«Новый завет»
Шрифт:
Устные инструкции, надо полагать, были более обширными, чем письменные — Павел и Варнава засобирались в путь. Варнава предложил взять с собой Марка, но Павел был против.
Он не доверял больше Марку, после того, как тот бросил их в Памфилии и уехал в Иерусалим. Как Марк оказался опять в Антиохии, Лука не пишет, но интрига налицо.
«Но Павел полагал не брать отставшего от них в Памфилии и не шедшего с ними на дело, на которое они были посланы».
Они разошлись, Варнавва взял Марка и
Мне кажется, дело не только в том, что Марк бросил их в трудную минуту, хотя это главная причина.
Марк был человеком Иакова, а не Петра. Помните, как Пётр стучался после побега в ворота его дома? И его не впустили.
Именно через Марка Пётр просил передать весточку Иакову. А Сила, наверное, поддерживал Петра или сочувствовал ему.
Вдвоём они дошли до Дервии и Листры. Тут они «обратили» очень интересного человека — Тимофея. За него хлопотала братия Листры. Тимофей был сыном еврейки и грека.
«Его пожелал Павел взять с собою; и, взяв, обрезал его ради иудеев, находящихся в тех местах».
Зачем Павлу понадобился Тимофей? Сейчас вы всё поймёте.
Втроём они прошли через Фригию и Галатию, но проповедовать в Асии не стали. Павлу было «видение», после которого он решил идти в Македонию, а потом и в Грецию.
Если учесть, что они взяли с собой Тимофея, грека — полукровку, то становится понятно, что решение идти на Грецию Павел принял ещё в Листре. Но вот ещё интересный момент.
«После сего видения тотчас мы положили отправиться в Македонию».
Вы заметили, как Лука употребил «мы»? До этого были «они». Это значит, что Тимофей и Лука — одно и то же лицо.
Даже не так. Парня звали Тимофей, а после приёма в организацию, ему дали кличку — Лука.
Симон — Пётр, Симон — Нигер, Иоанн — Марк, Левий — Матфей, Иуда — Варсава, Тимофей — Лука. Стандартная процедура.
И Марк, и Лука были евангелистами. Павел избавился от одного евангелиста, приобрёл себе другого и, изменив маршрут, двинулся в Грецию, потому что Лука был наполовину греком.
Итак, они прибыли в Самофракию, а оттуда в Филиппы. В Филиппах стали искать ночлег. А как его искать?
Ребята в субботу вышли к реке, неподалёку от синагоги и завели беседу с собравшимися там женщинами. Женщины. Павел уже знал, что значит иметь их среди врагов. Лучше добиваться их расположения.
«И одна женщина из города Фиатир, именем Лидия, слушала… Когда же крестилась она и домашние ее, то просила нас, говоря: «Войдите в дом мой и живите у меня»… И убедила нас».
Вот теперь можно было начинать миссионерскую деятельность. Павел со спутниками направился в молитвенный дом, но столкнулся с помехой.
«Случилось, что когда мы шли в молитвенный
Увидев Павла, она увязалась за ним следом и кричала на всю улицу: «Это божьи люди». Еле отвязались от неё, но на следующий день история повторилась. «Это она делала много дней».
Павла эта женщина почему-то разозлила, именно здесь он не хотел рекламы. Ведь одержимая могла очень помочь в их нелёгком миссионерском деле.
Очень странный момент. Павел изгнал из неё духа прорицания, женщина перестала видеть будущее, но тут в игру вступили её хозяева.
«Тогда господа, видя, что исчезла надежда дохода их, схватили Павла и Силу и повлекли на площадь к начальникам».
Странно, что Луку не схватили. Он держался в стороне, ничем не выделяясь из толпы греческих обывателей. Наверное, такая была у него договорённость с Павлом. На площади истцы предъявили обвинение.
«Сии люди, будучи иудеями, возмущают город и проповедуют обычаи, которые нам, римлянам, не следует ни принимать, ни исполнять».
Павлу было не привыкать, ещё ни в одном городе его не встречали фанфарами, он и не ожидал тёплого приёма.
«Народ так же восстал на них, а воеводы, сорвав с них одежды, велели бить их палками, и, дав много ударов, ввергли в темницу».
Тоже обычное дело. Вот тут бы Луке и вступить в игру, но вмешалась природа — ночью произошло землетрясение.
Так, во всяком случае, говорит сам Лука, но он мог и приврать. В самом деле, история, которую он рассказывает, настолько же фантастична, насколько несуразна.
Итак, ночью произошло землетрясение, от которого сама тюрьма не пострадала, но зато открылись двери всех камер, а у заключённых ослабли кандалы! От землетрясения проснулся вертухай, который, как и положено, спал на посту.
Увидев, что двери открыты, он не стал проверять содержимое камер, а сразу извлёк из ножен меч и вознамерился совершить харакири — по древнему римскому обычаю.
Но он не успел выпустить себе кишки — ему помешал Павел, который закричал из камеры страшным голосом: «Не режь себя, уважаемый, мы никуда не убежали».
Стражник в слезах и соплях вбежал в камеру, бросился обнимать и целовать Павла и Силу, снял с них кандалы, вывел из тюрьмы и воскликнул: «Государи мои! Что мне делать, чтобы спастись?».
Павел ответил: «Известно, что — веруй в Иисуса Христа».
«И, взяв их в тот час ночи, он омыл раны их и немедленно крестился сам и все домашние его. И, приведя их в дом свой, предложил трапезу и возрадовался со всем домом своим…»
Впору расплакаться от умиления и нам. Такой хэппи-энд! Но наступило утро.