Новые приключения капитана Шпарина
Шрифт:
– Собаки воют к смерти…
Николаевич откинул одеяло с головы Шпаринаи задышал ему в ухо:
– Зачем ты им нужен? Хотят, чтобы ты кого-то убил?
***
Утром Шпарин первым делом выставил из-под одеяла ногу, посмотрел на лодыжку и позвал:
– Николаич!.. Николаич!.. Нас, кажется, простили.
– Да хрен она простит… - сонно ответил Сергей Николаевич.
– Женщины прощают. Если очень попросить. Посмотри на свою лапу.
– А почему?
– спросил экстрасенс.
– Почему простила или почему не горит «зеленый
– Всё вместе. Но я бы «собаку» не простил.
– Мы перед сном принимали душ. Отсырел «капканчик». Мысль понял?
– Хи-хи-хи, - сказал Сергей Николаевич.
– В гараже наверняка есть ножовка.
– Не будем торопиться, мой друг. Ей ни слова.
Экстрасенс позевал и ухмыльнулся.
– Ты кричал ночью. Кошмары?
– Беда с этими снами в Соединенных Губернаторствах. Хоть не засыпай. Всю ночь снилась Маша. Сексапильная такая, уже не блондинка, черноволосая, в черном костюме в облипку, вооруженная до зубов, с ножом в одной руке и с пистолетом в другой. Гонялась за мной по ночным улицам…
– И чем закончились кошмар?
– живо поинтересовался Сергей Николаевич.
– Застрелил я Машу. Из её же пистолета.
Глава 9. Киллеры
Глава 9. Киллеры.
Пахло кофе.
Лестница, зал, три стула вокруг стола, на столе серебряный кофейник, тарелки с бутербродами, бокал с белыми салфетками, три белые чашки.
Убийца Маша преобразилась, вместо симпатичной блондинки за столом сидела ослепительно красивая сероглазая брюнетка.
– Девушка из вчерашнего кошмара, - сказал Шпарин экстрасенсу.
– Парик? Или перекрасилась?
– Натура!
– язвительно произнесла девушка, откинула волосы от висков и посмотрела на часы.
– Десять! А я тебе что сказала? В семь подъем! В семь!..
– Долго не мог уснуть, концерт был великолепен, заслушался, - сказал Шпарин и три раза ударил в ладоши.
– Браво! Браво! Браво!..
Синяя футболка, синее трико, потертая короткая джинсовая курточка, короткие кожаные сапожки, коричневые, не новые. Багровая помада, подведенные глаза, холодные «фиолетовые тени». Те же золотые, изогнутые кончиками к белым щечкам, крупные серьги с плоскими черными камнями. И два красно-черных «брелка» на коричневом шнурке между грудей.
– Чего только не наговоришь. Иногда… - вздыхая, сказал Сергей Николаевич.
– Вы, Маша, прекрасны!
– Для тебя Мария.
– А для кого Маша?
Девушка одарила экстасенса «теплым» взглядом и потянулась к кофейнику.
Завтракали быстро и в молчании, «теплые» взгляды подгоняли.
– Распорядок дня такой… - сказала Мария, бросая скомканную салфетку на скатерть.
– Я и Весельчак прогуляемся. Сходим по грибы.
– Какие грибы в июне?
– поинтересовался экстрасенс.
– Маслята!
– иронично ответила девушка.
– Сергей Николаевич!..
– с нажимом произнес Шпарин.
– Не вздумай «и его в «скорую помощь»! Он должен быть со мной!
–
– усмехнулась девушка.
– Позвони Древаке! Иначе не буду работать!
– Уже! Пошла навстречу, раз вы друг без друга не можете. Попросила начальство, скажем так, оставить дедушку при мне. Вы случайно не голубые?
– Случайно нет! Тебя это тревожит?
– грубо спросил Шпарин.
– Откуда кофе?
– меняя тему, спохватился Сергей Николаевич.
– Навестила чувырлу… - ответила девушка, осторожно касаясь багровых губ новой салфеткой.
– Вашу чувырлу в магазине… И расплатилась за ваши вчерашние излишества.
– Какие излишества, какие излишества?
– возмутился Сергей Николавеич.
– Начинаются суровые трудовые будни, мальчики. Пока мы с Весельчаком занимаемся… делами, наш не голубой друг сходит в магазин, купит продуктов, приготовит обед и уберется в доме. И будет это делать каждый день. Деньги во втором ящике.
Девушка кивнула на зеркальный буфет, оттянула вырез футболки, опустила шнурок с «брелками» и поднялась.
– От дома до магазина двести метров, старичок. Дальше - ба-бах… - сказала Мария, надевая синюю панаму.
– Не вздумай купить спиртного! Идем, Весельчак!
***
Раздвигая стебли высокого папоротника, она медленно шла впереди, в метре от неё спотыкался Шпарин и тоскливо изучал бедра обтянутые тонкой тканью.
«Без трусов… Или в стрингах… Надо же какие штанишки одела в лес… Накрасилась… Спецом виляет, спецом… Ну почему все красивые бабы такие стервы… Руки так и чешутся, так и чешутся… И еще кое-что «чешется»… Удавлю… Удавлю сучку…».
– Не получится, ни трахнуть, ни задушить! И нужен ключ, маленький ключик, чтобы снять, - не поворачивая головы, сказала девушка.
– Читаешь мысли?
– Просто знаю, о чем ты думаешь. Мужчины предсказуемы.
– И в мыслях не было, - сказал Шпарин.
– О том чтобы трахнуть.
– Ой, ли?
– Ладно, ладно… Думал. Легче стало?
– Я как-то не волновалась.
Она привела его на ту самую поляну. Сняла рюкзачок, достала полотенце, коричневый берет особиста, полотенце расстелила на траве, отвинтила крышку тубуса, замотанного в мешковину, разложила на ткани металлические детали и быстро собрала короткоствольную винтовку, один в один похожую на ту, что была у Марины Сенокос в одной из прошлых жизней Шпарина.
Девушка протянула винтовку, магазин, сказала: «маслята», побежала к березе, сломала ветку, повесила на сучок берет и крикнула:
– Тебе он больше не нужен! Давай!..
– Не боишься?
– Ключик! Только я знаю, где он.
– Отойди… Не удержусь!
Она не сделала ни шага в сторону, но через прицел Шпарин разглядел - побледнела. Побледнела, но не сдвинулась и на сантиметр.
Порывы ветра раскачивали берет, волосы девушки развевались, она стояла, заложив руки за спину, Шпарин медлил, разглядывая в оптический прицел ее лицо, широко открытые глаза и вздымающуюся грудь.