Нулевой пациент
Шрифт:
А капитан Волков заканчивал свою вступительную речь:
– Сейчас вы получите по куску мыла из расчета на один месяц. Тем, кто не имеет сменной одежды, выдадут лагерную. Она хорошая, прочная, удобная, хотя и не от Хьюго Босс, как вы привыкли. Баня раз в неделю и, соответственно, раз в неделю у вас будет горячая вода.
Питер Стоун всё же раздвинул руками танкистов и пробился вперед, сделал несколько шагов к группе советских офицеров, но был остановлен жёстким взглядом Волкова и его словами:
– Стоять! Со всеми вопросами потом. Я уже сказал –
Волков указал рукой на двух офицеров, слегка наклонивших головы. Один из них был в очках.
– Ну, а после картотеки пройдете дезинфекционные и банные процедуры. Стричься и мыться. Вас осмотрит военный врач Топорков, вот он, а это фельдшер и медсестра. Мыло и белье получите там же. Всё это находится в ведомости Натальи Павловны, заведующей хозблоком, – он указал рукой в сторону миловидной женщины-капитана, на которую обратил внимание Стоун.
«Значит, все-таки, интендант, – с облегчением подумал он. – Хорошо, хоть не дознаватель».
– А затем дежурные распределят вас по свободным местам в бараках. Старших офицеров отправят в Первое отделение, все остальные: младшие офицеры, солдаты, сержанты – в виде исключения, в Третье отделение, минуя Второе. И это всё на сегодня. Разойдись!
Последнее слово прозвучало как выстрел.
На зеленой лужайке, с аккуратно подстриженными кустарниками и ухоженными цветниками, перед красивым двухэтажным домом середины XIX века в классическом викторианском стиле с большим крыльцом два юноши азартно гоняли мяч. Воротами служили каменная скамья и небольшая стела с латинской надписью: «Вальтер, самый верный борзой». Газон тянулся к искусственному пруду с типичным горбатым мостиком и ивами у основания. За ним расстилался небольшой парк с лиственными и хвойными деревьями, геометрической формой максимально приближенный к естественному природному ландшафту. Каменные аллеи и извилистые тропинки уютно дополняли его.
Всюду, тут и там, виднелись декоративные стелы с фонарями, в окружении вазонов с розами и цветниками, три беседки и каменные урны, расположившиеся в тени величественных ливанских кедров. А перед самим домом – три постамента с мраморными бюстами Веллингтона и Наполеона. Странный выбор в отношении последнего, поскольку хозяин предместья лорд Мэтью Вильям Стоун никогда не считал его своим кумиром. Но отдавал должное побежденному сильному врагу. А третий постамент
Воротами, в принципе, могли бы послужить любые два дерева, но всё дело в том, что на скамье сидела очаровательная девушка в атласном голубом платье и белой ажурной шляпке и посматривала в открытую книжку. Делала вид, что увлечена чтением, но больше следила за молодыми футболистами. А те тоже притворялись, что увлечены игрой, однако, кроме мяча здесь был магнит попритягательней. А ясный солнечный день, да и вся жизнь впереди, обещали много чудес и радости. И счастья.
– Ладно, Джесси, хватит пинать мяч без толку, – сказал, наконец, Питер, останавливаясь. И крикнул, обращаясь к девушке на скамье: – Мэри, пойдешь с нами в гребной клуб?
– И буду там смотреть, как вы веслами воду месите? – Задорно откликнулась она. – Тоже мне – удовольствие! Нет уж, я лучше Китса дочитаю.
– И что ты в нем нашла? – проворчал Джесси. – Йетс, на мой взгляд, гораздо тоньше. А уж его «Ветер в камышах» вообще… Певец «кельтских сумерек» одним словом. Не даром Нобелевскую премию получил.
– А по мне так ничего лучше Киплинга нет, – заявил Питер. – Поэт-воин. Слава Британии – его стихия.
– Но в армию так и не попал из-за близорукости, – насмешливо возразил его друг.
– А твой Йетс – оккультист. И Киплинг Нобелевскую премию еще раньше взял. Первым из англичан.
– Хватит вам спорить! – остановила их девушка. – Нашли чем меряться. Готовились бы лучше к Оксфорду. Экзамены на носу. Письменную работу одолеете? Эссе напишите? Или только футбол и бокс с греблей на уме? Ты, Питер, уже выбрал факультет?
– Он – за тобой, куда ты – туда и Пит, – усмехнулся Джесси. – Лингвистический или любой из гуманитарных наук. Ему всё равно. Решать тебе.
– Ты за меня не отвечай, – смутился юный лорд. – Сам-то с нами или всё на биологию и медицину тянешь?
– У меня отец и мать были врачами, и дед тоже, не то, что твои предки, сэр Стоун. Одни воины и управленцы, как твой папа. Так что, пожалуй, и я не стану менять традицию.
– Мы с тобой одной крови, ты и я! – Возразил Питер.
– Я ведь говорил, без Киплинга никуда! И все-таки тебе лучше идти в Вулидж, Королевскую военную академию. Прямая дорога. Уинстон Черчилль, хоть и дальний ваш родственник, это бы одобрил, ведь и сам выходец из Сандхерста.
– А с кем теперь воевать-то? С русскими?
– С Гитлером, ответил Джесси.
– Что Гитлер, он разве опасен?
– Опасен, бестия, еще заявит о себе. Чувствую, что большая война ещё впереди, но против Британии кость слаба. Сломается.
– Войны не будет, – вмешалась в разговор Мэри. – Наши политики всегда найдут правильное решение, договорятся и привезут нам мир из любой точки.
– Не верю я никому, – вновь проворчал Джесси. – А к большой войне готовиться нужно. Врачи понадобятся. И офицеры. Вы его речи слышали, видели его? Он же больной, безумец.