Новые размышления о личном развитии
Шрифт:
Мы чувствуем себя жертвой, не так ли?
А раз мы ощущаем себя жертвой, значит, должен быть злодей – и это тот человек, которому мы не смогли отказать.
Часто этот, назначенный нами, злодей даже не подозревает о нашем мнении о нем. Он полагает, что раз мы не отказались, значит, согласились.
Мы чувствуем себя жертвой, не так ли?
Я спросил Рона, как быть в таких ситуациях?
Оказалось, у него был в запасе один прием, которым я хочу поделиться с вами.
Сказать другому «нет» означает сказать «да» себе самому.
Повторяю: каждый раз отвергая то, что нам не по душе, мы говорим «да» себе – тому, что мы сами
Кому-то трудно отказывать другим, потому что они неспособны сказать «да» самому себе. Иначе говоря, они не берут себя в расчет. Обесценивают собственные потребности.
«Сам себе не поможешь, никто тебе не поможет» – гласит еврейская мудрость.
Почему интересы, потребности и желания других людей (супруга, детей, клиентов) важнее для нас, чем наши собственные потребности и желания?
Рон говорит, что когда кто-то просит его сделать что-нибудь или уделить свое время проблеме, а он не хочет делать это, у него готов ответ: «Извините, я занят».
Не думаю, что это самый лучший ответ. Полагаю, лучше сказать: «Рад бы вам помочь, но у меня есть предварительные обязательства».
Обязательства перед кем? Перед собой, черт возьми!!!
У меня назначена важная встреча – с собой. Я обязан позаботиться – о себе.
Позаботиться о себе?
У меня сильно болели колени. Я попросил помощи у гомеопата. Он велел мне закрыть глаза, обнять больное колено и возблагодарить собственное тело. Сказать ему «спасибо» за все, что оно для меня делает. Тут я понял, как много мое тело сделало для меня, функционируя на пределе своих возможностей, стойко отражая атаки графика моих поездок, недосыпа, ужасной пищи… а что я сделал для него? Очень мало. Я воспринимал его работу как само собой разумеющееся.
По аналогии задумайтесь об отношениях между руководством и рабочими: сколько рабочие сделали для компании по сравнению с тем, что компания сделала для них?
Я никогда не обращал внимания на потребности своего тела. До тех пор, пока не появилась боль. Только тогда я «вспомнил» о нем.
О Господи! Отчего мы так быстро стареем и так медленно набираемся мудрости?
Влияние Холокоста
Я недавно закончил писать мемуары и, занимаясь этой работой, узнал о себе кое-что, о чем и не подозревал, пока… не перечитал написанное.
48
Впервые опубликовано в Adizes Insights в ноябре 2013 года.
Холокост, который я испытал в возрасте с трех до восьми лет, оказал глубокое воздействие на мою жизнь. Полагаю, это должно было быть очевидно каждому, но для меня данное открытие стало большим неприятным сюрпризом.
Много лет я недоумевал, отчего меня так беспокоит, что случится со мной после смерти. Почему я так усердно, почти фанатично, выстраивал Институт, старался написать как можно больше книг, обучал своей методике людей по всему миру… и переживал, что станется с плодами моих трудов, когда я навечно со всем распрощаюсь? Я недоумевал, отчего так маниакально упорствую и продолжаю всем этим заниматься, расплачиваясь здоровьем и отношениями с женой и детьми.
Многие упрекнули бы меня в жажде наживы. Но правда заключается в том, что я даже не знаю, сколько у меня денег, да и меня это мало волнует. Мои запросы и пристрастия довольно скромны.
Кто-то, возможно,
Что же незримо ведет меня?
Мне все стало ясно, пока я писал свои мемуары. Это страх смерти.
Смерть окончательна. За ней ничего нет. Умерев, я потеряю контроль над происходящим. Меня забудут. Именно это для меня означает смерть… оказаться позабытым.
Откуда во мне этот страх смерти? Холокост. Концентрационный лагерь. Убежище и борьба за жизнь в горах Албании. Я так боюсь смерти, что не могу себе позволить расслабиться. А вдруг я больше не проснусь…
Есть и другие последствия этой ужасной войны. Я постоянно голоден. Я голодал в лагере и много лет после него, пока 11-летним мальчишкой не приехал в Израиль. Голод оказался для меня тяжелым испытанием, и моя жена знает, что, если я хочу есть, она должна немедленно меня покормить, иначе я становлюсь агрессивным и неприятным в общении.
Я так боюсь смерти, что не могу себе позволить расслабиться.
Неумение переносить голод отразилось на моем весе. Чтобы похудеть, приходится отказываться от пищи. Каждый раз, когда вы хотите есть, тело считает, что пора запасаться жирком; а голод является сигналом, что оно не хочет расставаться с запасами. Поскольку я плохо переношу голод, мне очень трудно сбрасывать вес. Есть еще кое-что. Мои воспоминания объяснили мне, почему я стараюсь не летать через аэропорт во Франкфурте, делая пересадку в Европе. Меня бросает в пот в будке таможенного контроля. Потею сильнее, чем готов был бы мириться. Офицер таможенной службы, одетый в форму, сидит над вами и смотрит сверху вниз. Пот прошибает меня, когда он смотрит на мою фотографию, а затем мне в лицо. Форма, немецкий акцент и жесткий взгляд заставляют меня сильно нервничать. Не лагерные ли воспоминания тому виной?
Я вел себя подобным образом 70 лет и не понимал, почему. Теперь, мне кажется, я знаю ответ. Война впечатала в меня опыт, влияющий на то, как я веду себя сегодня. По большей части бессознательно.
Кто знает, сколько еще моих поступков будет определяться прошлым.
Без ожиданий жизнь прекрасна
Я нахожусь в Гималаях, в ашраме Сахадж Марг, в который раз пытаясь освободиться от привычки ждать и желать.
49
Впервые опубликовано в Adizes Insights в марте 2011 года.
К чему ведет эта привычка?
Ожидания – это предпосылка к фрустрации. Когда вы ждете какое-то событие или чей-то поступок, вас мучает синдром «так должно быть, я так хочу, а ничего не происходит». Вы верите, что событие обязательно произойдет, желаете этого и, возможно, заранее испытываете разочарование из-за того, что ничего не получится.
Медитация Сахадж Марг учит расслабляться, даже перестать желать, поскольку само желание означает, что человек явно не удовлетворен тем, что у него уже есть; отсюда и возникает новое желание. Иными словами, мы не хотим того, что имеем, и это становится еще одним поводом для фрустрации.