О началах, истоках, достоинствах, делах рыцарских и внутренних славного народа литовского, жмудского и русского, доселе никогда никем не исследованная и не описанная, по вдохновению божьему и опыту собственному. Часть 1
Шрифт:
В другом месте, выше, тот же Меховиус, описывая завоевание Пруссии Болеславом Храбрым, первым королем польским, lib. 2, сap. 8, fоl. 33, так говорит: «Названа прусская земля от Прусса, короля битинского в Азии, где был до взятия Адрианополя и Константинополя главный город турецких королей, который и сейчас называют Бруссой (городом Брусса) от Atеn Prusa (Афин Прусса). По приказу гетмана Ганнибала, короля карфагенского, он начал войну с римлянами, но неудачно, ибо потерпел от них поражение и изгнан был из своей страны. Потому с народом своим, греческим и азиатским, в те стороны, к Северному морю далекому походом пошел, уходя от гнева разгневанных римлян, а прусскую землю по своему имени именовал, [31v] откуда знаки пребывания в тех странах азиатских греков из королевства Битинии. Оказывается, что старые пруссаки из простонародья греческий язык понимали, и особенно битинийский, который с татарским и турецким, также сарацинским из-за соседства перемешался. А случилось изгнание этого Прусса, короля Битинии до Христа двести лет, если хорошо другие считают. Я,
Пишет дальше в том же месте Меховиус: «Advеnеrunt dеindе ut fama еst gеntеs Rоmani оb bеlla сivilia Italiam dеsеrеntеs» и т.д. Пришли потом, согласно сказу, римские народы в сторону Прусского моря, из-за внутренних и местных войн итальянскую землю покидая, и селясь вперемешку с народами северными, эти итальянцы пришлые создали прусскую, жмудскую и литовскую землю. Вместе народом одним становились, из-за чего и говор родного языка с другими разными в одно перемешали.
Потому много слов языка латинского в речи их слышим. Но еще и другое доказательством служит, что главный город в Пруссии Ромовой назвали (что я уже выше из Кромера и Длугоша цитировал), взяв имя от Рима. В том же городе епископа своего языческого, по прозвищу чина Криве оные итальянцы поставили.[32].
Бернард Ваповский, прелат краковский, и Бельский во втором издании хроники всего мира, fоl. 237, на которое опираюсь, так пишет о пруссах старых, которые были язычники: «Об этих наши хронисты сомнительно писали, говоря, что они были из Греции, от короля Прусса из Битинии». И Сильвий тоже пишет, что это были бруктеры, от бруктеров пруссы речены. Но, скорее всего, что Пруссы с Литвой были одного народа, потомки готов из-за моря, людей воинственных, и речь имели, и обычаи, но только из-за другого народа изменили язык, мало что-то о себе понимают и сегодня, ибо еще старые пруссы есть в нескольких десятках деревнях за Кролевцом в Литве, которых языка никто не понимает, только сами себя. Я слышал их речь, когда бывал в Гданьске, очень похожа на литовский той части Литвы, которая зовется Куры.
Над большим озером живут, которое зовем laсus Curоnеnsis. Эти Куры – один народ со старыми пруссами. А вышли из заморских стран, где сейчас Норвегия. При этом, когда новые пруссаки, крестоносцы с Литвой воевали, то всегда старые пруссы были более склонны к Литве, нежели к немцам, и очень с ней дружили, и только когда Литва покрестилась, пруссы литовцев презрели.
Свидетельство о Литве Йодуса Деция Людвика с моими исправлениями речей ошибочных и нужными добавлениями в книгах «О семье Ягелла», fоl. 34 [32v]
Litvania vеrо nоmеn nоvum еx latinis sсriptоribus inсоgnitum еst. В каком веке эта страна это имя получила, из-за времен переменчивости узнать не получается. Эней Сильвий, ставший папой, итальянец, человек ученый, но к полякам и сарматам неблагосклонный, много миссий в разные страны возглавлял, изучал народ литовский.
Однако результатом и плодом его работы является лишь то, что ему более местоположение народа, чем его начало и его древности, описать удалось. Ибо когда слишком по-светски, до принятия веры христианской народом литовским существовавшие способы, обряды, богослужения языческие, из Иеронима какого-то взятые, выводит, ни в одном месте не указывает, не учит, каким бы древним именем этот народ был именован. А в этом писании, как в других его изданных книжках, много новых историков ему подражали. Это о Сильвии Деций говорит, а сам не знает, что это был за Иероним, из повестей и писаний которого Сильвий о делах литовских сообщения взял, когда говорит: «Когда обряды и обычаи каким-то Иеронимом». Но мне удалось выяснить, что это был муж ученый, чех (но не Иероним, ученик Гуса), жрец из Праги, который в Кракове при дворе был каноником. Потом, когда Ягелло, став королем польским, обращал родную Литву в веру христианскую покрестить, этого Иеронима из Праги в Вильне каноником сделал, и тот проповедовал слово божие в Литве. И, рубя однажды статую литовскую, дерево, в ногу себя ранил, и рану тотчас же [33] чудом Божьим излечил в подтверждение язычества, как об этом будет ниже сказано, когда речь пойдет о короле Ягелло. И имел я этого Иеронима старый комментарий о Литве писанный, который я достал у покойного доктора Серпца, в Вильне. Но он потом погиб этот комментарий во время службы воинской, и я рад бы был сейчас выкупить его дорого. Но слово о Деция, свидетельствующегоо Литве, закончу.
Есть и другие историки, которые Литву и пруссов финнами зовут, но я, если верить Птолемею, не был бы сторонником отождествления пруссов с финнами, а то, что Литва была когда-то этим прозвищем именована, не верю.
Птолемей, который весь мир как таблицу вырисовывал, иные народы в то место помещает, которые, как мне представляется, были Литвой. Сомнителен будет для многих мой рассказ, много народов человеческих в Литву историки помещают. Но они, если вспоминают Литву, помимо Польши, как кормилицу такого большого числа людей, то легко поймут, что Литва не одного народа согласно течению времени хранительницей была.
Вся литовская земля матерью тех народов, как представляется, была издавна. Их Птолемей зовет: Галида, Бодине, Генини, Судине (где сейчас Райгород, немцы звали Судавия), Карионес (видимо, Курляндия), Амаксобы, Стабаны, Саргаты, Стурны, Вибоны, Насции (Nasсii), Ассубии (видимо,
Нету более сурового народа в мире, чем геты:
Стрелы в яде мочат, имея лук напряженный.
При готах или гетах, гепидах и половцах, предках литовских, жили другие готы – аланы, и эти последние часто русакам и полякам наездами докучали. Как и сейчас этого народа остатки, подоляне и низовцы суть люди жестокие, войну любящие, и татарским набегам отпор дают. А сколь были людны те страны северные, где сейчас Швеция, Готландия, Дания, Норвегия, Литва, Латвия и Пруссия, пишут разные историки и космографы: Олаф Магнус, Готус Йорданус, Паулус Диаконус, Альбертус Крантиус, Мефодий Мученик (Martiris), выводя из тех стран разных народов истоки, кроме Птолемеем упомянутых, то есть: готы, остроготы, весуровоты, гепиды, самогеты, масагеты, гунны из татарских северных стран, от востока солнца от московского государства придя, венгерскую землю, до этого Паннонией называемую, заселили, цымбры или цымеры, пеуты, амасонес, шведы, лонгобарды, которые в Италии, между Венецией, Вероной, Падуей, Медиоланум и т.д. осели; турегинги, авары, герулы, венулы, швены, болгары, свицеры, тахипали, даны, даки, где сейчас итальянская земля, куда потом изгнанные [34v] итальянцы пришли. Скалви или словаки, руги из поморских стран, что еще и сегодня древности Ругии, города большого, хранят, и князья бранденбургские титулом владения Ругой сегодня пользуются (а, вероятно, от Руги рейхом князей немецких называют), аланы, готаланы, бургунды, самбы, ливоны, Sсirу, нортманы, пилиты, карпи, кибы, саксонцы. Вараги или варяги и печенеги, которые тоже издавна при Руси, как сейчас Литва и Латвия, жили и часто с оным вельможным царем Мономахом, который имел столицу в Киеве, боролись, и землю русскую опустошали, а временами русакам против поляков помогали. Как говорит об этом Меховиус, lib. 2, сap. 10, fоl. 34 и т.д. в году от рождества Господа 999, и в этом же году Болеслава Храброго, первого короля польского, Отто Цезарь в Гнезно короновал.
А Литва тоже в том же месте, где и сейчас, располагается, более весомой была в те времена. А над Вислой Птолемей размещает еще меньше народов. Как прилегающих к внедам вспоминает гиртонов, от которых, похоже, названы геты.
И сегодня их оставшиеся их потомки есть в Сам– бийском уезде в Пруссии, где столичный костел сам– бийского епископа. После этих Птолемей финнов помещает, сулянов, фругиндинов, из которых сегодня Пруссии соседние народы: кульмяне или хелмяне, куявяне, палучане и мазуры. Потом осурбоны, аварины, анартофракты, бругионы и другие народы различных названий, которых сегодня и не слыхать. В этих местах Птолемей очертил [35] границу литовскую. Как описывает вышеупомянутый Деций, Литва такими границами в то время была окружена: сразу после омбронов, которые с цымбрами в Италии бились, то есть от воеводства Люблинского к северу, к Мазовшу, аж до гор Венедских и Финенских, то есть Прусских, тянулся рубеж литовский. Там же, немного занимаясь истоком прусским, он говорил, что в его век Литва к Пруссии от севера до Жмуди примыкала. И что жмудская земля пограничной к океану северномушла, а потом тянулась большого государства до князя московского, которое к Литве с востока солнца примыкало, а с юга граничило с роксоланами. Возвращалась от поляков, которых имеет сопредельных с запада, и по второму кругу к омбронам, то есть к люблинской земле, но сегодня эти границы поляки, отняв Подляшье и Волынь, расширили. Деций говорил не без доводов, что Великое княжество Литовское оказывается четвертой частью Сарматии Европейской, и он бы поверил, что все вышеперечисленные народы там жили.
Но я не знаю, почему Эней Сильвий масагетов за прусской землей положил. Это имя для этих земель необычное, так как их и Птолемей на том месте не кладет, ибо масагеты, которых некоторые амазонами считают, явно в Скифии Азиатской, в ордах татарских далеких живут. Но я все же Деция иначе понимаю, что хотел Сильвий хорошо написать, да ошибся, как посторонний, тех стран не знающий. Желал он положить [35v] Самагетов, то есть жмудинов, к Пруссам прилегающих, или Масамтас – мазуров, назвал масагеты. Или издатель, как иногда бывает, ошибся.