Ныряльщица

Эльденберт Марина

Это похоже на шторм.

На водоворот.

Меня затягивает в мой океан.

К ней.

И если я сейчас остановлюсь, то просто погибну.

Умру без нее.

Ответный стон ее удовольствия — музыка для меня. И я помогаю себе руками, лаская ее, ловя дыхание и утопая в синеве потемневших глаз.

Вирна выдыхает мое имя и выгибается дугой, а я шепчу ее имя, на этот раз отпуская себя, пока меня не уносит в этот океан вместе с ней.

Я абсолютно счастлив.

Так, как никогда в жизни.

Так, как ни с кем.

Только с ней.

Когда

эта буря заканчивается, внутри меня только опустошенность и вот это счастье. Теплое, как прибрежный песок в солнечный день, мягкое, как морской прибой. Я укрываю нас пледом и сжимаю Вирну в объятиях, понимая, что теперь точно никуда не отпущу. И плевать, что она там себе думает про въерхов и людей.

— Почему ты мне не сказала? О том, что ты больше ни с кем…

Я осекаюсь, потому что пытаюсь на нее разозлиться, но вместо этого хочется улыбаться.

— Ты бы согласился?

— Нет. Я бы сделал все по-другому.

— Вот поэтому и не сказала.

— Я мог бы быть нежнее или внимательнее…

Вирна подается вперед и целует меня так, что я забываю о том, что собирался сказать.

— Все было чудесно, — говорит она.

На это мне нечего сказать. Ну, кроме:

— Теперь ты обязана согласиться стать моей девушкой.

Она улыбается и явно собирается что-то сказать, но вдруг вскрикивает и едва не падает с дивана. Я успеваю ее подхватить и уложить на подушки, но там, где касаются мои ладони остаются красные следы, будто от ожогов.

Оказываюсь на ногах и смотрю на свои руки. Они не просто горят, кожу жжет силой въерха.

Моей собственной.

Она вернулась.

Силы вернулись.

Но никогда не вели себя так странно — они искрят, будто оголенные провода.

— Что за хидрец? — я склоняюсь над ней. — Вирна?! Мэйс!

Она не слышит. Она без сознания.

Я хватаю ее за плечи, чтобы встряхнуть, но на бледной коже красными пятнами вспыхивают новые ожоги.

— Едх! — цежу через зубы и оглядываюсь в поисках того, что позволит мне защитить ее от моего же прикосновения.

Приглушаю силу, насколько это возможно, хватаю с полки серое полотенце и какую-то майку, оборачиваю кисти целиком и только после склоняюсь над Мэйс. Она еще бледнее, чем обычно, и мелко дрожит. На лбу бисеринки пота, а кожа ледяная, как если бы я только что выловил девушку из океана.

Я легонько тормошу Вирну, но у нее лишь запрокидывается голова.

— Синеглазка, это не смешно, — шепчу я. — Приходи в себя, и мы вместе решим любую проблему, какой бы она ни была.

Она по-прежнему меня не слышит. У нее лишь мелко подрагивают ресницы, а губы ярким алым пятном выделяются на лице. Это выталкивает меня в ночь, когда я прыгнул за Вирной в океан. Тогда она тоже не приходила в себя, и я почти потерял ее.

Но если тогда мне было хидрец как страшно, то сейчас я готов был прыгнуть за ней хоть десять раз, только чтобы она распахнула глаза!

Проблема в том, что мы не на берегу океана, мы в ее доме. В безопасности. Были.

Едх меня забери, я не знаю, что делать!

Что это вообще?

Она придет

в себя?

Что, если это смертельно?

Я отшатываюсь от Мэйс и хватаюсь за голову. Тряпки падают к моим ногам, но мне не до них. Мысль одна страшнее другой приходит в голову…

Так, паникой делу не поможешь!

Соберись!

Вирне нужна помощь как можно скорее, и я знаю только одного въерха, который может мне помочь. Ей помочь.

Одеваюсь так быстро, что Адмирал был бы мною доволен и поставил бы высший балл. Выбегаю к эйрлату, нахожу перчатки от гидрокостюма. Возвращаюсь и крайне осторожно заворачиваю Мэйс в плед, а потом отношу ее в машину и размещаю на заднее сиденье.

Вирна лышит тяжело. Но главное, что дышит!

Завожу эйрлат и быстро нахожу на тапете нужный контакт: он у меня в быстром доступе. Облегченно выдыхаю, когда отвечают быстро.

— Доктор Э’рер! Мне срочно нужна ваша помощь! Я могу приехать?

Время до дома доктора смазалось в одно растянувшееся мгновение. За которое я, кажется, нарушил все мыслимые и немыслимые правила дорожного движения, и, к счастью, меня не остановили политари. А потом было долгое ожидание в гостиной Э’рера: он не пустил меня в медицинский кабинет. Спасибо доктору, он не только принял меня сразу же, он еще и без лишних вопросов согласился оказать медицинскую помощь Вирне.

Это ожидание действительно показалось самым долгим в моей жизни, хотя прошло сорок минут. Тридцать восемь, если точнее. Я даже не стянул перчатки, и только сейчас это замечаю. Сила оживает в ладонях, стоит мне о ней вспомнить. Естественная. Послушная моей воле. Она больше не искрит на пальцах, а просто наполняет меня целиком, и я не чувствую разницу между тем, как было раньше, и сейчас.

Тогда что это за хидрец?

Э’рер появляется в гостиной раньше, чем мне в голову приходит хоть одна идея. Я вскакиваю и подхожу к нему. Доктор усталый и сосредоточенный, но на мой взгляд отвечает:

— С девочкой все в порядке, Аайтнер. Я запустил восстановление, и погрузил ее в сон. Сейчас она отдыхает, а когда проснется, от ожогов не останется и следа.

— Дело не только в ожогах. Она сознание потеряла.

— Потому что была обессилена. Энергетически. Такое бывает у въерхов, когда они перерасходуют свои силы. У людей… тоже бывает. Хотя, честно признаюсь, с лечением людей я сталкиваюсь редко. Но острого воспалительного процесса и хронических заболевания я не обнаружил. Она молода и здорова. Так что процедура восстановления пойдет ей на пользу.

Я шумно выдыхаю, будто до этого не дышал вовсе и жму доктору руку.

— Спасибо, доктор Э’рер. Вы даже не представляете, как много для меня сделали. Я могу увидеть Вирну?

— Конечно, — говорит Э’рер. — Пойдем.

Вирна лежит в восстановительной капсуле, и на этот раз она действительно спит. Потому что вид у нее умиротворенный, а кожа слегка порозовевшая. Датчики на экране показывают, что ее пульс и давление в норме.

Мне хочется схватить синеглазку и сжать ее в объятиях, но… Я лишь сжимаю кулаки и хмурюсь.