Нулевая версия
Шрифт:
...Был день большого футбола. Лавина болельщиков запрудила улицы. Перед самым стадионом поток людей разбивался на мелкие ручейки, обтекая вереницы стоящих автомашин, и снова стекался в единое русло у центрального входа.
Пряхину, заядлому болельщику, сейчас, конечно, было не до игры. Он, не поворачивая головы, сидел за рулем машины, вперив взгляд в спидометр. Тягостное ожидание сковывало тело, страх перед предстоящей встречей был настолько велик, что его подташнивало. Клиент опаздывал: десять минут восьмого, а его еще нет.
— Вы свободны?
— Занят, — буркнул Пряхин, обычно вежливый с пассажирами.
«Тик-так, тик-так» — отсчитывал копейки включенный счетчик таксометра.
Четверть восьмого. «Они где-то здесь и все время следят за мной...» Пряхин поежился. Он никогда не предполагал, что минуты такие длинные.
Наконец долгожданный клиент появился. Пряхин посмотрел в зеркальце. Василий влез в машину, сел на заднее сиденье и захлопнул за собой дверцу. «Сейчас скажет: «Привет, Петро!» — мелькнуло в голове.
— Привет, Петро!
— Здрасьте, — вымученно улыбнулся водитель. — Куда прикажете?
— Давай к скверу.
Машина мягко тронулась с места.
«Почему не задерживают машину, чего тянут?» — лихорадочно думал Пряхин, чувствуя, что нервное напряжение достигло предела.
«Атакуют хозяева поля, — доносился из приемника голос комментатора. — Вот мяч навешивается на вратарскую площадку... Ну, кто будет бить?...»
Огибая сквер, Пряхин чуть не наехал на зазевавшегося мальчишку. Он резко затормозил, глянул в зеркальце и увидел внимательные, изучающие глаза пассажира: Василий настороженно присматривался к Пряхину.
— Останови, — внезапно сказал Василий, когда они подъехали к гастроному на Пушкинской. — Я за сигаретами.
Водитель проводил глазами высокую фигуру Василия, входившего в магазин, и оглянулся: какая из стоящих за ним машин — милицейская?..
Когда у стадиона мужчина сел в такси Пряхина, Николай, не выпуская из виду пряхинскую «Волгу», двинулся вслед за ней. Неожиданная остановка насторожила Соснина.
— Будем брать? — спросил сидевший рядом лейтенант Сафаров.
— Подождем, — ответил Соснин, увидев, что пассажир Пряхина неторопливо направляется к гастроному. — Сейчас вернется.
«Острая контратака гостей по левому краю. Удар. Еще удар! И красиво задуманная комбинация завершается голом в ворота хозяев поля», — печально говорит комментатор.
— Проиграли, — уныло констатирует Сафаров. — Отыграться не успеем. Время кончается.
«Время... — подумал Соснин. — Прошло три минуты, а он еще не вышел из магазина.»
— Пошли! — бросил он, выскакивая из машины, Сафарову и еще двум сотрудникам.
В магазине было всего шесть покупателей — шесть женщин...
«Неужели ушел?» — обожгла мысль.
— Скажите, — обратился Николай к молоденькой продавщице. — Здесь только что был мужчина, высокий, в плаще. Не видели?
— Он сказал, что ему срочно нужен директор и прошел сюда, — кивнула
Миновав подсобное помещение, работники милиции очутились в крошечном дворике. Вот и маленький флигель с табличкой «Директор». Взлетев по ступенькам на крыльцо, Соснин рванул на себя дверь. В уютном директорском кабинете царил полумрак, мерно жужжал вентилятор. Никого. В дворике оказалась еще одна дверь — она выходила на другую улицу.
— Вот куда он ушел! — сказал Сафаров. — Но дверь заперта! Ключ торчит снаружи...
Наконец они выбили дверь, но пряхинского пассажира так и не нашли.
Обогнув угол дома и подбежав к служебной машине, Соснин по радио доложил, что преступник скрылся.
Друзья молча шли по длинному коридору прокуратуры. Только что в кабинете начальника следственного отдела Алимова состоялся нелегкий разговор. Соснин сам понимал, что допустил непростительный промах, и от сознания собственной вины ему было еще тяжелей. Арслан, сурово встретивший Николая после провалившейся операции, две минуты назад выгораживал его перед Алимовым, доказывал, что корни неудачи — в недостатке времени на разработку операции.
— Надо было брать сразу, — сказал подполковник.
— А вдруг бы он вывел на место, где хранится краденое? — возразил Арслан. — Разве это маловажно — поимка с поличным? Ведь при задержании Пряхина этот прием себя оправдал.
— Идите и попытайтесь исправить положение, — закончил Алимов. — Всё, вы свободны.
«Резковат Алимов, — подумал Арслан, выходя из его кабинета. — Что поделаешь, он прав...»
— Может, заскочим ко мне, — предложил Арслан Николаю. — Моя Рано грозилась, что приготовит пельмени.
— Не хочется что-то.
— Поехали, время есть. Ведь нас поставили на «ждите».
Фотографии пряхинского пассажира, сделанные в момент, когда он садился в такси, были в тот же день размножены и разосланы во все райотделы милиции. На оперативном совещании решили принять срочные меры к установлению местожительства Василия.
Участковый инспектор, в ведение которого входила улица Октябрьская, где мог жить Василий, не сказал ничего утешительного: лейтенант Файзиев недавно окончил милицейскую школу, работал всего полтора месяца и еще не успел хорошо изучить свой участок.
— Не помню такого, — сказал он, виновато моргая. — Жаль, нет Хасаншина. Он тут всех знал.
Файзиев рассказал, что старший лейтенант Хасаншин работал на этом участке семь лет, но сейчас ушел на пенсию и, кажется, уехал из города.
Пришлось искать Хасаншина. Оказалось, что он живет в Куйбышевской области. Послали ему по фототелеграфу снимки и попросили вспомнить, не видел ли он в своем районе этого человека. Ответ был быстрым и лаконичным: «Проезд Краснодонский, 6». Выяснилось, что по этому адресу проживает Буров Василий Константинович.