О чем поет ночная птица

Витич Райдо

Он позвонил Иванову:

— Леня, кому ты давал мой телефон?

— Глупый вопрос, — буркнул тот и взвился. — Из-за тебя подлещик ушел!

Зеленин дал отбой и посмотрел на девушку: через оператора узнали. Не проблема, если знать данные человека, номера машины. А скорей всего знают — в прятки он не играл: не с кем, не за чем. Вопрос, зачем в молчанку играть, если так стараются его найти?

Не нравилось ему это, ой, не нравилось. Угрозу чуял не себе. И даже стал подумывать как ловчее и незаметнее вывезти

отсюда Виту, как не травмируя спрятать на время. Но тут опять позвонили. Тот же не определившийся номер, с той же настырностью.

Рус оттянул насколько возможно и соединился:

— Надумал?

— Здравствуйте, Руслан Игоревич, — вяло поприветствовал его молодой мужской голос. — С вами хотят встретиться по важному для вас вопросу. В восемь, в парке Чкалова у кафе.

— Кто?

— Придете, узнаете.

— Не приду. Не настолько меня любопытство мучает, чтобы выходной из-за него вам дарить.

— Руслан Игоревич, в ваших же интересах…

— Ты меня пугаешь? Мне удивиться или к черту послать?

— У вас будут неприятности.

— Угу. Давай.

И отключил связь: было, проходили. Конкуренты Сотникова порой более изощренные методы воздействия выдумывали. Но Зеленин не попадал на их наживки — взять его не на что: компромата нет, родных близко тоже. А что с одиночки возьмешь? Чем зацепишь? Угрозой жизни разве что, так это вариант дохлый. Тоже было. Но смерть Руслана не берет — не нужен он ей.

Во дворе Иванов появился, удочки поставил у дома, на крыльцо сел, поглядывая на друга выжидающе.

— Новый номер просекли? — спросил, когда Зеленин рядом сел, закурил.

— Угу.

— Чего хотят?

— Жду, когда родят.

— Старое развитие событий или новая история?

— Вопрос. Хотя звонят уже месяц. В молчанку играют.

— Значит, новоявленные знакомцы не при делах.

— Вроде бы.

Вновь зазвонил телефон.

— Здравствуй, брат.

Все сразу встало на свои места и одарило Руса тремором. Он подкурил вторую сигарету от первой и только тогда выдал:

— Козлы горные тебе братья.

Руки ходуном ходили.

— Ругаешься? У меня дело к тебе. Встретимся…

— Если мы встретимся, один из нас не уйдет.

— Руслан, к чему такие страсти? Оставь эмоции — я не враг тебе. Что было, было между нами и как у вас говорят, "быльем поросло"… Или нет? Ты оказываешь мне услугу и расходимся.

— Услугу тебе смерть окажет.

— Ну, что за траурное настроение? Короче, Рус: в восемь, парк Чкалова. Не придешь…

— Не приду.

— Тогда я приеду.

Зеленин покосился на Виту и бросил:

— Завтра. Десять. Парк. «Прага».

На той стороне связи подумали и согласились:

— Хорошо. Завтра в десять. Не опаздывай и да, к слову, чтобы лишним свой ум не занимал — я легальный бизнесмен, никакого криминала за мной не числиться и интереса

для структур я не представляю.

И отключился. Зеленин убрал трубку и потер лицо, посмотрел на Виту и Андрея, что втирал ей что-то.

Чему удивляться: появился один «призрак», проявился и второй. Но не дай Бог им встретиться.

— Кто это? — спросил Леня.

— Ты его не знаешь.

— Доставать «винчестер» из схрона?

Зеленин встал, потоптался и опять сел: убить просто, но для начала нужно узнать, зачем он всплыл. Да и не мог он убить. Не сейчас. Как представил, так сразу этот вариант отмел — не решал он проблему. Знал уже по опыту — мертвые возвращаются, становясь худшим укором жизни.

Но к чему, отчего, зачем, почему, с чем, кем связано явление «Мефистофеля»?

Взгляд на Виту упал и ответ сам пришел. Зеленин не мог точно сказать, от чего так решил, но как "отче наш" знал — подобных совпадений не бывает.

— Телефон, — требовательно протянул руку к Лене. Тот подал свой мобильник слова не сказав. — Займись Витой. Глаз с нее не спускай. Далеко не уходи.

А сам рванул к Андрею, без слов схватил его за плечо и потащил в дом. Мужчина брыкнуться думал, но лицо Зеленина увидел и притих. Тот его в комнату втолкнул, к стене, дверь ногой хлопнул и палку от сломанной удочки вместо засова в ручку двери сунул. Уставился на Андрея:

— Быстро и четко: кому вы перебежали дорогу и по какому поводу. Резвее, сержант, шутки закончились.

Андрей нахохлился, руки на груди сложил, ноги широко расставил и взгляд буром на оппонента — хоть стреляй, ничего не скажу.

— Дурак, — процедил Рус. — Последний шанс, две минуты на раздумья. Либо рассказываешь, вместе складываем, что знаю я, соображаем, как выйти из ситуации. Нет — забираю Виту и решаю проблему один. Ты гребешь отдельно и, как придется.

— Пошел ты, — огрызнулся вяло, взгляд уверенность потерял, но веры Зеленину в нем не прибавилось. А тому некогда ее завоевывать. Набрал номер телефона Легковесова на мобилке Иванова, не спуская взгляда с мужчины:

— Когда Шустриковы на Цветочной поселились?

— Договор о купле продаже заключен в мае прошлого года.

— У них есть друзья…

— Варлеевы. Катерина Юрьевна, Михаил Анатольевич. Последний, как Шустриков, сержант запаса. Уволен по ранению в мае девяносто шестого. Место службы Чечня. Они в одном взводе служили. Махра. Демобилизованы с интервалом в месяц. Шустриков раньше ушел. Родился в Петрозаводске, но после службы пробыл на Родине только полгода. Куда уплыл, пока не выяснил. Откуда сюда явился — пока тоже. Темная лошадка, этот Шустриков. А сестра вовсе привидение. Нет ее по документам. В квартире не прописана, на учете нигде не стоит, даже карты медицинской нет. По гражданству пытаюсь пробить, время надо.