Новый Мир (№ 6 2009)
Шрифт:
“Я — на скамье, вырубленной в стене пещеры. / В маленьком окне — белая голубизна. / Смирение делает меня прозрачным. / Важно ли, что я думаю при этом? / Вот — вода зимой пробивает себе дорогу / сквозь обвалы и камни. Сколько гула и мути! / Потом здесь пусто и тихо — а она мерцает / продленной точкой слиянья моря и неба”.
Дмитрий Быков. Письма счастья. М., “Вагриус”, 2009, 688 стр., 3000 экз.
Старые и новые стихотворения, баллады, поэмы (“Ночные электрички”, “Черная речка”, “Версия”, “Военный переворот”, “Поэма повтора” и другие), а также политические сатиры (“Письма счастья”).
Сергей Каледин. Почему проиграли войну.
3000 экз.
Новая книга автора “Смиренного кладбища” и “Стройбата” — повесть “Тахана Мерказит” и рассказы (“Почему я живу в деревне”, “Соседка”, “Томочка”, “Кроха” и другие). Из авторского вступления: “Пять лет назад я заметил, что совершенно перестал читать современную русскую прозу. За что ни возьмусь — не интересно, недоделано, не обязательно. Такое впечатление, что свобода не впрок писателям пошла: цензуры нет — бодаться не с кем <…> Болезнь пошла глубже: я и сам перестал сочинять, расхотелось. <…> Сочинять-то я бросил, а долги остались. Во-первых, перед родней, в основном усопшей. Во-вторых, перед уважаемыми мною редакторами, которым сдуру что-то обещал. <…> Я стал вспоминать и писать о родне, о близких, соседях, все как есть, „вживую”, подвирая только изредка для благозвучия. Каждая история не больше десяти страниц. С одной стороны, благодать — не надо пыхтеть над романом, с другой — уж больно высокая плата за каждую байку, ибо пишу только о тех, кем интересуюсь и люблю двадцать-тридцать лет, а таких раз-два и обчелся, переведутся — что потом?”
Классика бардовской песни. Антология. Составление Роллана Шипова. М., “Эксмо”, 2009, 480 стр., 4000 экз.
Около шестисот песен — Михаила Анчарова, Юрия Визбора, Владимира Высоцкого, Александра Галича, Александра Городницкого, Юлия Кима, Новеллы Матвеевой, Булата Окуджавы.
Анатолий Кобенков. “Однажды досказать…” Последние стихотворения. Составление С. Захаряна, Г. Сапронова. Иркутск, “Издатель Сапронов”; Владивосток, “Рубеж”, 2008, 448 стр., 2000 экз.
Самое полное собрание стихотворений иркутского поэта Анатолия Ивановича Кобенкова (1948 — 2006).
Арто Паасилинна. Нежная отравительница. Роман. Перевод с финского Е. Хохловой. М., Издательство Ольги Морозовой, 2008, 192 стр., 4100 экз.
Криминальное сатирическое повествование известного современного финского писателя, сюжет которого строится на противостоянии восьмидесятилетней пенсионерки и трех молодых мужчин-уголовников, а также — выразительно и жестко написанном быте современной финской жизни.
Также вышла книга: Арто Паасилинна. Лес повешенных лисиц. Роман. Перевод с финского С. Зайкова. М., Издательство Ольги Морозовой, 2008, 256 стр., 4100 экз. (Авантюрное повествование про мошенника и офицера финской армии в отпуске, караулящих в глухом лесу украденные слитки золота.)
Александр Переверзин. Документальное кино. М., “Воймега”, 2009, 48 стр.,
500 экз.
Книга стихов московского поэта, автора журнала “Новый мир” — “Очередное черно-белое / документальное кино: / в железной рамке опустелая / платформа Косино. // Зима просторная и жуткая — / кругом, куда ни посмотри, / смертельный холод с промежутками / последней, как всегда, любви. // Обживши тамбур многоразовый, / окно застывшее протри. / Живи и миру не показывай, / какое бесится внутри”.
Владимир Салимон. Рогатые зайцы. М., “Петровский парк”, 2009, 219 стр. Тираж не указан.
Новая книга стихов — “Салимон, пожалуй, может быть
Ольга Черенцова. Двойник. Романы. М., “ЛУч”, 2009, 304 стр., 1000 экз.
Издательство журнала “Литературная учеба” представляет два романа своего автора (первая публикация ее рассказов в № 1, 2009) Ольги Черенцовой, бывшей москвички, ставшей в начале восьмидесятых американкой, а также — художницей и писательницей, для которой новый жизненный опыт дал необходимую дистанцию для осмысления своей московской юности. Основные мотивы ее прозы — вариативность судьбы, проблема освобождения личности (в прозе Черенцовой мотив этот, как правило, разрабатывается на истории противостояния матери и дочери, до определенного возраста находящейся в психологической зависимости от матери, женщины яркой, сильной и при этом — деспотичной), поиск бытийных опор в как бы сугубо бытовом контексте повседневной жизни. И соответственно этим мотивам — сюжеты романов. Сугубо “семейный” сюжет в “Двойнике” с извечным конфликтом долга и чувства. Сюжетной же основой романа “Виртуальный враг” стала история борьбы героини с виртуальными псевдоцелителями из Сети, под влияние которых попадает ее подруга. Написано на материале повседневной (провинциальной) жизни Америки, с ориентацией отчасти на стилистику психологического триллера.
Варлам Шаламов. Несколько моих жизней. Составление Ирины Сиротинской. М., “Эксмо”, 2008, 1072 стр., 4000 экз.
“Значительная часть материалов, составивших эту книгу, уже издавалась, однако в этом томе собраны воедино воспоминания, записные книжки, письма, материалы следственных дел и другие документальные свидетельства судьбы Варлама Шаламова” (“Книжное обозрение”).
Сергей Шабалин. Новые тексты для балалайки. М., Издательство Р. Элинина, 2008, 500 экз.
Третья книга стихов поэта, дебютировавшего в 1990-е, — “Так мы жили: с мира по нитке, / по улыбке и по слезинке, / по простынке и по обидке, / по карьере и смерти ранней. / Жили скромно, но пили быстро. / Не трезвели и ждали лета / и небесную коммуналку — / чтоб без кухонных ссор и ЖЭКа. / Что ж… как всякий прохожий смертный / думал: путь мой красив, и курсивен… / Сорок лет пролетели мигом. / Ничего не успел сказать я”.
ѓ
Роман Арбитман. Злобный критик. Сборник статей. Липецк, “Крот”, 2009, 69 стр., 100 экз.
Сборник статей, писавшихся в 2007 — 2008 годах для журнала “FANтастика”.
Ева Берар. Бурная жизнь Ильи Эренбурга. М., “Новое литературное обозрение”, 2009, 276 стр.
Попытка французской (польского происхождения) исследовательницы воспроизвести историю жизни Ильи Эренбурга не в том — адаптированном к восприятию советского читателя 1960-х годов — варианте, что предложил он сам в мемуарах “Люди, годы, жизнь”, а в максимальном приближении к реальности; автор пишет как историк (с привлечением массы фактов и свидетельств, с анализом некоторых эпизодов, опущенных или невнятно прописанных в мемуарах) и как писатель — то есть пишет энергично, увлекательно, с уважением к своему персонажу и иронией, с отстраненностью исследователя и сочувствием человека.