Ныряльщица
Шрифт:
«Вирна, привет! Это снова я, у Зорга опять было хорошее настроение».
Я улыбнулась и быстро подтянула к себе тапет.
«Было?»
«Ага. Тай пролила ему на брюки горячий льяри».
Я фыркнула.
«Осторожнее там, а то он сдаст вас обратно».
«Тебе так не хочется, чтобы мы возвращались?»
Я почему-то представила Митри: сидит на кровати, скрестив ноги, ярко-красные волосы стянуты в пышный хвост. Рядом вертится Тай, заглядывает в наш диалог,
«Хочется. Очень», — призналась. И добавила:
«Мне вас безумно не хватает».
Судя по тому, что ответа не было долго, Митри слегка зависла. Впрочем, когда она все-таки написала, мне стало тепло.
«Твое „не хватает“ звучит гораздо круче, чем „Я скучаю“».
«Я скучаю мне показалось слишком пресным. Знаешь, что я вспомнила?» — снова смотрю на банку.
«Что?»
«Как мама и папа загадывали нам загадки».
«О! Я тоже это помню! Они спрятали мой подарок на день рождения, и заставили его искать с помощью подсказок, которые приходили на мой тапет».
Какое-то время сообщений не было, потом Митри написала:
«По ним я тоже очень скучаю».
Миг — и следующее сообщение.
«Мне их безумно не хватает. Так же, как Лэйс».
«Лэйс жива», — пишу я.
Молчание.
Что ответить на это молчание? В ночь, когда погибли мама и папа, был сильный шторм. На базе защиты Ландорхорна полетела автоматика, удерживающая сектор на Пятнадцатом, силовые щиты лопнули. Пока успели включить аварийный, разрушило несколько домов и перевернуло платформу, на которой они возвращались домой. На той платформе было трое человек, и никто не выжил. Никто не выжил и в тех домах, эту улицу в Пятнадцатом закрыли, и все обходят ее стороной. Равно как я обхожу стороной мысли о той ночи.
Потому что даже сейчас у меня по коже идет мороз.
Мама и пана работали там, где живет Алетта, и океан оборвал их жизни в один миг.
«Эй, не реви», — приходит сообщение.
«Я не реву».
«А Тай ревет».
«Подглядела, да?»
«Есть немного, — Митри меняет тему. — Скажи мне лучше, когда нас выпустят из заточения?»
Мне не хочется говорить им о том, что произошло с Роминой, поэтому я пишу:
«Скоро».
«Точно скоро? И если ты еще не была в нашей школе, можно тебя кое о чем попросить?»
Вообще-то я уже была, но тут мне становится интересно.
«???»
«В общем, есть один мальчик… Светлые волосы, учится в моем классе, зовут Рикард Дроган».
«Митри!»
«Ну ты просто глянь, не таскается ли он с такой девицей, с глазищами на пол-лица и с короткой стрижкой. Очень надо».
«Во-первых, подглядывать нехорошо…»
«Это не подглядывание, это благородная слежка».
«Слежка не бывает благородной.
«А зачем тебе К’ярд?!» — тут же огрызается сестра.
«Кто сказал, что он мне нужен?!»
«Кто сказал, кто сказал… у тебя при виде него глаза становятся как у океанской ррики, а мозгов столько же, сколько у маруны. Все, пока, Зорг пришел».
Сообщения чата стираются раньше, чем я успеваю что-то ответить, хотя ответить мне есть что. В частности, «Ты влюбилась?!», и: «Все у меня с мозгами в порядке».
К’ярд к моим мозгам вообще никакого отношения не имеет!
Сердито завернувшись в плед, показываю галету язык и под шум волн за окнами вскоре проваливаюсь в сон.
Глава 26
Поединок
Вирна Мэйс
Во время большого перерыва я решила сходить в ресторан… то есть в столовую Кэйпдора. По моему скромному мнению, это все-таки был ресторан, и еда в нем стоила примерно столько же. Но сегодня у нас было еще три пары после обеда, поэтому я подумала (после того, как утренняя булка переварилась пару часов назад), что мне не стоит терпеть до вечера. Врач, которая давала рекомендации, посоветовала не голодать, про эти рекомендации я вспомнила, разумеется, уже в Кэйпдоре. Поэтому и подумала, что мое временное (или не очень) материальное состояние вполне позволяет себе один полноценный обед. И разумеется, я шла сюда совершенно не за тем, чтобы увидеть К’ярда. Которого все-таки увидела.
Он сидел один, за тем же самым столиком, за которым мы когда сидели вдвоем, спиной ко мне. Я поискала взглядом знакомые лица, и обнаружила, что Алетта вернулась в Академию и каким-то образом оказалось рядом с Роминой. Не просто за ее столиком, действительно рядом, на соседнем стуле. Дочь судьи вскинула голову, всем своим видом показывая, что она совершенно не гнушается совместного обеда с самой обычной девушкой.
— Видела Д’ерри? — донесся из-за моей спины голос.
В очереди было достаточно много народу, поэтому и двигалась она медленно, несмотря на то, что обслуживали студентов целых семь человек.
— Да, она такая классная! Хотела бы я с ней дружить…
— В окружение к Д’ерри так просто не попасть. Для этого нужно быть бедной-несчастной калей… в общем, девицей, которая пострадала от серьезной жизненной несправедливости.
— Ты слышала о том, что она сказала вчера?
— Что?
— Что раньше не задумывалась, как тяжело бывает людям из неблагополучных районов, и что история с этой, забыла, как ее… заставила ее серьезно пересмотреть свои взгляды на жизнь. Она считает, что людям и въерхам надо становиться ближе друг к другу, и что она хотела бы показать всем пример.
— Ого!
— Стой, а эта разве не с голубыми волосами?
— Э-э-э…
Я все-таки обернулась. Девушки-въерхи уставились на меня, я — на них.
— Эта, — сказала я, — с голубыми волосами.
Я могла бы еще многое добавить по поводу Ромины, но свои ошибки и уроки по этому поводу усвоила прочно.
— Малышка, давно ты тут стоишь? — поинтересовался подошедший въерх, легонько поцеловав девушку в губы.
Высоченный, валла полтора ростом, от него веяло серьезной силой.