Новые Ряженки. Тайна старика Зуича

Буйновская Регина

Тимоха отдышался и побежал в дом, обогнув баню. Он не мог допустить, чтобы план Пискуша попал кому-либо на глаза. По лестнице он взобрался в мансарду, ещё раз прислушался, забежал за кровать деда Зуича, и развернул план.

– Вот это да! Обалдеть! Ничего себе! – не смог сдержать восклицаний Тимоха.

На карте была нарисована схема прорытого туннеля в виде двух извивающихся как змея, параллельных линий. Они были похожи на какой-то запутанный лабиринт, в местах изгиба которого были нарисованы малюсенькие кружочки с лучиками. Тимоха соображал, что бы это значило, и какое это имеет отношение

к ловле Пискуша? И тут он догадался – никакого! А начинались эти линии из его жилища. Вот тут-то Пискуш постарался на славу! Он так художественно изобразил свою комнату, что не забыл нарисовать даже крючки на стене для полотенца и коврик у входа, чем немало ошарашил Тимоху.

Глава 8

ЖИЛИЩЕ ПИСКУША

Как позже узнал Тимоха, всё это время Пискуш не появлялся лишь потому, что был невероятно занят удлинением туннеля, особенно его изображением на плане. «Хотелось бы понять, для чего начерчены такие подробности в виде изгибов, коврика и крючков? – думал Тимоха. – Уж не решил ли он, что я пролезу в такое крошечное отверстие, куда влезет только моя лапа? А эта его комнатка? Нарисовать такой шедевр!»

Тимоха, тем не менее, внимательно разглядывал план, который планом был только наполовину. Вторая половина была цветным рисунком его немаленького жилища. Тимоху поражало и изумляло то, в каких мельчайших подробностях он был нарисован. Да у него же талант художника!

Пискуш жил под деревянным полом, служившим для него крышей. Пол комнатки Пискуша был так же из досок и поднят очень высоко от земли, на которую насыпали несколько слоёв песка и гравия. Стены дома составляли лаги – это такие деревянные широкие доски, стоящие боком на полу. И чем шире лаги, тем просторней комнатка и выше потолок. А у Пискуша они были высокими!

Пискуш был добродушный, честный и очень сообразительный мышонок. Любовь к рисованию родила его мечту стать настоящим художником!

Жилище Пискуша представляло собой сказочную комнату, в которой было всегда сухо, уютно, светло и тепло, а рядом – ванную комнатку, которую он отделил перегородкой из куска пластмассы.

С одной стороны его жилище согревала печка деда Зуича, с другой – камин, который он смастерил своими лапками. Всё говорило о том, что Пискуш очень хозяйственный. Он не мог себе позволить, чтобы такое «добро», как булавка, прищепки, пробки от бутылок и подобный этому мусор бесхозно валялся где-нибудь на улице.

Заметив такую находку, он уже прикидывал, как сможет креативно использовать её в дизайне своего интерьера прежде, чем тащить в дом. Конечно же, он не тащил к себе всё подряд. Пискуш очень любил своё жилище, поэтому он его не засорял, а бережно и аккуратно обставлял. Всё в его доме было продумано до мелочей.

В норку вело два входа – один за печкой Зуича, другой со стороны туннеля, который выводил на улицу к погребу. Перед обоими входами в норку лежали шерстяные коврики, а вход со стороны туннеля закрывала круглая дверца – она защищала от сквозняков и непрошеных гостей. Перед дверцей на шнурке висели два бубенчика, дабы оповещать Пискуша о пришедших в гости собратьев.

Они

частенько к нему захаживали, в основном, семьями с детьми. Им очень нравилось проводить время у Пискуша в его удобном и уютном доме.

В коробке в уголке комнаты лежали игрушки даже для детей – мышат: бусинки для игры в мяч, крохотные машинки и другие игрушки из шоколадных яиц «киндер сюрприза». Детвора пищала от восторга, пока их родители в это время пили чай с разными вкусностями и запасами Пискуша, делились новостями, рассматривали новое приобретение Пискуша и его применение в хозяйстве, восхищаясь его изобретательностью.

Когда Пискуш только начал обустраивать своё жилище, многие соседские мыши спрашивали его: «Зачем ты таскаешь всякий хлам и мусор в свою нору? Разве тебе больше нечем заняться? И для чего тебе всё это? Тебе не надоело?» Пискуш отвечал «надоело» и продолжал таскать и изобретать. И только после визита первых гостей вопросы прекратились, а визиты участились – всем не терпелось посмотреть, что изобрёл Пискуш и как использовал выброшенный хлам.

Спустя короткое время подобного хлама на улице стало валяться всё меньше и меньше, но в изобретательности и креативности с Пискушем не мог сравниться никто.

Его жилище, которое совмещало в себе гостиную, спальню и кухню было продолговатым, втрое дольше ширины. Посередине лежал большой, такой же продолговатый ковёр – обрезок махрового полотенца в бежево-розовую полоску. В прихожей лежала, а вернее стояла щетиной вниз обувная щётка. Зайдя в комнату можно было тут же почистить об неё лапки. Сразу за щёткой Пискуш установил туалетный столик из старой компактной пудреницы с зеркалом на трёх ножках – деревянных пробках от бутылок. Возле столика стояла табуреточка из коньячной пробки с пластмассовым кругом сверху. На столике лежали салфетки и расчёска – детская зубная щётка с прореженными ворсинами. Он прогрыз пластмассовую ручку настолько тонко, что она помещалась в его лапке. Пискушу очень нравилось садиться перед зеркалом и расчёсывать свою беленькую чёлку.

В одном из углов комнаты Пискуш сделал спаленку. Кроватка со спинкой была сплетена из прутьев. Матрац на ней лежал толстый, словно перина – Пискуш надёргал под своим полом куски утеплителя, как он его называл «тепловата» и уложил в несколько слоёв, обтянув мягкой тканью.

Таким же образом он сделал и подушки. Салфетка из микрофибры служила ему мягким и тёплым одеяльцем.

Возле кроватки лежал коврик, а по обе её стороны стояли две шахматные фигурки – ладья служила журнальным столиком, конь – вешалкой.

Над кроватью висела картина – портрет родителей Пискуша. Перед сном он всегда желал им спокойной ночи, а когда просыпался – доброго утра. Когда ему было грустно или радостно, он делился мыслями и впечатлениями с родителями и надеялся, что где-то там, среди звёзд, они его слышат и поддерживают.

Рядом с кроваткой стоял гардероб Пискуша и комод из трёх спичечных коробков, с ручками из бусинок, за которые он выдвигал ящички с бельём. В гардеробе (это две стоящие на расстоянии друг от друга прищепки с расположенной сверху перекладиной из прутка) висела одёжка Пискуша. Он надевал её редко, по особым случаям и во время приёма гостей.