Новые приключения Шерлока Холмса (сборник)
Шрифт:
– Хорошо, – отвечал я, – а вы как спали?
В ответ он чуть поморщился и натянул перчатки.
– Как вам известно, – сказал он, – я не терплю периодов вынужденного безделья, когда не вижу вокруг ничего, что было бы достойно моего внимания. – Он похлопал рукой об руку, и лицо его под дорожным прикрывающим уши кепи внезапно прояснилось. – Так или иначе, до пункта назначения остается только пятнадцать миль! Поезд туда будет через полчаса. – С этими словами он поднял свою сумку и пошел по коридору к выходу.
Хэрроугейт –
Далее последовала бодрящая пешая прогулка по городу, после чего мы очутились в отделении местной полиции как раз в тот момент, когда часы пробили десять. Нас приветствовал высокий кряжистый полицейский в форме сержанта, чье румяное лицо, равно как и глаза, выражало живейшее любопытство.
– Так зачем мы вам понадобились, джентльмены, в столь прекрасное утро?
Я объяснил ему, что мой друг накануне телеграфировал инспектору Джеральду Джону Макинсону о нашем скором прибытии.
– Так вы, значит, мистер Шерлок Холмс? – сказал полисмен.
Мой друг поставил сумку на ступеньку лестницы и, сняв с правой руки перчатку, протянул сержанту руку.
– Он самый, – подтвердил Холмс.
Тот улыбнулся улыбкой, как мне показалось, несколько принужденной и пожал протянутую ему руку.
– А вы, должно быть, мистер Ватсон, – сказал он, поворачиваясь ко мне.
– Вообще-то я докторВатсон, – сказал я, пожимая его руку.
Пожатие его было таким же неуклюжим, как и его манеры.
– А я сержант Хьюитт. Пойдемте в комнаты! – Он разом поднял обе наши сумки со спальными принадлежностями. – Чай у нас свежий, а я вам быстренько сейчас тосты приготовлю. Инспектор Макинсон скоро будет. Подождите его, пожалуйста, будьте любезны!
Он проводил нас в небольшую комнату с круглым столом, окруженным стульями. Поставив на один из них наши сумки, он помог нам раздеться – принял наши пальто и головные уборы и повесил все это на вешалку возле горящего камина.
– Чай сейчас будет. Тостов хотите?
– С большим удовольствием, – отвечал Холмс.
– Ну, тогда тосты…
Речь его была прервана хлопком входной двери, и он отвернулся, прислушиваясь:
– А-а, это инспектор Макинсон приехал! – Он вновь повернулся к нам: – Я сейчас вернусь!
Хьюитт отступил, пропуская в дверь коротенького господина, чьи жесткие усы топорщились самым необыкновенным образом. Сняв котелок, господин сделал знак сержанту, и тот попятился к двери, которую, выйдя, бесшумно прикрыл за собой.
– Доброе утро, джентльмены, – сказал господин, протягивая для рукопожатия руку без перчатки, оказавшуюся совершенно ледяной на
Мы представились, после чего расположились возле огня.
– Я крайне рад вновь встретиться с вами, мистер Холмс, сэр, – заговорил Макинсон, энергично потирая руки перед пламенем камина, – пусть обстоятельства нашей встречи не слишком-то радостны.
– Хоть “терпение”, а по-французски “пасьянс”, стало наименованием карточной игры, подарившей мне немало приятных часов, – с тонкой улыбкой заметил Холмс, – боюсь, к числу моих добродетелей оно не принадлежит, почему я и попрошу вас хотя бы намеком объяснить мне суть дела. Если я не ошибаюсь, с момента нашего выезда из Лондона события получили продолжение.
– Именно, именно! Дело, джентльмены, в общем обстоит так. Без малого две недели назад, второго ноября, если говорить точно, был найден труп Теренса Уэзеролла, человека весьма известного в городе, домовладельца. Труп обнаружил один из его жильцов. Уэзеролла убили.
Последнее слово инспектор сопроводил жестом столь нелепым в своей театральности, что я с трудом сдержал улыбку, чего, слава богу, никто не заметил.
– Каким способом было совершено убийство? – осведомился Холмс.
– Его задушили. Орудие преступления не найдено, но характерные следы на шее дают основание предполагать веревку или же бечеву. В ране найдены грубые нити и волоконца. Но самое ужасное, что у трупа удалено сердце.
– Господи боже! – не выдержал я.
– Да, доктор Ватсон. Грудная клетка была вскрыта, и сердце несчастного вырвано. Причем, скажу я вам, проделано все крайне грубо, зверски. Наш полицейский медик исследовал рану и пришел к заключению, что о какой бы то ни было хирургической операции в данном случае говорить не приходится. Судя по всему, сердце просто рвали руками. Грудная клетка выглядит так, будто ее терзала стая собак.
– Подозреваемые?
Инспектор покачал головой:
– Мистера Уэзеролла, насколько мы понимаем, все любили. Его жена – то есть, простите, вдова – не может вообразить причины, по какой преступник мог бы затаить на него зло. И уж конечно, она понятия не имеет, кто мог бы решиться так жестоко изуродовать тело.
– Наверное, нам стоит осмотреть труп, – сказал я.
– Конечно, доктор. Мы их все вам покажем.
Я покосился на Холмса, который, сложив руки домиком, внимательно разглядывал кончики пальцев.
– Продолжайте, инспектор.
Тут в комнате вновь появился Хьюитт с подносом, на котором стояли чайник, три чашки с блюдцами, молочник, блюдо намасленных тостов, вазочка с джемом и другая – с медом и три закусочные тарелочки. Трапеза простая, но тем не менее являвшая весьма отрадную картину нашим усталым взорам. Мы принялись наливать чай и уплетать тосты, в то время как инспектор Макинсон продолжил рассказ: