Новый стратегический союз. Россия и Европа перед вызовами XXI века: возможности «большой сделки»
Шрифт:
При этом вопросы политического сотрудничества, не говоря о ценностной составляющей сближения сторон, в новых планах России и ЕС отсутствовали. На основании «дорожных карт» в ЕС планируется и работа над новым форматом политико-правовых отношений, который должен прийти на смену Соглашению о партнерстве и сотрудничестве 1994 года. Европейский союз таким образом продолжает осуществлять по отношению к России политику европеизации – изъяв из нее, однако, ценностный элемент.
Конституция и интеграция
Именно здесь мы находим разительное и принципиально важное сходство состояния отношений Россия – Евросоюз с положением дел внутри ЕС, которое характеризуется все большим разделением между
Главным фактором отношений между Россией и ЕС в 2005 году стал провал европейской конституции на референдумах во Франции (29 мая 2005 года) и в Нидерландах (2 июня 2005 года), на два года погрузивший Евросоюз в «период размышлений». О причинах этих драматических событий выше было сказано достаточно много. Все они были связаны с глубокими структурными процессами, набравшими силу в Европе после полутора десятилетий успешного интеграционного процесса.
Выход из кризиса, продолжавшегося до лета – осени 2007 года, был найден в форме заново подготовленного Договора о ЕС, существенно отличавшегося от проваленной конституции. На основе анализа содержания этого документа, который летом 2008 года находился еще в стадии ратификации, можно было сделать следующие выводы, имеющие непосредственное отношение и к перспективам сотрудничества между Евросоюзом и Россией.
Во-первых, последствия самого масштабного расширения Европейского союза с 15 до 27 стран-членов, произошедшего в период 2004–2007 годов, а также конкурентного давления на Европу со стороны США, Китая и ряда других международных игроков оказались гораздо серьезнее, чем того можно было ожидать. Они привели к качественному изменению траектории развития европейского интеграционного процесса. Более того, как не исключает Юрий Борко:
«Перешагнув оптимальный предел своего расширения и соорудив огромный, но неэффективный бюрократический аппарат, Евросоюз под влиянием разных обстоятельств начнет обратное движение – в сторону сокращения регулирующих и контрольных функций на наднациональном уровне и демонтажа соответствующих механизмов бюрократической машины». [49]
49
Борко Ю. Свет и тени европейской интеграции // Россия в глобальной политике. – 2007. – № 1.
Во-вторых, главной особенностью нового этапа развития Европы станет усиление роли национальных государств в составе ЕС. В результате кризиса развития ЕС, острая фаза которого завершилась саммитом в Лиссабоне (октябрь 2007 года), значительно сократилась даже теоретическая возможность возникновения так называемой федеративной Европы, функционирующей на единой конституционной основе.
В дальнейшем трудности, возникшие с ратификацией конституции для Европы, выработкой проекта сменившего ее «договора реформы» и уже его ратификацией (договор был провален на референдуме в Ирландии 13 июня 2008 года), сведут к минимуму желание национальных правительств стран-членов проводить ревизию Договора о ЕС даже в среднесрочной (10–15 лет) перспективе. Поэтому можно не сомневаться в том, что так называемый лиссабонский договор о реформе – это последний общий для всех стран Евросоюза основополагающий договор.
Заложенные в новой политико-правовой базе «договора реформы» возможности развития интеграционных инициатив на основе межгосударственных соглашений групп стран
Усиление протекционистских и дирижистских тенденций в ЕС, ставшее ответом на вызовы глобальной конкуренции, а также подчинение всей сферы внешних связей межгосударственному Совету ЕС (через пост Высокого представителя по вопросам внешней политики и безопасности) приведут к дальнейшей трансформации надгосударственных институтов ЕС. Из моторов европейской интеграции они будут все больше превращаться в своего рода протекционистскую дубинку в руках стран-членов.
В этой связи необратимым последствием возникновения новой траектории развития ЕС станет усиление протекционизма и агрессивности Европы на международной арене, в первую очередь в сфере международной торговли, что неминуемо отразится на стиле и содержании двусторонних переговоров между Евросоюзом и Россией. Растет вероятность того, что предстоящие переговоры между ЕС и Россией (о новом Стратегическом соглашении, зоне свободной торговли и т. д.) испытают на себе воздействие указанных изменений внутреннего содержания Евросоюза и связанных с ним трансформаций поведения ЕС на международной арене.
Способствовать такому поведению Евросоюза и его институтов будет усиливающаяся тенденция к рассмотрению большинства вопросов внешнеэкономических связей через призму безопасности, что в результате приведет к усилению вмешательства стран-членов (и их интересов) в такие вопросы надгосударственной компетенции, как внешняя торговля и другие.
Попробуем взглянуть на то, как эти структурные изменения сказались на состоянии отношений России и Европы, а также к каким практическим проявлениям они привели в контексте двух важнейших сюжетов 2005–2008 годов: отношений в сфере энергетики и на постсоветском пространстве.
Еще раз об энергетике
Энергетика стала за прошедшие годы ключевым элементом отношений России и ЕС. Согласно данным, которые приводит в своей статье сотрудник Французского института международных отношений Тома Гомар, поставки газа в Евросоюз составляют 84,8 % от всего российского экспорта; 26,3 % газа, потребляемого на территории Европейского союза, приходит из России. Экспорт нефти из постсоветских стран в ЕС составляет 83,3 % от всех поставок из этой зоны и покрывает 38,7 % общего потребления нефти в Европе. Нефть, поступающая с постсоветского пространства в США, покрывает лишь 1,79 % потребностей этой страны. Примерно 75 % российских экспортных доходов непосредственно зависят от европейского энергетического рынка. Думается, что последняя цифра лучше всего отражает реальную степень взаимозависимости России и Европы в данной сфере.
Сокращения доли России в энергетическом обеспечении стран ЕС не предвидится, особенно с возможным вступлением в строй новых нефтепроводов «Северный поток» (ранее СевероЕвропейский газопровод) и «Южный поток», проекты по строительству которых реализуются совместно «Газпромом» и ведущими энергетическими корпорациями Германии и Италии.
Несмотря на это, как считают многие российские и зарубежные наблюдатели, состояние и перспективы отношений в данной области становятся зачастую жертвой не только политических или экономических интересов, но и мифологизации проблемы, возникающей в ходе проведения этих интересов. Во многом эта мифологизация – «Россия использует энергетику как внешнеполитический инструмент и оружие» – была связана с внутренними проблемами Европы. Неспособность европейцев к выработке общего видения перспектив развития энергетического рынка, как это часто уже случалось с другими проблемами, привела к попыткам найти внешнего врага.