Новые русские бесы
Шрифт:
К. ЛАРИНА: Понятно. Спасибо. И еще один звонок давайте послушаем. Алло, здравствуйте.
Слушатель: Здравствуйте, меня зовут Александр, я из Москвы. Ближе всех мне позиция Владимира Ивановича Хотиненко, как он все хорошо сказал. Еще просьба такая. Может быть, большие ученые гости возвратятся к дореволюционной системе образования, разделить мальчиков от девочек и так далее?
К. ЛАРИНА: Вы считаете, что такая необходимость тоже существует?
Слушатель: Сто процентов. Девочки быстрее созревают, и мальчики на них смотрят не совсем адекватно.
А. ЧАДАЕВ: представляете, я прыгнул через класс. Представляете, я был на два года моложе всех. Представляете, каково мне было учиться, смотреть
Е. ЯМБУРГ: Такой эксперимент уже проведен в Ставрополье.
К. ЛАРИНА: Что же, у нас остается две минуты для того, чтобы каждый из вас произнес заключительные слова в этой программе, что для вас важно в этой теме, и от каких опасностей следует предостеречь тех, кто пытается таким образом насадить, как мне кажется, извращенный патриотизм, насадить как картошку на поле, которое вспахивал Ямбург, а все зря.
В. ХОТИНЕНКО: Нет, одним из инструментов идеологии всегда являлось и будет являться главным из всех важнейших искусств – это кино. Я про себя скажу. Я бы снимал сейчас фильм «Цусима». Это история поражения, вообще говоря, русского флота. Но я бы его снимал, и был бы абсолютно убежден, что именно это нужно сейчас. Что такой фильм важнее, чем фильм о какой-нибудь знаменательной победе. Вот моя точка зрения на сегодняшний момент.
Е. ЯМБУРГ: Я полностью согласен с коллегой режиссером. Я хочу сказать, что для меня лично патриотизм – это боль за свою страну. Ощущение, что все-таки, несмотря ни на что, мы можем вылезти из какой-то ямы, в которой мы периодически оказываемся. Тогда этот патриотизм действенный, а не лицемерный.
А. ЧАДАЕВ: Мне опять придется выступить циником, но я бы сказал, что патриотическая пропаганда очень сильно зависит от контекста, поэтому я очень поддерживаю идею про «Цусиму». Потому что сейчас, когда с утра до вечера гремят фанфары, не футбол, так Билан, мне очень хочется в контексте патриотического воспитания вручить каждому воспитуемому портативную машинку для закатывания губ.
В. ХОТИНЕНКО: А я за хоккей радовался. На самом деле надо очень хорошо знать свою страну и трезво к ней относиться, и это действительно будет патриотизмом.
К. ЛАРИНА: Что же, большое спасибо всем участникам нашей дискуссии. А я бы во всех школах показывала бы «Гибель империи» того же Владимира Хотиненко, в качестве элемента патриотического воспитания. Спасибо вам большое…
2008 г.
С властью или против нее?
Нельзя без идеологии…
(Интервью В.И. Хотиненко для радио «Эхо Москвы». Ведущие К. Ларина, М. Антонов)
М. АНТОНОВ: У нас в гостях режиссер, сценарист и в прошлом актер Владимир Иванович Хотиненко. Мы поговорим о фильмах о Первой мировой войне…
К. ЛАРИНА: Вообще удивительно, потому что, Володь, Миша Антонов сделал по этому поводу такой радиоочерк «Первая мировая война на экране». Мне даже интересно – из чего? Что он там собрал? Потому что я, кроме «Хождения по мукам», ничего вспомнить не могу.
В. ХОТИНЕНКО: Ну, понятно, что тема сложная, и даже в вашей, слава богу, достаточно обширной передаче на все вопросы ответить невозможно, но я все равно очень хочу ответить. Я, естественно, задавался этим вопросом – почему, как, отчего это неизвестная война по-настоящему. Если помните, была документальная картина про Вторую мировую, снятая с американцами, – «Неизвестная война», но она как бы для американцев неизвестная, для нас она всегда была известная и известная до сих пор – Вторая.
А про Первую действительно не было ничего известно, и когда мы так же изучали
М. АНТОНОВ: Потом про японскую войну говорили о подвиге «Варяга».
В. ХОТИНЕНКО: О подвиге «Варяга», безусловно. То есть там были образцы мужества, подвига, а поражения в Цусиме, в частности, и в Порт-Артуре привели к тому, что получилась революция. Там механизм был внятен.
К. ЛАРИНА: А здесь?
В. ХОТИНЕНКО: А здесь не нужно.
К. ЛАРИНА: Вы дали народу оружие, и это оружие обратилось против вас. Вот классическая история.
В. ХОТИНЕНКО: Хотя, конечно, тема потрясающая, совершенно потрясающая. Я вообще удивляюсь, как дали снять в свое время «Хождение по мукам»… И более того, еще «Белую гвардию», например, Булгакова. То есть что-то каким-то странным образом просачивалось.
К. ЛАРИНА: Я еще вспомнила (вот вы никто не помните этого фильма?) «Города и годы» по Федину. Тоже был телевизионный многосерийный художественный фильм. Там Игорь Старыгин играл главную роль. Я помню, там были сцены из Первой мировой войны, в том числе и эта жуткая сцена, жуткая в смысле эмоционального впечатления, газовой атаки. Это тоже я запомнила.
В. ХОТИНЕНКО: Но все равно, ты видишь, это крохи. Но более того – мы отсмотрели всякие картины, снятые зарубежными кинорежиссерами. У меня, например, опорной была картина «Великая иллюзия» Ренуара. Вот для меня это была картина, на которую я так или иначе ориентировался. Там действие еще в концлагере – и у нас есть концлагерь. Но дело не в этом.
К. ЛАРИНА: Все, о чем ты говоришь, есть в этом фильме. Прости, что перебиваю. Просто хочется сказать хорошее. Когда человек стремится сказать хорошее, надо ему позволить сделать. То, что в этом фильме действительно я увидела какие-то булгаковские ассоциации, вот то, что ты говоришь – «Белая гвардия», я видела, из чего складывалось Белое движение. Вот оно здесь начиналось. Ведь завтра они все будут там. Второе. Я в этом фильме увидела совершенно потрясающий эпизод. Хочу его процитировать для тех, кто не помнит. Одна из серий заканчивается, когда мальчик смотрит в окошко в Петрограде, идет крупный снег, и камера уходит вниз: на пустынной сумрачной улице стоит человек в шинели без погон с поднятым воротником, с ненавистью смотрит на это окно и говорит: «Твари!». Я поняла: вот оно. Вот из этого потом сложилась наша советская жизнь. Вот отсюда все зарождалось.