О началах, истоках, достоинствах, делах рыцарских и внутренних славного народа литовского, жмудского и русского, доселе никогда никем не исследованная и не описанная, по вдохновению божьему и опыту собственному. Часть 1

Стрыйковский Мацей

Предстанет потом перед Вашим Княжьем Высочеством Мендольфус либо Мендог [25] , король литовский, по решению [5v] Иннокентия IV [26] , папы, и при Фридрихе Втором [27] , императоре римском, коронованный, который литовское государство ваше от дани русской и неволи надменных крестоносцев прусских находчивостью и мужеством освободил и который войска их часто побеждал. Будут здесь удивляться читатели умениям большим Тройната, Лавраса, Маримунта, Тройдена, Витена, Гедимина и от него наплодившихся сыновей, которые удачную войну с крестоносцами прусскими и лифляндскими, с татарами, с поляками, Русью и с мазурами с большой хвалой мужественно чинили и с бессмертной славой народа вашего литовского границы неприятельские с оружием переходя, свои границы расширяли. Найдешь также здесь, Ясноосвященный Милостивый Князь, предка и прадеда своего воинственного, того великого князя литовского, жмудского и русского Ольгерда Гедыминовича, от которого Ваше княжеское высочество народ и фамилию свою прямой линией с Ясноосвященным потомством ведет. Этот Ольгерд, после частых побед, над крестоносцами и татарами одержанных, Димитрию Ивановичу, московскому [28] князю, похваляющемуся, что литовское государство за один месяц мог разорить, факел зажженный из Витебска послал, ставя его в известность, что будет в Москве прежде, чем тот погаснет, и о замок его столичный копья разобьет. Без промедления сразу же он слова делом подтвердил, спешно с войском литовским неожиданным гостем под город Москву на день пасхальный притянулся. Взяв его, так этого «надменного князя» прижал, что тот с покорностью должен был милости, [6] согласия и мира просить. Там Ольгерд, отпустив ему вину, перемирие с ним заключил. Однако копья, как обещал, сам о замок московский сломал и границы литовские за Можайск, двадцать восемь миль от Москвы основал. Это деяние неуки истории Витольду [29] фальшиво приписывают. Пожалеешь вновь, Милостивый Князь, что во славе обильной и столь мужественно заслуженной обижены и обделены оные благородные князья умелые: Кейстут [30] , интриган Любарт и Витольд этот, этот – говорю – ВитольдАлександр, который греческих, римских и карфагенских гетманов воинственным опытом превзошел. Ибо он тысячекратно над мощнейшими окрестными неприятелями победу одерживал. Он часто татар в начальном бою побеждал и с Тамерланом [31] , с оным могущественнейшим императором, который Баязетa [32] , турецкого тирана, победив, его войска численностью двести тысяч взял в плен, ведь и с тем смел Витольд битву свести. Этот тоже крестоносцев прусских и лифляндских мир просить заставил. Над московским князем двойную победу одержал. Ногайскую [33] , перекопскую, заволжскую, крымскую, манкопскую орды татарские подчинил и царей им по мнению своему подавал и надменных с престолов сбрасывал. Увидишь потом, Милостивый Князь, Ягелло, великого князя литовского, которому поляки, народ свободный, корону и королевство с наследницей коронованной

из-за его мужества предоставили. От него же рожденных: Владислава, который был ужасом для турок и которыми вскоре был у Варны убит, Казимира, великого князя [6v] литовского и короля польского, который крестоносцев прусских основательно усмирил и мощь их надменную мощью погасил. Его же сыновья: Ян Альбрихт, в оружии Марсу подобный, король польский, и Александр, великий князь литовский, после них Зыгмунт и Зыгмунт Август, от него рожденный, короли настоящей набожности и святого преклонения, любители искренние и Речи Посполитой умножители могучие. Но чтобы дальше так многих князей литовских славно умелых и королей польских непобедимых перечислением не заниматься, этот порядок поступков их, из темного праха впервые на свет представленный, Вашему Oсвященному Княжьему Высочеству, как умножителю и патрону добродетели, перед глазами кладу, среди которых также увидит Ваше Княжье Высочество, предков своих славных: Владимира Ольгердовичa, князя киевского, Александра либо Олелька, Михайлa [34] , Семена, Базилия, либо Василия, и другого Семена, Олельковичей, также святой и славной памяти князя Юрия, отца Вашего Княжьего Высочества, по порядку, дела, поступки и умения рыцарские, из-за которых самих Семен Олелькович на Великое княжество Литовское был избран [35] в году 1456, при Казимире, хоть это из-за недоброжелательности некой стороны не вышло, о чем Кромер свидетельствует, lib. 24. Увидит здесь тогда Ваше Княжеское Высочество предков своих по прямой линии и деятельность их весомую и найдет в доме собственном примеры благородств разнообразных, которые из-за недостатка истории до сегодня в прахе зарыты лежали. Найдешь здесь, Милостивый [7] Князь, литовских мощных Геркулесов, красивых, умелых Гекторов, смелых Ахиллесов и постоянных Эпаминонд, Агезилаусов мудрых, мужественных Каннибалов и Улиссов, уловками хитрых. Предстанут также перед тобой князья литовские по фамилии твоей, куда более славные, мужественные и справедливые, чем Аристиды и Трояны расторопные, и более мудрые, чем Темиксолы [36] , и другие, этим подобные, дела которых для других примером добродетели служат. А если Ваше Княжье Высочество обратит ум свой к оным своим древним предкам литовским, которых имя до сегодня в глубокой темноте, покрытой мраком, таилось, то увидит, что с вышеупомянутыми гетманами и князьями римскими и греческими не только в славе и в умении сравнивались, но их (если бы имели дел своих в то время писателей) превысили. Увидит также под твоим освященным титулом Милостивый Князь всю шляхту литовскую и русскую, от них идущих мужеством и поступками, не только князей своих и королей польских, но и принадлежащих к твоей фамилии. Увидишь также народов размножение, многочисленные предоставления званий, титулов, владений, и предков своих, как будто из мертвых наново воскрешенных, и из илистой грязи на свет выкопанных, и будешь удивляться, – как бы все без добродетели историков в вечном забвении бы погибло. За это все граждане литовские, русские и жмудские должны благодарить и вечно перед потомством прославлять добродетель Вашего Княжеского Высочества. Тогда я этот труд тяжкий взглядом свежим, перед тем никем не испробованным, которым семь лет занимался [37] , замыслил Вашему Княжескому Высочеству посвятить и под этим славным титулом Олельковичей на свет издать по совету мудрых людей, доброжелательных Вашему Княжескому Высочеству. Из-за многих причин решил я это сделать, из которых первой является та, что Вашему Княжескому Высочеству в последнее время освященным потомством наследником, продолжателем и настоящим потомком тех великих князей литовских в наставление для этого государства оставаться выпало, и Вы для всех по милости своей и по доброй душе, как и по счастливой судьбе благословлять, множить, радовать и расширять изволите и законную линию генеалогическую ведете. Вторая, что все другие дома, которые тоже происходят издали от князей литовских, утверждаются, и некоторые уже утвердились, и при Вашем Княжеском Высочестве отмечены еще быть могут. Третья, что завистливые неприятели дома Вашего Княжеского Высочества никак обрадованы не будут, и конечно, правдой побежденные, иначе, чем утверждали, должны признать эту, которую от меня получат, генеалогию Вашего Княжеского Высочества. Четвертая, что это все будет вечной славой и украшением освященного потомства Вашего Княжеского Высочества и похвалой бессмертной у добрых и добродетель любящих, и доброжелательных этому дому славному Олельковичей, ибо ни один никогда этой добродетели не утратил, которой Речи Посполитой полезные дела размножает и укрепляет. А какую и сколь большую пользу история домашних известий каждому хорошо устроенному государству приносит, никто сомнению не подвергает, ибо история, как и все другие науки, украшает молодых мудростью, расторопностью и являет образцы [8] правления, старых же и мудрых людей – примерами разнообразными, которые сами на себе испытали. А для менее мудрых опасности прошлых событий в предпринимаемых делах предостережением бывают.

25

Мендольф, Мендог – Миндаугас, коронованный на литовского короля в 1253. Умер в 1263.

26

Иннокентия IV – ИннокентийIV (Синибальдус Фесхи). Папа римский 1243–1254, наладил отношения с Литвой и согласился на коронацию Мендога.

27

Фридриха II – ФридрихII, р.1194, король Сицилии, германский император 1220–1250.

28

Димитрию Ивановичу Московскому – Дмитрий Донской р.1350. Князь Московский с 1359года, кн. владимиро -московский 1362, кн. звенигородский 1364, в 1380 одержал победу на Куликовом поле над ханом Мамаем.

29

Витольду – Витольд, Витулт, Витаутас, сын Кейстута (ок.1352–1430). Великий князь литовский 1401–1430.

30

Кейстут – сын Гедимина, с 1337 князь троцкий, с 1345 вместе с Ольгердом великий князь литовский. Убит в Креве в 1382.

31

С Тамерланом – Тамерлан, Тимур Ленк, Тимур Хромой, создатель монгольской империи. Умер в 1405.

32

Баязет – БаязетI (Баязид) называемый «молниеносный», турецкий султан в 1389–1402годах, сын АмуратаI. В 1402 разбит Тимуром под Анкарой и взят в плен.

33

Ногайская орда – названная так от Ногая, одного из вождей Золотой Орды, которой подчинялись земли на север от Черного моря.

34

Михала – Михал Олелькович. За участие в заговоре против Казимира Ягеллона казнен в 1481.

35

Был избран – кандидатура Семена Олельковича на трон Великого Княжества Литовского была выдвинута движением, которое было против Казимира Ягелло.

36

Мудрый Темистоклес – (в русской традиции Фемистокл) в этом перечислении автор демонстрирует свою классическую эрудицию.

37

Семь лет занимался – Мацей Стрыковский начал собирать материалы к этому труду в 70-х годах, закончил его скорее всего в 1578.

Счастлив есть муж, когда чужим кажется испытание. Ибо чужие капканы меньше приносят вреда.

Потому один пример истории, как в делах домашних, как и военных, более весит, чем тысячи рассуждений мудрейших философов. И сперва история учит каждого сенатора, как бы мог он лучше править в Речи Посполитой, права и законы древние, предков прошлые обычаи, поступки и должности их из книг историков разнообразных выбирая, что более в исполнении приговоров и для мудрых и твердых решений сенатору знать нужно.

Эта же история гетману и вождю войск прошлых дел славных вспоминания и разнообразных примеров рыцарских изучение в проведении битвы помогают и более смелым делают, и научают, как проследить неприятельские поступки, как войска строить, выводить и вводить. Как солдат распри усмирять, как где лагерь ставить, как хитрости придумать, которыми чаще всего бывает неприятель разбит и побежден, продумать, как рыцарство боязливое усилить, как их в деле удержать, как на бой зажечь. И всем другим поступкам военным гетманы и ротмастеры из хроник и историй древних легко научиться могут. А поскольку более [8v] истории людей от непорядочных и мерзких дел к добродетельным делам склоняет, когда неописуемой охотой, хвалой и любовью к бессмертию в умениях честных мужей зажигает[js] той надеждой, что если будет хорошо и умело поступать, так о нем хроники потомкам свидетельствовать будут. Что если бы истории, которые свидетелями дивных вещей являются, были потеряны и в ничто обращены, то тотчас же жизнь людей от немого скота (который ничего более не любит, кроме наслаждения сиюминутного) едва ли отличалось и бессмертие души с добром за добрые дела воздаянием погибла бы. Ибо все дела человеческие до поры до времени во мгле и на тонкой нити висят, и быстро, либо злой силой, либо нависшей старостью, уничтожены быть могут. Гибнут города великие, падают славные государства, как Спарта, Карфаген, Афины, Тебы, от которых сегодня в Греции (сам собственным глазом видел и по разоренным площадям ходил) [38] едва знаки стен разрушенных стоят. Сменяются государства, переходят от народов к народам монархии, нищают по прихоти случая королевства, в ничто обращаются сокровища. Но истории, за исключением, когда исчезновение народа ее опередило, не погибнуть никогда. Несомненно, дела и умения всяческие вечности и бессмертию отданы так, что в сердцах и в памяти простых, неученых людей могут на слух передаваться и помниться. Уже тогда, Ясноосвященный Милостивый Князь, согласно свидетельству людей ученых, такая большая польза и слава истории явно доказана. Не хочу Вас, Ваше Княжеское Высочество, [9] который лучше и умом своим понять может, более речью развлекать. Сейчас уже эту работу мою семилетнюю и те книги, которые в себе заключают историю, дела, умения и поступки, размножения славного народа литовского, русского и жмудского, Ваше Княжеское Высочество, своему Милостивому Господину с искренним уважением почести воздаю, приписываю и отдаю, как тому, который людям не напрасным, а славе бессмертной служащим, раз[n]множаться помогает и внимательно об этом заботится.

38

По их разоренным полям ходил – Мацей Стрыйковский в 1474–1475принимал участие в посольстве в Турцию, посетил тогда Грецию и другие страны.

Видя это, старался я прилежно о том, дабы мог значительно, хоть сам с ней еще незнаком, послужить бессмертной славе Вашего Княжеского Высочества. Потому и не сомневаюсь, что работа мя ов освященном доме Вашего Княжеского Высочества место иметь будет, как и в том, что с заботой Тразоны и Гранаты [39] Терентию достойная плата выделена быть должна.

Прошу во второй раз, Ясноосвященный и Милостивый Князь, дабы Ваше Княжеское Высочество эту доброжелательную работу мою, сделанную к общей и бессмертной славе всей Речи Посполитой Литовской, Русской и Жмудской, под опеку милостивую, заодно с автором благодарностью Артаксеркса [40] , монарха персидского, (из-за которой самой вечно слывет) принять изволил. А Господь Бог, всех благ самый мощный даритель, пусть Ваше Княжеское Высочество с освященным потомством благословит, множит и хранит к особенной утехе этого Великого княжества Литовского на времена долговечные, дабы нам Ольгердов [9v] и Олельков, славное племя этих последних с почти оплаканных времен счастливо светило.

39

Тразонес Гнатонеск – фигуры хвастуна и паразита из комедии Теренция.

40

Артаксрекс – А. Макрохеир, (Артаксеркс I Долгорукий, царь персидского государства Ахаменидов (464–425 до н.э.). Опекал изгнанного за пределы Родины Темистокла и осыпал его благодеяниями.

Вашему Oсвященному K[няжескому] [i] Высочеству учтивый доброжелательный слуга

Мацей СТРЫКОВСКИЙ

Мацея Стрыковского «О началах, истоках, достоинствах, делах рыцарских и внутренних славного народа литовского, жмудского и русского, доселе никогда никем не исследованная и не описанная, по вдохновению божьему и опыту собственному» книги первые и так далее

Воинов и мужей воскрешаю, которые из аузонского Берега [41] на парусных судах по воле божьей, Приплыли через проливы датские Сундзы, твои К порту жмудскому, где разбили шатры свои. В этих страшных битвах Марса славлю кровавого И рыцарей красивого воспитания истого, Оружие гремящее и тревоги, мечи кровавострогие, Жизни за Родину, за свободу дорогие. О, Боже всемогущий, вечное всесилие, Которое даешь правому духом, мудрости, Изволь держать перо мое, дабы героев славных Воскресить из праха, возводя их поступки давние. Изволь осветить замысел мой и мглу темной ночи Разбей, дабы скрытые вещи узнать могли глаза И вернуть на свет, что погибло давно, Для времен ветроногих переменной зависти. [10v] Святому предприятию, к которому пробудил Плохой стих мой, изволь тебе помочь, дабы ты не выдохся В больших делах и в трудных, где без тебя, господин, Ученый мастер трудом измученный устанет. Ты сам знаешь сердца человеческие и знаешь их скрытность, Знаешь, что за эту работу взялся я искренне. Не дар меня к тому привел, ни жадность, Лишь ты сам посредством меня воскрешаешь это мужественное потомство И если бы в чем сомневался, изволь сам приказывать, Дабы смелых мужей слава не могла погибнуть. Веди меня сам тропкой простой, дабы не заблудился, Прошу, чтобы Ты слабым пером правил. О Вы, музы, которые на Парнасе двуглавом живете! И из геликонских источников напитки даете, Помогите славить истории, темнотой закрытые, Кровавых рыцарей, с литовским умением Вооруженная Белона с Марсом, помоги внукам своим, Дабы взяли плату достойную за дела свои, Из-за которых под облака голову свою вознесли. Альцыды [42] , Ахиллесы и Гекторы пришли. Ушли туда, где Феб выезжает и коней охлаждает. Мужество их славное видится с каждой стороны. От народов великих выдержали частые войны Знает это Москва, татарин с Русью, крестоносец вооруженный, За что в отчизне

целой живут безопасно. Но тому не достается узнать, откуда же слава происходит вечная, [11] Что их отвага твердая в прахе лежит, Так как сквозь историю каждый век как усталая тень бежит, Ты есть свидетелем древности, жизни учительница, Всяких добродетелей и дел дивных пример и кладезь. Без них муж счастливейший как зверь умирает Ибо сразу же смерть век его вниз за собой увлекает. Где Гаштольд, Кежгал, Вершул [43] с сокровищами богатыми, Забжезинские [44] , Литовар [45] с государствами обильными, Все как мгла прошли, и дел их не знаем И едва, что здесь были когда-то, вспоминаем. Где ваши святые дела, добродетельные Радзивилы, Монивиды, где мужественные суть Ходкевичи? Где сегодня Кишков, гетманов [46] , достойная слава И из Острога добродетельных князей мужественная отвага погасла? Где, из [z]Збаража [47] , Вишневцa [48] , Заславля [49] князья Где Сангушки [50] в войне удачной вожди, Которые Отчизну своим твердым мужеством Возвышали, за это сегодня суть сокрыты в темноте. Также и оные великие литовские князья В прахе лежат, едва из них Витольд отзовется. И вот таких Витольдов тысячи в Литве были! Что же потом, когда без письма все с ними сгнило. В Москве Ольгерд копия сам о стену раскрошил, Кейстут интриган и Любарт в Пруссии кровью пенился. Они все приписывают Витольду, Ибо ни один дел своих письмом не передал потомку, [11v] Потому что перо золотое еще не появилось, Дабы героев литовских вечности отдать Нас свинец [51] пробуждает во второй раз. Пусть он будет мерилом их достоинств и нашей славной работы.

41

Аузонский берег – Аузония, первоначальное название средней и южной Италии, заселенной аузонами (аурунками), затем поэтическое название всей Италии, выступающее у александрийских и римских поэтов.

42

Альциды – потомки рода Алькайоса: Геракл, внук Алькайоса, тоже был Альцидом.

43

Гаштолт, Кежгал, Вершул – представители знатных родов Литвы.

44

Забжезинские мощный литовский род XVI в.

45

Литовар – вероятно Литавор, приставка к фамилиям некоторых литовских семей, например Хрептовичей, Борейковичей.

Литавор был литовским князем, который в XIII в. боролся с крестоносцами, по преданию, отец Витенеса и Гедимина. Был фигурой легендарной, но Мацей Стрыковский знал и ценил легенды.

46

Кишков гетманов – Станислав Кишка, наместник лидский, стольник литовский 1491, маршалл 1493–1499, наместник смоленский 1500–1503, гетман 1504–1507, маршалл земский 1512–1513. Умер в 1513/1514.

47

Из Збаража – Збараж с XV в. принадлежал семье Збаражских.

48

Из Вишневца – Вишневец над Горынью. Замок на этом месте построил князь северский Димитр Корыбут, сын Ольгерда.

49

Владислава Ягелло.

50

Сангушки – княжеский литовский род.

51

Мы свинцом – аналогично пишет Горницкий во вступлении к Дворянину польскому: «Если не Ожеховского золотым, но моим свинцовым пером». Выражение авторской скромности.

Раздел первый

Муза Гомера славит троянцев, Греческое море, Нептуна и Марса приготовления, Пусть Маро Энея, а Люций Римлян, Славят, Насона с Венерой, раны Купидона, Пусть другие с Гидрой славят войны Альцыда, И ахилейские гробы щедро одаривает И как Плутон Церезий был для яблок зятем, Йовиш-Юпитер меняющийся дождем золотым был, волом и лебедем, Как Цирцея в дивные вещи людей превращала, Как напрасно ласточкой над сестройлетала, Филомену обесчещенную, которую стыд в соловья Превратил, и сегодня радует его голос путешественника, Как он, ее насильник, тракийский королек, стал франтом Стал, а знак короны свидетельствует своим чубом, Как Атлас мир поднимает с небом облачным, Как сирены поют на море пенистом, Как Тантал яблоки страстно желает, жаждет воды, И о твоем, Андромеда, с драконом приключении. Как великаны хотели сбросить богов с неба, У поэтов языческих узнает, кому это надо.[12] Могли бы также о том сыграть с Аполином, С цекропийским и твоей, Геликон, общиной, Но я тут буду сразу писать дело правдивое, Поскольку история, которую Цицерон мастером жизни Признает, презирает повесть фальшивую, Ибо нам примерами разнообразными дорогу мостит. Она есть вождем добродетелей святых и достоинств И предостережением от случаев, и дар вечности. Без ее труда очень важные мужья в прахе забвения лежат, Без истоков наших корней не знают, Без нихпольские, литовские преславные достоинства С русскими суть зарыты в повисшей темноте, Потому я сейчас их грубым стихом своим славлю, В истоке их, добродетельная Муза, с вами свое время провожу. Поскольку найдем Ахиллеса мужественных Гекторов В Польше, Литве и на Руси их святых добродетелей взгляды. От бога давайте начнем, Бог всему началом, Он все вещи создал в определенном порядке, Он на небе засветил все звезды высокие, Низкую землю создал и море глубокое. Он сам планет установил ход, И трещащие огнем молнии. Небесных птичек, рыб чешуйчатых в водах, Зверя всякого и бестий в различных красотах, Потом человека из глины болотной сформировал. Всем мощам его дал почести И в райских садах цветущих его поместил, Между деревьями, испускающими бальзама запах.[12v] Там его усыпил сном сладко очарованным, Мысля ему товарища дать в божьем совете, Вынул из бока кость, девушку из нее сделал, Дабы мир наполнили, сам их благословил, Позволил им со всех деревьев употреблять плоды, Только одно в потаенном месте сохранил в своей власти, И погрозил им смертью, если понять не хотели, Дабы румяных яблок не смели прикасаться. Хитрый уж приполз к девушке предательски, Говоря: «О, сколь большое счастье вам выпадет, Когда этих сладких плодов с дерева попробуете, А когда богу будет угодно, то добро быстро ощутите. О, какое великое веселье увидят ваши глаза, Которое вам бог заслонил в темноте ночи, Стремясь, дабы мы на божество не были похожи, Все зная о красоте той». От этих предательских слов девушка сразу зажглась, И жаждой золотых яблок мысль разлакомила. Мужа просит, в мокрой росе глаза, Дабы вместе отведали яблок. Сорвав, ела яблоко, муж от милой жены Взял второе и попробовал, ее плачем растроганный. И с этим страшная смерть на мир пришла строгая, Работа тяжкая, болезни, немощь, боязнь с тревогой, А не только этим яблоком оба подавились, Но и потомство бедное в тот же самый грех втянули, Что вскоре из благодарных были изгнаны садов, В поте лица трудились для защиты от голода.[13] Злая природа невинность оную в них изменила. Сразу Каина, что убил Авеля, придушила. И оттуда холопский Каинов порок народ имеет. Тысячу двести сороклет так жили, Как скот, без порядка в лесах размножались, В первом веке, который шел до века Ноя, От Адама, вплоть до дождя потопа страшного. А когда Господь бог мир возмутил страшными водами, То Ной сам, по его воле, с тремя сыновьями, С Симом, Хамом и Яфетом, второй век основал После Адама, мир вновь людьми полон размножился. От трех сыновей мир на три части разделен, Откуда европейские, азиатские и африканские страны, В которых каждый свой народ отдельно основал, Когда один туда, другой сюда от Бабеля путешествовал. Гомер тоже, сын Яфета, со своими народами Вышедши из Ассирии у Меотийской воды, Размножил мужественных цымбров, аланов и готов. Они заселили Танаим с понтийскими водами. Лучшие потом ища места, зашли в те края, Где Днепр, Волга, Двина, Буг, Нестр и Неман встают. Другие же заселили Цымериум, Босфорум И Таурику, где долго с греками вели бой. Половцы с ятвягами, с аланами из их рода, Где сейчас дикое поле, поселились к востоку. В Скандии и в Лифляндии иные сил набрали, И иные поля, где сейчас Русь с Литвой, наполнили. Этих часть, однако, роксоланам уступить должна была, Других холода и морские стихии выгнали. [13v] Ибо в то время океан так разливалсястрого, Что городов с селами, людьми, скотом погибло много. Где сейчас шведские, лифляндские, жмудские, прусские берега, Так все пусто стало от морских разливов, Что на несколько десятков миль наводнение царило, И все быстрым насильем сильно испортила.

Но поэтическую речь вынужден прервать, ибо этому потопу свежее нашего века приключение дает доказательство: в господнем 1570 году, на следующий день после праздника Всех святых, ночью пришло такое тяжелое и неслыханное морское наводнение, которое, внезапно случившись, залило землю поморскую в нижней немецкой земле, земле брабанцкой, озерной, которую Зеланд нарекают, голландскую и фландрийскую землю, каждую из которых называют Фризия. А случилось это после тяжелых и продолжительных ветров. Для защиты от них берега морские дамбами с давних пор снабжены, дабы после обычного повышения воды после долгого дождя, внезапно выпавшего, вода не проливалась. Однако целую осень ветер средний между востоком и югом, непрерывно веял, перегнал воду морскую от тех стран к Англии и Гибернии, что ее как горы некие на себе держал.

Потом, когда утих, и обратный ветер возник, с большим напором вода, как с горы, назад бежала, которая и сама быстро шла вниз, и еще ее ветер, все более тугой, гнал от берега английского. Потому она так мощно напирала, что, перелившись через все дамбы, с большой силой их разворотила и, пробив себе вход на равнину, полилась в те страны низкой немецкой земли и так внезапно, что никто не сообразил, отчего смерть неожиданная на людей и на скот свалилась. В Анторфе и в Герцогпусе, в Мерименде, в Мительбурге, в Грининге, в Амстердаме и в других главных и меньших городках на лодке ездить должны были. А некоторых домов только крыши были видны, особенно [14] в тех городах, как Дельфт, Дорт, Роттердам, там только шпили на башнях из воды выглядывали. Деревни около тех городов, из которых больше всего еды происходило, такой как наилучшие масла и нидерландские сыры, в воде затонули с людьми и скотом, ибо на равнине спасения те не нашли, поскольку морем все было снесено.

Земли голландской города и веси крупнейшие погибли с людьми и скотом, в частности, город Римский Вал, Дойкланд вместе с шестью деревнями утонули; весь уезд тольский, как город Сарпонес, Став (Пруд) св. Мартина, город с шестью деревнями. Тогда же с семнадцатью деревнями Бенфлет, Хиллернес, с восемью деревнями Сромслаг, Эсенес, Гентонес с четырьмя деревнями, Пулер с Пмером и четыре деревни полностью затонули. В Грининге, городе фрисландском, гетман испанский Герцог Альба (по тексту: Dua dе Alba) основал крепость мощную, желая там замок укрепленный иметь. Но те, что там стражу держали, как и те, кто строил, все со строительством так провалились, что не узнать, что куда делось. Городу немного ущерба было причинено, но везде вокруг и люди, и скот утонули. Это приключение доводом стало, что такое случилось и с предками литовскими, жмудскими, прусскими и готскими, что должны были дальше путешествовать из– за наводнения моря, при котором жили, как в то время можно было, ибо эти граждане с радостью отчизну поменяли. Так как в то время, кто куда хотел, туда и переселялся.

Из-за того готы с цымбрами, немцами, литалянами, Ятвягами, гепидами, шведами, роксоланами, Большинство их, из разных мест собравшись вместе, Совещались, где бы найти лучшие места поселения. [14v] Тащились, звериные набросив шкуры, Как саранча, с огромными длинными копьями. Всех триста тысяч, не считая жен, Тянулись к западу, испытывая недостаток места. Так потом аж до Рейна расселились, За те земли зимой борьбу с немцами, с баварцами вели. Но ними, однако, в союзе Францию покорили, А потом в Испании долго бродили. А когда цельтыберы оттуда их выгнали, В итальянские щедрые страны вновь забрались, Ибо в то время один народ после другого забирал землю, Кто сильнейший, сеяли свое племя. А когда у римлян не могли выпросить места, Силой внезапной в их страну ворвались с мечом. Частые войны с римскими гетманами имели, Чего просьбой не могли, мечом добивались. Папириуса сперва с большим войском разбили. Сильвана, однако, со Скаурусом из лагерейвыгнали, Манлиюс и Цепио тоже раз за раз были разбиты, Отдали цымбрам победу римскую знаменитую, Ибо восемьдесят тысяч влохов сразу пало, Едва десять человек с гетманом удрало. А за то, что такого поражения никогда не имели, Цепиуса, гетмана, за это убили.