Нюренберг предостерегает
Шрифт:
В главном здании министерства авиации 3000 комнат. Соединив четыре зала, Геринг оборудовал свой кабинет. Поверхность письменного стола составила пять квадратных метров.
Генерал-парашютист Рамке так описал встречу с Герингом в его дворце Каринхолле: «Рейхсмаршал был в плаще до щиколоток из зеленого панбархата, расшитого золотом, благодаря пышным рукавам и сборкам плащ казался необъятным. Подпоясан Геринг был золотым поясом с золотыми кистями, обут в лаковые лодочки. Сильно напомаженные волосы и лицо довершали картину. Изумруды в золотых и платиновых кольцах, которыми были унизаны толстые пальцы Геринга, он. подобрал в тон своему плащу».
В публичных выступлениях Геринг требовал от немецкого народа жертв. Это он провозгласил печально знаменитый лозунг «Пушки вместо масла»
...20 апреля 1945 г. в бункере имперской канцелярии Гитлер встречает 56-ю годовщину своего рождения. Его поздравляют соратники. А через несколько часов поздравители бегут из Берлина, как крысы с тонущего корабля.
Бежит и Геринг в южную Германию. Там после долгих тяжелых раздумий он решает совершить государственный переворот. Г. Гротов, автор книги «Герман Геринг — маршал рейха», пишет: «Геринг по-прежнему испытывал нерешительность, его продолжали терзать сомнения. .Наконец он решил отправить в Берлин телеграмму. Послание гласило:
«Мой фюрер! Ввиду Вашего решения оставаться на Вашем посту в берлинской твердыне согласны ли Вы, чтобы я немедленно принял общее руководство рейхом при полной свободе действий в стране и за ее пределами в качестве Вашего заместителя в соответствии с Вашим указом от 29 июня 1941 года? Если до 22 часов сегодня ответа не последует, я буду считать, что Вы утратили свободу действий и что возникли условия для вступления в силу Вашего указа, чтобы начать действовать в высших интересах нашего народа и фатерлянда. Вы знаете, какие чувства я испытываю к Вам в этот тяжкий час в моей жизни, я просто не способен найти слова, чтобы их выразить. Пусть бог хранит Вас и позволит, несмотря ни на что, прибыть сюда так скоро, как это будет возможно.
Преданный вам Герман Геринг»
Погруженный в апатию Гитлер на послание Геринга никак не отреагировал. Но через короткое время поступила новая телеграмма, на этот раз адресованная Риббентропу. Она имела своей целью разъяснить намерения Геринга и подчеркнуть их законность.
На этот раз Борман добился своего. Гитлер немедленно лишил Геринга права преемственности и обвинил его в предательстве национал-социализма и фюрера — текст соответствующей ответной телеграммы Герингу поторопился подготовить Борман. Послание заканчивалось словами фюрера, что он воздержится от принятия каких-либо дальнейших мер, если Геринг уйдет в отставку со всех постов по состоянию здоровья. «Борману наконец удалось вывести Гитлера из состояния апатии, — пишет Шпеер, который наблюдал эту ситуацию вблизи. — Последовал приступ дикой ярости, в которой нашли выражение горечь поражения, собственное бессилие, жалость к себе и отчаяние.
Когда Гитлер велел Борману послать телеграмму Герингу, тот позаботился отправить два послания. Первое было от имени фюрера и извещало:
«Указ от 29.06.41 аннулирован моим специальным распоряжением. Свобода моих действий не вызывает сомнений. Запрещаю вам предпринимать в этом направлении любые шаги».
Второе послание Борман отправил по собственной инициативе двум старшим командирам частей СС, стоявших в районе Оберзаль-цберга, Франку и фон Бредову с приказом немедленно арестовать Геринга по обвинению в государственной измене. На случай их возможных колебаний Борман добавил: «Вы отвечаете за его исполнение собственными жизнями».
Эсэсовцы арестовали Геринга и его семью. Но вскоре офицеры военно-воздушных сил его освободили. Эсэсовцы знали, что Гитлер уже ничем не управляет, понимали, что «тысячелетнему рейху» пришел конец, и не пытались сопротивляться.
Утром 9 мая через полковника Браухича Геринг сообщает американцам, что считает войну проигранной и готов сдаться на милость победителей.
По просьбе Геринга к нему доставляют его семью, челядь и багаж на 17 грузовых машинах.
В штабе 36-й дивизии 7-й американской армии Геринга дружелюбно принимают. Шампанское льется рекой. Геринг играет на своем аккордеоне. Генерал Эйзенхауэр прекратил это праздное застолье. Геринга на
21 мая 1945 года Геринга переправили в Мондорф (Люксембург)
— главный центр допроса руководителей Третьего рейха. Здесь он провел четыре месяца.
Когда Геринг был доставлен в Нюрнбергскую тюрьму в сентябре 1945 года, он избавился от тридцати семи килограммов и весил только девяносто.
Ежедневные шестичасовые допросы, армейская еда и избавление от наркотиков способствовали улучшению здоровья Геринга.
...За месяц до начала процесса обвиняемые были размещены по камерам тюремного крыла здания нюрнбергского Дворца юстиции. Им были разрешены только получасовая ежедневная прогулка и дважды в неделю душ, но любое общение между собой строжайше запрещено.
Геринг находился в камере № 5. Как и все остальные, она была размером два метра на четыре и чуть больше двух метров в высоту. В каждой камере имелись умывальная раковина, унитаз со смывом, стандартная тюремная койка с волосяным матрацем, стул и стол. Чтобы уменьшить возможность самоубийства, камеры были переделаны: со стен сняты все выступающие железяки, удалена вся электропроводка, а стекло в единственном окне заменено на прозрачный пластик.
Время от времени неожиданно проводились выборочные проверки и обыски в дополнение к регулярным. Дверь распахивалась, в камеру врывались рослые солдаты 1-й американской дивизии и приказывали пленнику все с себя снять и стоять полностью раздетым, пока его камеру, одежду, личные вещи и тело тщательно осматривали. В такие моменты в камеру Геринга имел обыкновение заходить полковник Эндрюс и следить, чтобы голому рейхсмаршалу было оказано особо пристальное внимание.
Помимо этих нежеланных визитеров и дежурных офицеров в камеру к Герингу приходили только медики.
За месяц до начала процесса Геринг получил копию обвинительного акта против себя, который содержал 24 тысячи слов подробного перечисления вменяемых ему преступлений.
Вот часть преамбулы обвинительного акта:
«Обвиняемый Геринг в период 1932—1945 годов являлся: членом нацистской партии, верховным лидером СА, генералом СС (это он зачеркнул), членом и председателем рейхстага, министром внутренних дел Пруссии, начальником прусской полиции и прусской тайной государственной полиции, руководителем прусского государственного совета, доверенным по четырехлетнему плану, рейхсминистром авиации, главнокомандующим военно-воздушными силами, председателем Совета министров по обороне рейха, членом совета внутреннего кабинета, главой индустриального концерна Германа Геринга и преемником, назначенным Гитлером. Обвиняемый Геринг использовал вышеупомянутые посты, свое личное влияние и свою близкую связь с фюрером таким образом, что: способствовал военным и экономическим приготовлениям к войне, изложенным в пункте первом этого обвинительного заключения; принимал участие в планировании и развязывании нацистскими участниками преступного сговора агрессивных войн в нарушение международных договоров, соглашений и гарантий, что изложено в пунктах первом и втором этого обвинительного заключения; также санкционировал совершение, отдавал распоряжения на осуществление и был соучастником военных преступлений, изложенных в пункте третьем этого обвинительного заключения, и преступлений против человечности, изложенных в пункте четвертом этого обвинительного заключения, включая разнообразные преступления против личности и собственности».
Геринг прочитал обвинительный акт одним махом. Это было почти то, что он ожидал.
Чуть не до самого последнего дня процесса Геринг последовательно выставлял напоказ свою верность Гитлеру — верность до гробовой доски. Он клеймил каждого, кто осмеливался критиковать фюрера. О себе же говорил, что прах его будет помещен в мраморной урне в какую-нибудь усыпальницу национальных героев.
«Кто знает, не рождается ли в эту минуту где-нибудь в Германии человек, который отомстит за наше унижение».