситуация для сохранения культуры в целом, а у искусства, которое, как известно, никому ничем не обязано, появляется могучий конкурент в лице различных суррогатных форм, ставящих перед собой всего две элементарные задачи: создание временной ситуации некоего внутреннего комфорта (хотя бы иллюзорного) и, естественно, зарабатывание на этом денег.
Вполне очевидно, что при таком подходе искусство по своей функциональной роли неизбежно попадает в один ряд с алкоголем, наркотиками и прочими средствами расслабления в то время, как его истинное предназначение – не развлекать, а заставлять работать... мысль и, как это ни смешно в сложившейся ситуации, душу!