О магах-отступниках и таинственных ритуалах
Шрифт:
Вздрогнула, когда проход за нами закрылся, погружая в сумрак магии смерти… и поняла, что кричать и сопротивляться следовало раньше, до того, как мы остались одни. И что нужно было сказать все Норту, сказать, а не умалчивать очередной постыдный эпизод в моей жизни. И пусть было бы мучительно больно рассказывать о подобном, но Норт бы понял, а теперь…
— Я взбешен, — с трудом сдерживая ярость, проговорил лорд Гаэр-аш, вплотную приблизившись ко мне со спины.
Тьма, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…
Меня
— Еще пять шагов, — произнес ректор. — Или мне взять вас на руки?
Мгновенно сорвалась с места, в секунду преодолев эти проклятые пять шагов, и, лишь пройдя сквозь призрачную преграду перехода, поняла, что лучше бы я оставалась на месте.
Это оказалась спальня.
Внушительная, оформленная в темных тонах, явно мужская спальня.
Я споткнулась о ковер и остановилась на входе, меня взяли за плечи и достаточно бесцеремонно подняли, чтобы, пронеся пару шагов, отпустить и прошептать над ухом:
— Можете снять мантию, Риаллин, платьем я займусь сам.
Сделать следующий вдох я не смогла. Попыталась, открыла рот и… не смогла. Все тело била крупная дрожь, руки дрожали так, что даже попытайся я сейчас развязать завязки — не сумела бы.
Но когда из-за моей спины, — ректор все так же занимал пугающее положение сзади, — на кушетку у окна полетел снятый им мундир, дыхание вернулось вмиг. Я развернулась и отшатнулась в ужасе, увидев, что Гаэр-аш расстегивает рубашку. Молча, решительно, зло.
Пошатнувшись, я сжала кулаки, постаралась взять себя в руки и выдохнула:
— Что… вы… делаете?
Черная бровь насмешливо изогнулась, после ректор усмехнулся, расстегнул оставшиеся три пуговицы и, только приступив к снятию запонок, поинтересовался:
— Вам известно, что такое семья, Риаллин?
Я с трудом удержала слезы. «Вам известно, что такое семья, Риаллин?» — отличный вопрос, особенно если учесть, что его задают сироте.
— Не в этом смысле, — заметив мою реакцию, произнес ректор, срывая запонки и отшвыривая их не глядя. — Я имею в виду не родителей, Риа, а род! Род, объединенный кровью, общностью идей, целью.
И лорд Гаэр-аш прекратил раздеваться, нависнув надо мной. Испуганно отступила, но это лишь вызвало жесткую усмешку, скользнувшую по губам некроманта.
— Род, — продолжил он, пристально изучая мое лицо, — готовый на все, чтобы достичь цели, это почти полсотни сильных, наделенных высоким уровнем дара магов, которые в надвигающейся схватке поставили на Норта. И ставки высоки!
О чем он? Я отступила еще
— Вижу, у вас дрожат руки, — без тени сочувствия произнес Гаэр-аш, — понимаю, в первый раз страшно.
Я содрогнулась от его тона и вздрогнула повторно, едва увидела взгляд — холодный, полный мрачной решимости. Мне уже был знаком подобный взгляд… я знала и то, что произойдет дальше. Даже то, что он сейчас скажет:
— Кричать бесполезно, Риаллин, вас никто не услышит.
А может, мне и не стоит сопротивляться?.. Просто сцепить зубы и вытерпеть все до конца… Не плакать, не просить и гордо позволить втоптать себя в грязь? Я ведь отчетливо знаю, что сейчас он заявит про то, что мне даже понравится…
— Не кричишь, умничка, — два шага, и я оказалась практически прижата к полуобнаженному торсу главы Некроса. — Ты очень красивая, — продолжил он, касаясь моего лица, а затем медленно ведя пальцами по его контуру, — и очень юная. Я не особо помню, каково это быть с невинной девушкой, но сделаю все, чтобы тебе понравилось.
С огромным трудом я сдержала судорожное рыдание. Не буду плакать. Не буду и все! И просить не буду тоже, с меня хватит. А потому, единственный вопрос, который я задала склоняющемуся к моим губам лорду Гаэр-рашу:
— После этого вы оставите меня в покое?
Ректор выпрямился, неприязненно глянул на меня с высоты своего роста и холодно произнес:
— Нет.
— Одного раза вам будет мало, — с горечью догадалась я.
Глава Некроса усмехнулся, окончательно снял с себя рубашку, потянулся к завязкам моей мантии, и тихо сказал:
— Глупая маленькая Риаллин, мне не только одного раза, мне всей жизни с тобой будет до обидного мало.
И прекратив возиться с завязками, лорд Гаэр-аш вдруг сжал меня в сильных, крепких, болезненных объятиях, и сквозь нарастающий шум биения его мощного сердца я услышала тихое:
— Твое послание меня не впечатлило.
С тихим шорохом моя мантия упала к ногам.
В следующее мгновение некромант отстранился, окинул меня задумчивым взглядом и хотел было что-то сказать, но не стал. Лишь вновь прикоснулся к лицу, к волосам, длинные пальцы скользнули к застежкам платья.
Мне почему-то вспомнилось, как смотрел на меня Норт.
И в душе проснулась злость. Именно злость. Да, ректор при желании может подвести меня к эшафоту, он знает достаточно, чтобы сдать дознавателям. Да, ректор подобного не простит, и я потеряю все, снова. Да, о возвращении в дом отчима страшно подумать, но кто сказал, что я должна возвращаться? В конце концов, у меня есть тайник дяди Тадора, есть Пауль и Гобби…