"Новый Михаил-Империя Единства". Компиляцияя. Книги 1-17
Шрифт:
— Так точно, Ваше Величество! Кроме русского, я свободно владею немецким, английским и французским языками. Могу объясниться на османском и народном турецком языках, кои изучил в Константинополе, во время трехлетней службы помощником военного агента России в Османской империи.
Михаил Второй вдруг перешел на немецкий:
— Говорят, что у вас прекрасный берлинский акцент?
— Так говорят, Государь. Возможно, это стало следствием трех лет пребывания в Берлине во времена моей службы помощником военного агента России в Германии до войны.
— Мне докладывали, что в вашей роте у вас был сформирован особый «Отряд композиторов»?
— Так точно, Ваше Величество!
— Да, я наслышан об их подвигах во время захвата моста и бронепоезда. Коллектив вашего «Союза композиторов», кстати, тоже представлен к наградам, и я подписал эти представления.
— Благодарю вас, Ваше Величество! Они заслужили свои награды!
Царь кивнул.
— Что ж, соглашусь, произношение у вас прекрасное. А что с английским?
Емец ответил на английском:
— С английским чуть хуже, Ваше Величество! Было не так много практики. Равно как и с французским. Но, при должной практике, за два-три месяца акцент практически исчезнет.
Монарх заметил:
— Да, акцент у вас действительно есть. Причем, не русский, а именно немецкий. Ну, это и хорошо. Немецкий акцент даже будет лучше. Можете не торопиться от него избавляться. Пригодится для дела.
Михаил Второй наконец оторвался от созерцания вида за окном и сел в свое кресло.
— Присаживайтесь, полковник.
Емец присел на краешек кресла, сохраняя прямую спину.
— Благодарю вас, Ваше Величество.
Монарх помолчал пару минут, изучающее глядя на Анатолия.
— Анатолий Юрьевич, прежде чем я продолжу, я хочу задать вам один вопрос, ответ на который может поменять всю вашу дальнейшую жизнь самым решительным образом. Мне нужен искренний ответ, а не тот правильный, которым следует отвечать согласно уставов и прочей субординации.
Император смотрел в глаза Емца.
— Спрашивайте, Ваше Величество. Отвечу все как есть.
— Я ищу человека, который станет моим личным разящим мечом, моими глазами и ушами, моим возмездием и моей справедливостью. Это непростое бремя, скорее проклятие, чем привилегия. Если вы скажете «да», то впереди вас ждет что угодно, но только не слава, не почет и не всеобщее признание ваших заслуг. О некоторых ваших деяниях будет знать всего несколько человек, а о других только лишь я сам. Подумайте. Я не тороплю с ответом и поверьте, я не предлагаю вам ничего приятного, и уж точно назвать такую жизнь счастливой невозможно. Чужие имена, чужие страны, кругом враги, которым вы становитесь лучшим другом. Кровь, грязь, подлость и обман станут вашими постоянными спутниками. Готовы ли вы взвалить на себя этот крест?
Полковник Емец встал и, оправив мундир, твердо ответил:
— Нет большего счастья, чем верно служить Вашему Императорскому Величеству. Многое из того, о чем вы сказали, Государь, я делал все эти годы. Особенно на войне. Я — готов.
Михаил Второй проговорил, все так же испытующе глядя ему в глаза:
— Возможно. Но цена будет очень высока. И Иволгину вы, скорее всего, потеряете. И не только ее.
Анатолий Юрьевич сбился с дыхания, но быстро оправился от такого удара под дых.
— Трудно потерять то, чего не имеешь, Государь. Чувства отнюдь не всегда являются взаимными. У Натальи Николаевны теперь своя жизнь и мне в ней места нет.
Царь перевел взгляд в сторону окна и пожал плечами:
— Как знать, как знать… Итак, каков ваш ответ?
— Я согласен и всем сердцем желаю стать
Император вновь испытующе посмотрел на Анатолия и, наконец, кивнул:
— Да будет так. Что ж, тогда мы продолжим. Итак, полковник Емец, вы выводитесь из состава ССО. Скажу больше, с этого дня, для мира на долгое время вообще исчезает полковник Анатолий Емец. С этого момента вы подчиняетесь лишь мне и отвечаете за свои действия исключительно передо мной. Вам поручается миссия чрезвычайной важности. Мне нужен хирургический инструмент на территории США. Инструмент, который будет выполнять задачи с ювелирной точностью, разя наших врагов, оставляя при этом следы других наших врагов, или же, не оставляя следов вовсе. Задач много. В США, в Мексике, в Ирландии, в Канаде, в Европе, в других местах. Вам предписывается в двухнедельный срок сформировать отряд, после чего вы, под вымышленными именами, отбудете во Францию. Там вы получите все необходимые документы, которые докажут, что вы и ваш отряд — бывшие германские военнослужащие, которые с начала войны находились во французском плену. После подписания мира, вы и ваши люди приняли решение не возвращаться в Германию, а эмигрировать в США. Граф Игнатьев обеспечит вам французское алиби и все необходимые бумаги, подтверждающие вашу легенду. В Америке выйдете на неофициальный контакт с генералом Балдиным, который поможет вашей группе легализоваться.
Михаил Второй протянул папку.
— Здесь все необходимые материалы. Теперь к задачам. Как вы относитесь к мистике?
Емец право опешил от такого вопроса, но Император и не думал шутить. Анатолий ответил осторожно:
— К мистике, суевериям и прочим человеческим слабостям, я отношусь очень хорошо. Эти явления очень помогают в работе.
— Прекрасно. Считайте, что это явление того же плана. Итак, у меня есть сведения о том, что в определенный день и час, в определенном месте заболеет определенный человек или группа людей. Задача вашей группы состоит в том, чтобы найти этого человека или этих людей и в определенный день изолировать их на несколько дней. Вопросы есть?
— Никак нет, Государь. Задача вполне материальная и призраков ловить не придется.
Полковник, конечно же, не стал задавать глупых вопросов. Императору виднее, кто и когда заболеет. Для выполнения поставленной задачи источник этих сведений значения не имеет.
— Далее, в случае, если в указанном месте и в указанный день эпидемия все же начнется, ваша задача будет незамедлительно проинформировать об этом меня по каналам, которые будут доведены до вас позднее. Подробности в этих папках. Там же материалы по Ирландии, Мексике, русским революционерам, клану Шиффов и прочему. Разумеется, все эти папки в одном экземпляре, и выносить их из резиденции запрещено. Так что, Анатолий Юрьевич, сегодня в Москву вы не едете…
Глава 13. Ударная волна Галифакса
ИМПЕРИЯ ЕДИНСТВА. РОССИЯ. МОСКВА. ТВЕРСКАЯ-ЯМСКАЯ УЛИЦА. 24 ноября (7 декабря) 1917 года.
Перед Александровским вокзалом движение встало вовсе. Полковник Анатолий Емец хмуро глядел в окно автомобиля, понимая, что на спецпоезд он вряд ли успеет. И ведь выехал он с запасом почти в полтора часа! Впрочем, в нынешней Москве крайне сложно угадать с транспортом и сроками прибытия. Слишком много стало в Первопрестольной населения, слишком уж расплодились в Москве всякие министерства и ведомства, да так, что порой коренные москвичи лишь с ностальгией вспоминали ту самую патриархальную Москву, которая, как кажется, уже окончательно канула в Лету.