«Новый завет»
Шрифт:
Сыночек будет не простой, а непьющий. Как Самсон. Назовут его Иоанном, и он станет предтечей для мессии.
Захария усомнился. Оно и понятно: он был священник, а не дурак. Ангел разгневался на него за неверие и сказал, что Захария будет немым — до самого рождения сына. Вот такие дела.
Если учесть, что ангела звали Гавриил, что означает «божий человек», то становится понятно, что новая церковь родилась задолго до Иоанна Крестителя. И он в ней первую скрипку не играл. Как и Христос.
Вернёмся
Представляете, сидите вы в служебной командировке, и тут приходит к вам «божий человек» и говорит: всё нормально, мужик, жена твоя сейчас сделалась беременной, так что, не переживай.
Какие уж тут переживания…
Да, дослужил он вахту в безмолвном состоянии (чтоб кадилом махать, язык без надобности), сдал смену и пошёл домой. А жена его беременна. Он, как в воду глядел, этот ангел.
«И таилась она пять месяцев». И говорила, что беременной её сделал бог.
Кому говорила, непонятно. Ведь таилась же! Может, мужу своему отвечала — на его немые вопросы. Или на вопрошающие взгляды.
А ещё она говорила, что бог сделал её беременной для того, «чтобы снять с меня поношение между людьми».
Ну, теперь понятно. Жили они душа в душу, и люди её поносили. А как забеременела в его отсутствие, так все поношения и прекратились. Сразу прекратились — как ножом отрезало.
А на шестой месяц беременности Елисаветы тот же ангел направился в Назарет — к Марии.
Странно, что в Назарет. Ангел не сказал ни слова её жениху. А зачем? Он сразу же направился к объекту. Вошёл. И поприветствовал девушку по ангельскому обычаю.
«Радуйся, дева!..» И так далее.
А что Мария? «Она же, увидев его, смутилась от слов его и размышляла, что это было за приветствие». Поразмыслить было над чем. Но ангел не дал ей времени на размышления, а приступил к делу.
«Не бойся, Мария». Это для начала. «И вот, зачнешь во чреве».
Мария усмехнулась: но ведь я и мужа ещё не познала.
— Ну, это не проблема, — подмигнул ангел. — Вон родственница твоя, Елисавета, была вообще бесплодной, и, пожалуйста — уже на шестом месяце. Так что, не изволь беспокоиться.
— А-а-а, — сказала Мария, — тогда другое дело.
Первое — Мария жила в Назарете. Второе — Иоанн и Иисус почти ровесники. Третье — они родственники. Это уже интересно.
Странно, откуда это знает Лука, который жил намного позже. Матфей, например, понятия об этом не имел. Ну, да ладно. Вернёмся к беременной деве.
Как только «сеанс» с ангелом закончился, Мария поспешила в гости к Елисавете — своей родственнице. Им было, о чём поговорить. Шушукались, хвастались друг перед другом, как оно всё происходило.
Мария впала в эйфорию: «Отныне будут ублажать меня
Мария прожила в гостях три месяца. А как только пришло время рожать, она покинула свою кузину и помчалась в родной Назарет.
А что Елисавета? Она родила. Мальчика назвали Иоанном. Родственники были против, но немой Захария поддержал мнение супруги с помощью канцелярских принадлежностей — написал имя Иоанн на дощечке. И сразу язык его развязался!
Жену надо слушать, вот, что я вам скажу. Даже если вы не знаете, кто отец вашего ребёнка.
«Младенец же возрастал и укреплялся духом, и был в пустынях до явления своего Израилю».
Лука пишет, а нам расхлёбывай.
Как вы себе это представляете? Кто младенца в пустыню прогнал — папа? Нет, этот хлюпик вообще ничего не решал. Мама? Вряд ли. «Божий человек» — больше некому.
Лука — ещё тот краснобай. Вы читали, как описывают все это Матфей и Марк? Прекрасно, а теперь наплюйте и забудьте.
Всё было совсем не так! — если верить Луке. Итак, Мария уходит из дома и пропадает три месяца — у Елисаветы.
Возвращается беременная на третьем месяце и выходит замуж за Иосифа. Иосиф радостно хлопает в ладоши. И они счастливо живут.
Как только пришло время рожать Марии, императору Августу вздумалось провести перепись населения. Если император чего-то захочет, то он это сделает — исключений не бывает.
Началась перепись. Иосиф прихватил жену и пошёл переписываться в Вифлеем. Там, говорят, записывались все из рода Давида.
Приехали в Вифлеем, поселились в хлеву — в гостинице все номера были заняты. Мария родила. Мальца положили в ясли. Это такое место, откуда коровы сено жуют.
Как только малыш оказался в яслях, к хлеву начали сбегаться пастухи, которые ночью сторожили отары на пастбищах.
Я не знаю, как там с травой в конце декабря — в Вифлееме. Возможно, у них декабрь теплее нашего июня. Возможно, там трава в это время в метр высотой. Но это — библия. А в библии сказано, что там бывает снег. И мороз. Помните Ветхий Завет?
Ну, а если в северном полушарии бывает снег и мороз, то наверняка в декабре библейским овцам на полях нечего делать.
И ещё надо бы подумать, как Иоанн в декабре умудрялся народ в Иордане купать. В библейском Иордане. Если бывает снег и мороз, значит, дело происходило на льду. И каково было Иисусу в снежной пустыне сорок дней?
Но пока новорождённый лежал в хлеву, а к нему сбегались со всех сторон пастухи, увязая в снегу. Они прибежали, порадовались, и убежали.
И никаких волхвов! Восьмидневного Иисуса отнесли в Иерусалим. И сделали ему обрезание. И вернулись в Назарет, и жили там счастливо — до поры до времени.