О богах, шакалах и детях
Шрифт:
Мы некоторое время сидим молча, осмысливая произошедший разговор.
— По-моему, — говорю, — мы сделали неправильно всё, что только могли.
Азамат задумчиво кивает.
— Не надо было при нём ругаться.
— Я и не ругалась.
— Ну да, ты просто доходчиво рассказывала мне, какой я идиот.
— Я просто отвечала на твои вопросы. Ну ладно, хорошо, я согласна, надо было проявить дипломатичность и вывести тебя в другую комнату.
Азамат отодвигает тарелку, ставит локти на стол и упирается кулаками
— Ты ему хоть раз говорил, что будет, если он не сделает задания? — интересуюсь осторожно.
— Что значит "что будет"? Ничего не будет, просто почитали бы вместо этого.
— Я спрашиваю, ему ты это говорил?
Азамат задумывается.
— Нет… Ты думаешь, если бы он знал, что можно, то давно бы бросил?
— Не знаю, может, не так бы усердствовал.
— Если ты считала, что он слишком много учится, почему сама ему не сказала?
— Я сказала. В первый же вечер.
— И?
— И он решил учиться тайком от меня, пока я не объяснила, что не запрещаю.
Азамат поджимает губы.
— Всё так и должно быть. Ты женщина, я мужчина, приказы разные, слушаться надо меня. Вот шакал! — он внезапно ударяет кулаком по столу так, что вся посуда подскакивает. — Так хотел всё сделать правильно, и конечно всё испортил!
— Ну ты так-то уж не отчаивайся, — говорю. — Погоди, он успокоится, разберётся, что к чему. Поговори с ним спокойно.
— Попробую, — протягивает Азамат без энтузиазма. — Что-то мне кажется, что он не станет со мной говорить по душам. Ему бы с духовником поговорить, но…
Азамат так и не заканчивает очевидную мысль: Ажгдийдимидин с его предвзятым отношением к безродным сделает только хуже. Можно было бы, конечно, отвезти парня на Гарнет, чтобы с ним поработал нормальный психотерапевт, но, боюсь, в настолько незнакомой среде ребёнок просто не станет разговаривать.
Муж мой тем временем решает воплотить задуманное немедленно и идёт стучаться к Киру в дверь. Ответа, как и прежде, нет.
— Опять спишь, что ли? — удивляется Азамат. — Неужто я тебя так вымотал?
Стучит громче — тишина. Дёргает ручку — заперто.
— Вот как, — Азамат в задумчивости замирает перед дверью. — Ну ладно, значит, завтра поговорим…
Просыпается Алэк, и после кормёжки я начинаю собирать его на прогулку — раз уж Азамат свободен, почему бы не провести время с другим сыном, он соскучился вообще-то. В комнате у мелкого душновато, и я открываю окно, чтобы проветрить. И вижу, что окно комнаты Кира распахнуто настежь, а с подоконника свешивается простыня с узелками.
— Азама-а-ат, — зову. — Он, похоже, опять сбежал.
На этот раз я даже не волнуюсь, только досадно, что весь вечер будет потрачен на поиски этого малолетнего раздолбая.
Азамат высовывается в окно, делает те же выводы, что и я, и без раздумий высаживает дверь в комнату Кира. Там и правда
Через пару часов мне неожиданно звонит Янка.
— Потеряли старшенького? — говорит она странным голосом.
— Ну да, свалил в окно, — сознаюсь. — Ты что-то знаешь?
— Да вот, ко мне тут пациент поступил… Три ребра сломано, гематомы в брюшной полости, вывих плеча и разбиты костяшки пальцев…
— Что, Кир?!
— Нет, не Кир, а глава местной подростковой банды. Но утверждает, что это Кир его так отделал.
— Где?!
— Не признаётся. Мне Ирнчину доложить об этом?
— Да, конечно… У тебя есть его телефон?
Янка хмыкает.
— Есть, есть.
И отключается.
Кира находят часа через полтора. Он цел и относительно невредим — беглый осмотр показывает только несколько синяков и ссадины на руках.
— Ну и что это за акт протеста? — устало интересуется Азамат, которму я впихнула Алэка, чтобы руки были заняты, а то ему, как и мне, очень хочется кое-кого за уши оттаскать. Филин вертится у всех под ногами, поскуливая.
Кир стоит, ссутулившись, между двух бравых ребят из отдела безопасности и злобно зыркает на нас.
— Я теперь всю жизнь под замком сидеть должен, что ли? Чуть шаг на улицу — сразу сбежал! Я бы к ночи сам вернулся, не тупой!
Азамат на секунду задумывается, как будто ему до сих пор не приходила в голову мысль, что Кир может пойти погулять без намерения сбежать.
— Нет, — медленно произносит он, — но зачем было вылезать в окно?
— Не хотел вам мешать лаяться! — ядовито отвечает Кир.
Азамат поджимает губы и отпускает Ирнчиновых ребят вместе с собакой. Им хватает ума не переглядываться по крайней мере до тех пор, пока за ними не закрывается дверь.
— А драться зачем полез? — спрашиваю я, вооружаясь йодовой салфеткой.
— Это не я полез, это ко мне полезли, — ворчит Кир. — Я сидел спокойно на крыше заброшенного дома, никого не трогал. Тут приходят эти пацаны и давай права качать, типа, это их место. Ну и пришлось им показать, где их место на самом деле… ай! Щипется!
— У драк бывают последствия, — сообщает Азамат. — Вот одно из них. Терпи. А то как рёбра ломать — ты мужчина, а как лечиться — сопляк.
Кир угрюмо сжимает зубы и терпит.