О кораблях и людях, о далеких странах
Шрифт:
После завтрака ребята слоняются по кораблю, лежат на солнышке или сидят группками и рассказывают что-нибудь.
Руди снова спустился в спальню и взобрался на койку.
Он тихо улыбается, думая о Крошке. Да, пожалуй, он все время только и думает о ней с тех пор, как по лунной дорожке уплыла вдаль крохотная лодочка под белым парусом. "Крошка", - тихо шепчет Руди, прикрывшись одеялом, чтобы никто не видел, как он счастлив, никто не слышал, как он разговаривает с девушкой. "Может быть, завтра я уже получу письмо
– Так прекрасно не могло быть ни у кого!" И он откидывает одеяло.
– А я не пойду больше с Францем на берег, - выпаливает вдруг Куделек, лежащий на соседней койке; Руди удивленно смотрит на товарища, а Куделек продолжает: - Ты же сказал, вы там и останетесь, а когда мы вернулись, ни вас, ни лодки не было. А если бы я тебя застал, я бы тебе горло перегрыз.
– А я бы стоял руки в брюки, пока ты мне горло перегрызал?
– смеется Руди.
– Да ты в трусах был. Какие же там "руки в брюки"?
– Я тебе дал бы пару "крюков" левой, а потом правой! Ты сейчас весь перевязанный ходил бы.
– Будет задаваться-то! Я джиу-джитсу знаю. Хочешь, покажу японский прием? "Защита от нападения с ножом" называется.
– Куделек садится на койку.
– А ну, подними правую руку, будто у тебя нож в руке.
Руди с невидимым ножом в руке нападает на Куделька и вдруг громко вскрикивает от боли.
– Черт! Отпусти! Ты мне так руку сломаешь!
Но Куделек деловым тоном отвечает ему:
– Стоит мне еще чуть-чуть нажать, и рука выскочит из сустава. И еще есть несколько таких же японских приемов.
Когда лицо Руди становится уже темно-красным от натуги, Куделек отпускает руку.
– Черт! Да где ты выучился? Покажи, как ты это делаешь! Здорово!
– Руди растирает ноющую руку.
Громко стуча каблуками, по трапу спускается Франц.
– Глотка идет!
Спальня мгновенно оживает. Только теперь видно, как много здесь ребят. Они вскакивают с коек, взбивают подушки, поправляют одеяла, запирают шкафчики-никогда нельзя знать, что придумает боцман. Кое-кто бежит в гальюн - все подальше от начальства. Франц достает носок из шкафчика. Три дня уже он штопает этот носок. Выдержки не хватает закончить работу. Руди и Куделек в нерешительности стоят у своих коек, когда в дверях показывается боцман. Он подходит прямо к ним.
– Есть еще кто-нибудь из нашей группы?
Голос его почти так же ласков, как в ту ночь, когда Руди исписывал скамейки.
– Нет никого, - отвечает Руди, - все наверху или в столовой.
– Умеете под парусом ходить?
– Так точно, умеем!
– в унисон кричат оба друга, лихо щелкая каблуками.
Почти все ребята исчезли из спальни. Лишь кое-где виднеются отдельные фигуры. Кто-то стоит в нерешительности перед шкафчиком, кто-то подбирает
– Норд четверть к осту - норд половина к осту - норд три четверти к осту...
Очевидно, со страха он принялся вызубривать румбы компаса.
– Через четверть часа быть готовыми!
– приказывает боцман.
– Так точно!
Боцман замечает Франца, собравшегося было проскользнуть мимо, и разражается криком:
– Ты хоть бы ради воскресенья шею вымыл, свинья! Помесь свиньи с собакой!
2
На голубом небе - ни единого облачка, лишь далекий горизонт застилает бледная дымка.
Куттер покачивается у спущенного за борт трапа. На трапе рядом с Глоткой стоят два незнакомых моряка в темно-синих брюках и белых матросках. Увидев боцмана Иогансеиа, оба бросаются ему навстречу. Они трясут руки боцмана, и один из них, со светлой, отливающей золотом шевелюрой, даже ударяет Иогансена кулаком в грудь.
– Вот и встретились, старина!
– Он громко смеется.
Смеется и боцман. Руди и Куделек только диву даются: взрослые, а ведут себя как ребята. Ну точно, как мальчишки толкают друг друга, хлопают по плечам, бессмысленно громко гогочут.
Глотка подзывает приятелей к куттеру. В него залезают и незнакомые моряки, они устраиваются на самой корме.
Боцман Иогансен берет на себя командование и садится за руль. Глотка схватил бизань-шкот; чужие моряки сидят пассажирами, положив ногу на ногу, и набивают трубки.
Все их движения одновременны, и можно подумать, что они братья, хотя один блондин, а у другого темные волосы. Лица их словно выдублены морским воздухом и солнцем.
Руди прислушивается к разговору. Оба они служат матросами на корабле, прошлой ночью вернувшемся из Индии.
Руди задумывается. Глаза у него блестят. "Индия!
– повторяет он про себя.
– Это там, где слоны, тигры и змеи. Какие приключения пережили эти двое там, в Индии!"
– Все готово?
– Есть грот-шкот!
– отвечают Руди и Куделек.
Концы отданы, легкое течение подхватывает куттер.
Ветер сразу же надувает паруса. Борт слегка наклоняется, вода булькает под ногами и начинает шуметь за бортом.
Руди хочется кричать от счастья. Он идет под парусами! Под парусами!
– Натянуть шкоты!
– приказывает боцман Иогансен.
В груди у Руди все так и поет. Он смотрит на Куделька, но ни слова не говорит ему. Куделек не сводит глаз с ослепительно белого паруса - на губах счастливая улыбка. Куттер идет при боковом ветре вниз по Везеру. Справа тянутся пакгаузы, огромные элеваторы, вереницы подъемных кранов, верфи. Слева у причалов стоят корабли. Солнце начинает припекать. Матросы снимают рубахи. Руди снова не может оторвать глаз от кормы. Вот это мускулы!