Новые религиозные организации России деструктивного и оккультного характера
Шрифт:
ЦХ прибегает к классическим методам вербовки, использующимся в большинстве деструктивных культов [1]. В «Московской Церкви Христа» существуют инструкции по вербовке, причем для каждого адепта определено количество тех, кого нужно «пригласить». Вот образец листа записи приглашенных, даваемого каждому адепту МЦХ при инструктаже его перед рейдом по привлечению в культ новичков: «Суббота 13 августа 1994 года. Центральный сектор Московской церкви Христа. Вам предлагается пригласить следующих людей: милиционер, юноша в джинсах, мужчина с дипломатом, женщина с зеленой сумкой…, мужчина в спортивной форме, пожарник, дедушка с тростью, женщина в шляпе, девушка в платье в горошек…, мужчина с собакой, солдат, женщина с ребенком, лысый мужчина, бородатый мужчина…, продавец книг, музыкант, девушка с зонтом…. необычные люди…». Причем необходимо не только отметить факт завязывания разговора с указанным человеком и приглашения его на свои богослужения, но и записать его фамилию, имя и телефон. Завязывают разговор
На этом собрании человек сразу же попадает в атмосферу внимательного отношения, искренней теплоты и заботы. Всеобщая вовлеченность усиливается поощрением творческой активности: проповеди сопровождаются концертами самодеятельности. Атмосфера нагнетается периодическими выкриками из зала: «Давай, бра-ат!», «Скажи, Миш!» (имена выступающих объявляются заранее), «Давайте, братья и сестры, мы с вами!» При этом импульсивная, подчас истеричная, речь проповедника доводит аудиторию до экстатического состояния. Зал отвечает беспорядочными восклицаниями: «Аминь!», «Аллилуйя!» Постепенно всех присутствующих охватывает всеобщий психоз. И новичок невольно становится его участником. Проповедник не дает времени на то, чтобы отыскать предложенную им цитату из Библии и неискушенный гость не успевает даже задуматься над ней и осмыслить. При этом «братья» – проповедники пользуются весьма своеобразным переводом Нового Завета, который сильно отличается от классического (Синодального) [6].
Вот описание типичной проповеди в МЦХ очевидцем, студенткой МГУ, побывавшей на одной из них: "Все с нетерпением ожидают начала проповеди. Наконец, проповедник на сцене. Представьте себе элегантного молодого человека: темный костюм, белая рубашка, в руках – Библия. Как меняются времена. В зале заметное оживление – узнали. Имя проповедника любезно подсказывает рядом сидящая «сестра» (здесь это принятое обращение) – Миша Раковщик. В ответ на короткое приветствие гул одобрения. На просьбу исполнить псалом такой-то все встают. Тех, кто пришел впервые, без внимания не оставят, окружат назойливой псевдозаботой. Заботливые братья и сестры уже тут как тут: и за плечи приобнимут (так принято), и на нужную страницу в Библии укажут. Под многочисленные "Миша - давай!" и «Давай, Миша!» , а также ежесекундное «Аминь», что здесь просто означает «согласен», проповедник на сцене начинает речь. Очень примечателен стиль речи проповедников во время проповедей: гнусавый, резко-каркающий голос проповедника, деланный акцент, схожий с прибалтийским, плюс интонация диск-жокея. По словам одного из адептов, родной язык Михаила Раковщика – русский, и в повседневном общении речь его лишена каких-либо спецэффектов. А на сцене – это его имидж, заимствованный у первых проповедников-американцев, которые по-русски говорили весьма слабо. Считается, что главное – это суть проповеди, мораль, а не внешняя сторона. Мораль, однако, на удивление проста. Живи по Библии, да спасен ты будешь. Легко ли жить по Библии? Легко, но больше полезно. В подтверждение приводится история одного «брата». Был он бизнесменом. В деле своем весьма преуспевал. Каждый день не забывал прилежно молиться. Но однажды с ним произошло несчастье. Он уже не знал, о чем ему еще молиться, ведь у него уже все есть. С сим вопросом обратился он к другому «брату». Но ответа не получил. В ту же ночь к нему в офис ворвались крепкие ребята с дубинками. Его избили, ценное похитили, а несколько автомобилей сожгли до основания. Мстили. За что – «брат» не знал, греха за душой не имел. Тогда стал он молиться с удвоенной силой. «За что, Господи?» – спрашивал он. Молился он так всю ночь напролет, а с утра его вновь посетили. Все те же, но с иными намерениями. Сказали, что, мол, ошиблись и тут же возместили все убытки. Следует заметить, что ораторского искусства проповедникам секты «Церковь Христа» не занимать. Влияние на аудиторию всецелое. С первых же минут задается нужный темп, до самого конца выдерживается ритм. Речь хорошо тонирована. Сравнения наглядны и просты. Смешки одобрения, возгласы типа: «Аминь» и «Давай, брат» не прекращаются. Полный контакт с аудиторией, которая, однако, настроена далеко не на серьезный лад. Здесь так принято – шутя изучать Библию".
В МЦХ оценку высшим лидерам давать не разрешается, и они не обязаны отчитываться. Пару адепту разрешается искать только среди других адептов ЦХ.
Среди адептов МЦХ приняты обращения друг к другу: «брат» и «сестра».
Для адептов последствиями их участия в «Московской Церкви Христа» являются: сужение духовного и интеллектуального кругозора, подавление способности критического и самостоятельного мышления, агрессивность в вопросах веры, неполноценное духовное развитие, искаженное понимание Библии, аномальные психические изменения, примитивизм и деградация, потеря адептами друзей вследствие замкнутости на общении с членами секты, потеря интереса к учебе или работе, адепты разучиваются нормально говорить по-русски,
Для лучшего отображения реальной структуры и деятельности в Московской Церкви Христа" ниже приведены фрагменты из опубликованных в 1995 году в журнале «Альфа и Омега» записок бывшего приверженца МЦХ С. Глушенкова, рассказывающего о своем пребывании там:
"Здесь представлен исключительно мой субъективный взгляд на проблему, взгляд очевидца. Я лишь стремился правдиво описать то, что видел, слышал и пережил сам. Все примеры из деятельности МЦХ и жизни ее членов подлинные…
Вступающие в МЦХ обязаны прервать близкие отношения с представителями (представительницами) противоположного пола, даже в том случае, если в них с нравственной точки зрения совсем нет ничего предосудительного. Даже придерживаясь чистоты в подобных взаимоотношениях, мужчина, будучи в церкви, не может иметь невесту «из мира». То же касается женщин…
Проповедники из МЦХ не любят споров. Но даже если споры возникают, каждый «истинный ученик» заранее уверен, что какие бы аргументы ни приводила противная сторона, прав он, а они неправы. «Мы оба грешники, но я – спасен, а ты – нет», вот что думал я всякий раз, убеждая человека в правильности позиций МЦХ…
Члены одной «беседы» или учатся вместе, в одном учебном заведении, или же, если они относятся к категории «рабочих», живут недалеко друг от друга. То, что писали некоторые газеты о некой «общности имущества» и «общежитии для братьев», в которых царит небывалая скученность – неправда. Просто многие члены МЦХ – иногородние студенты, поэтому они часто и снимают одну квартиру на двух-трех человек. Кроме всего прочего, все просто обожают ходить друг к другу в гости. Иногда бывает тесновато, но всякие разговоры о «принудительных общагах» не соответствуют действительности… Во главе «беседы» стоит «лидер беседы». Он – лучший друг своих «собеседников», он им вместо отца и матери, ему можно доверить все. Желательно, чтобы в «беседе» было поровну братьев и сестер, но последних, как правило, бывает больше . У сестер – свой лидер, правая рука лидера-брата. У лидеров могут быть «ассистенты» – те, кто еще готовится стать лидером. Если «беседа» разрастается и требуется ее разделить, прежний ассистент становится лидером новой «беседы». Лидер знает о своих людях все. Он их хвалит и обличает, он их учит…
Три-четыре «беседы» объединяются в «зону». Лидер одной из «бесед» внутри «зоны» ведет еще и всю зону. Он – наставник и руководитель для лидеров «бесед». Если беседа чаще всего именуется по названию учебного заведения или по имени лидера, то «зона» – по территориальному признаку, по станции метро или району Москвы: «Отрадное», «Крылатское», «Дмитровская» и т.п. Три-четыре «зоны» составляют «сектор» – основное «тактическое» подразделение МЦХ: это уже около 100 человек. «Сектор» арендует зал для воскресной проповеди и будничных собраний. Лидер «сектора», ведущий также и «зону» и «беседу», – основной духовный авторитет для членов «сектора»… Три «сектора» составляют «регион», объединяющий людей, живущих и учащихся на территории, прилегающей к одной-двум линиям метро. Лидер «региона» (не освобожденный, кстати говоря, ни от «сектора», ни от «зоны», ни от «беседы») – непременно «крутой» проповедник, иногда иностранец. Масштабы его деятельности уже очень велики. Лидеры «зон», «секторов», «регионов» и их ассистенты – люди, полное время работающие на МЦХ и получающие небольшую зарплату в долларах. Все «регионы» вместе являют собой уже церковь, в данном случае Московскую. Но подобная же схема применяется в Петербурге, Владивостоке, Киеве, Новосибирске, в других городах. Лидер городской церкви – фигура «легендарная». Он обязательно (как и некоторые лидеры «регионов») носит титул «евангелиста»…
По официальной информации, МЦХ содержит три столовые для бедных. Лично я эти столовые ни разу не видел. Более того, никто из двухсот членов того «сектора», где я находился, никогда в этих благотворительных заведениях не работал. Думаю, что в них питается ничтожное число людей. Но каждый проповедник обязательно упомянет об этих столовых, рассказывая о деятельности МЦХ…
Свои актовые залы и ДК часто предоставляют МЦХ московские ВУЗы. Организация активно проповедует в целом ряде университетов и институтов – МГУ, МГТУ, Текстильной академии, Академии нефти и газа, МАИ, МИСиСе, медицинских институтах, российском и московском экстерном гуманитарных и во многих других. Не забыты колледжи с техникумами…
Те, кто покинул МЦХ, для своих прежних лучших друзей как бы «исчезают». Зачастую к ним относятся как к умершим. Даже хуже: умерших часто поминают добрым словом, бывших членов МЦХ – очень редко. В лучшем случае скажут про них, что был такой-то, да ушел, очень жаль… Жесткое сравнение, но ушедшие для нее – как отработанный шлак" .
Внутренние документы организации свидетельствуют о финансировании из Лос-Анджелеса и обязательных сборах с членов секты. Осуществляется обязательный ежемесячный сбор «десятины» (1/10 часть доходов адептов). Ежемесячно приходит помощь также и из Бостона – 30-35 тыс. долларов, но на счетах – пусто, так как деньги из Бостона сразу же обналичиваются. От руководителя сектора и выше – профессионалы, нигде больше не работают. Оклад руководителя регионального уровня – 1 700 000 руб. в месяц, в случае его женитьбы на иностранке – последовательнице этой же секты зарплата увеличивается до 2400 долларов [1].