Новый Мир ( № 10 2013)

Новый Мир Новый Мир Журнал

 

Анна Голубкова. Пишите критику! Анкудинов, Ширяев, Топоров, Арбитман и другие: Анна Голубкова о положении дел в критическом цехе. — « Colta.ru », 2013, 14 июня < http://www.colta.ru >.

«На мой взгляд, именно толстым журналам мы должны быть благодарны за то, что литературная критика сохраняется в своем традиционном виде — то есть в виде более или менее объективной, написанной в нейтрально-эмоциональном тоне и стилистически выдержанной статьи. Излишняя наукообразность, равно как и чрезмерная эссеистичность,

из таких статей, как правило, старательно изгоняется редакторами. И в этом, скорее всего, можно усмотреть прямой пережиток якобы давно ушедшей в прошлое советской эпохи. Эта критика конвенциональна не только стилистически, но и в выборе объекта. И, таким образом, она вполне отражает иерархическую расстановку сил внутри литературного сообщества, впрочем, для обычного читателя нисколько не интересную. <...> Пока же скажу следующее: я вовсе не думаю, что наличие такого островка литературной респектабельности — это плохо. В конце концов, прежде чем отрицать иерархию, сначала нужно ее выстроить».

«Следует также отметить, что толстые журналы, опять-таки в силу своей бедности, лишь придают некую форму хаотическому критическому движению, но вряд ли действительно направляют его. Разумеется, редакторы всегда стараются заказать рецензии на наиболее значимые, по их мнению, книжные новинки. Но не надо забывать и о том, что редакторская установка должна прежде всего совпасть с желанием автора написать рецензию, а это происходит далеко не всегда. На мой взгляд, в таких условиях никакой литературной мафии существовать не может, потому что в итоге редакторам все-таки приходится иметь дело с тем, что есть, а не с тем, что им хотелось бы опубликовать».

 

Светлана Гомзикова. Патриотизм в австро-венгерском стиле. За неофициальную трактовку истории предлагают наказывать по Уголовному кодексу. — «Свободная пресса», 2013, 7 июня < http://svpressa.ru >.

Говорит Константин Крылов: «Патриотизм сам по себе, конечно, вещь чрезвычайно хорошая. Однако для этого нужно иметь, во-первых, Родину. А имеют ли нынешние граждане РФ (если можно так выразиться) Родину — это большой вопрос».

«Для сравнения: в годы существования Австро-Венгрии чехи, словаки или даже венгры не ощущали это государство своим отечеством. Они считали отечеством свою Чехию, свою Венгрию — те куски земли, на которых они жили. Австро-Венгрию они отечеством не ощущали, притом, что народы эти как раз очень склонные к патриотизму. А вот к государству они относились отрицательно, я бы даже сказал, с насмешкой. Практически половина чешской культуры, наиболее популярная ее часть — это, собственно говоря, насмешки над Австро-Венгрией, и особенно над австро-венгерским патриотизмом. Начиная, наверное, с самой известной чешской песни про канонира, у которого оторвало руки, но он продолжал стрелять во врагов отечества. Дальше — знаменитый „Швейк”. <...> Замечу, что чехи сейчас абсолютно искренние, стопроцентные патриоты Чехии, своего государства».

«„Дорогие россияне” сегодня в таком же положении, как чехи тогда. Прежде всего, русские. Но, впрочем, и все остальные народы. Они не могут воспринимать нынешнюю РФ как свое отечество. Это, в общем, чужое нам государство, управляемое людьми, чьи интересы очень далеко отстоят от наших. Чего, собственно, они даже не скрывают. <...> Мы чужие на этом празднике жизни».

 

Екатерина Дайс. Вокруг оккультуры. — «Русский Журнал», 2013, 24 июня < http://russ.ru >.

«Когда я в 2007 году защищала в РГГУ свою

кандидатскую диссертацию, со своего места встал маститый переводчик французских текстов (Бодрийяра, Лакана и Дерриды), седовласый и сухопарый профессор Z , и заявил: „Настоящий ученый не должен изучать эзотерику!”. Это заявление не слишком меня удивило, разве что только категоричностью тона, я была одной из тех, кто пробивал стену, разделявшую академическое атеистическое знание и эзотерический гнозис, который содержится в популярных произведениях культуры. Как культурологу мне было непонятно, почему можно изучать сериалы, дамские романы или надписи на бересте (чем с успехом занимались мои коллеги), но нельзя — мистериальные культы и гностические движения...».

 

Даниил Дондурей, Борис Дубин. Сплочение через противостояние. О технологии поиска врага. — «Искусство кино», 2013, № 5, май < http://kinoart.ru >.

« Б. Дубин. <...> Я вообще думаю, что к 2000-м годам пришло время именно таких „долгих” действий. Представления конца 80-х — начала 90-х о том, что можно добиться главного одним прыжком, одним рывком, показали свою утопичность, неэффективность и, в общем, непопулярность у больших групп населения.

Д. Дондурей. Мы вошли в эпоху длинного времени…

Б. Дубин. Да, и какой-то большой, кропотливой, муравьиной работы.

Д. Дондурей. <...> Неужели так называемый креативный класс готов в поисках адекватности ждать целых шесть лет, тем более двенадцать?

Б. Дубин. Жизнь одна, и нетерпение такого рода понятно. Не случайно Трифонов в свое время так и назвал роман — „Нетерпение”».

 

Юрий Зобнин. Горькая правда Горького. (К 145-летию со дня рождения писателя.) — «Москва», 2013, № 6 < http://moskvam.ru >.

«Однако и теперь для меня, воспитанного в культурной атмосфере позднего советского идеализма, еще всецело проникнутого интеллигентской романтикой „бардовских” 60-х годов („Возьмемся за руки, друзья, чтоб не пропасть поодиночке...” etc .), „ горьковская правда ” тогда <...> казалась проблематичной. Вплоть до „проклятого десятилетия”, до Ельцина, до девяностых годов. „...Я не знал народа, его криминогенной сути, — признавался тогда один из лидеров ‘шестидесятничества‘ Андрей Вознесенский. — Считал, что если езжу по стране и читаю стихи, то знаю людей. Я читал стихи студентам и интеллигентам. Это был другой народ. А потом поперла темная сила — криминал, и я понял, что, может, ошибся...” О, как читался Горький в лихие девяностые!..»

 

Владимир Карпец. Битва за историю. — «Завтра», 2013, № 25, на сайте газеты — 20 июня < http://zavtra.ru >.

«Увы, надо откровенно сказать и о необходимости радикального переосмысления Дня Победы — разумеется, не „по-власовски”. <...> День Победы — это день Победы Великой Святой Руси над просвещенческой объединенной Европой, наследницей Каролингов. Если угодно, Гипербореи над Атлантидой — в изначальном смысле».