О самом важном (Беседы с Дэвидом Бомом)
Шрифт:
Кришнамурти: ...и следовательно, стереотип, повторяющийся столетиями, тысячелетиями.
Нарайан: Да, но я говорю, что тут присутствует определенная сила сцепления.
Кришнамурти: Разумеется, несомненно. Все иллюзии обладают чрезвычайной живучестью.
Нарайан: Мало кому удается сквозь это прорваться.
Кришнамурти: Посмотрите только на все эти храмы, какой огромной живучестью они обладают.
Нарайан: Нет, помимо храмов, личная человеческая жизнь
Кришнамурти: Вы имеете в виду, что она вас удерживает?
Нарайан: Ее притяжение неодолимо, она, словно канат, тянет вас назад. Вы не можете от этой силы освободиться, пока у вас не будет какого-то инструмента, с помощью которого вы сможете действовать.
Кришнамурти: Мы собираемся выяснить, нет ли иного подхода к этой проблеме.
Бом: Когда вы говорите о каком-то особом инструменте, это не совсем ясно. Само понятие инструмента включает время, потому что пользование каким угодно инструментом — это процесс, который вы планируете.
Кришнамурти: Время, все дело как раз в этом.
Нарайан: Именно по этой причине я пользуюсь словом «инструмент»; мне представляется оно более эффективным.
Кришнамурти: Оно не эффективно, а наоборот, — деструктивно. Итак, могу ли я увидеть саму истину этого разрушительного свойства? Не просто теоретически, не как идею, но как действительный факт? Если я могу так это увидеть, то что тогда происходит? Мозг развился с течением времени, и он функционирует, живет, действует, имеет мнения в этом временном процессе. Но когда человек поймет, что все это способствует дряхлению мозга, когда он увидит это как истину, — каким тогда будет следующий шаг?
Нарайан: Вы имеете в виду, что само видение гибельности такого пути есть освобождающий фактор?
Кришнамурти: Да.
Нарайан: И это не требует какого-то особого инструмента?
Кришнамурти: Нет. Прошу вас, не употребляйте слово «инструмент».
Никакого другого фактора не существует. Мы заинтересованы в прекращении этого усыхания и дряхления мозга и хотим выяснить, способен ли сам мозг, его клетки и вся его структура полностью выйти из времени? Я не говорю о бессмертии и всей подобной чепухе! Может ли мозг совершенно выйти из времени? В противном случае износ, усыхание и одряхление неизбежны, и даже когда усыхание может не быть заметно, клетки мозга становятся более слабыми и т.д.
Нарайан: Поскольку клетки мозга имеют материальную, физическую природу, они, так или иначе, с течением времени должны усыхать; и ничто, конечно, не может этому воспрепятствовать. Клетки мозга, составляющие мозговую ткань, не могут в физическом смысле быть бессмертными.
Бом: Скорость усыхания, пожалуй, в значительной степени могла бы быть замедлена. Если человек доживает до определенного возраста, и его мозг начинает усыхать задолго до его смерти, то он
Кришнамурти: ...Не только замедлен, сэр.
Бом: ...Хорошо, возрождать...
Кришнамурти: ...Быть в состоянии не-занятости.
Бом: Я думаю, Нарайан говорит, что никакая материальная система не может быть живой вечно, это невозможно.
Кришнамурти: Я не говорю о вечной жизни, хотя не уверен, что невозможно жить вечно! Да, это очень серьезно, я не шучу.
Бом: Если бы все клетки тела и мозга были восстановлены, то весь организм мог бы продолжать жить неопределенно долгое время.
Кришнамурти: Посмотрите, мы сейчас разрушаем тело тем, что пьем, курим, злоупотребляем сексом и разными другими вещами. У нас предельно нездоровая жизнь. Верно? Если бы тело было совершенно здоровым и с ним правильно бы обращались, не допускали бы чрезмерных эмоций, перенапряжения, ощущения упадка, обеспечивали бы нормальную работу сердца — тогда почему же нет?
Бом: Прекрасно...
Кришнамурти: ...а что это означает? — не разъезжать, не жить на колесах и прочее в этом роде.
Бом: Никакого раздражения.
Кришнамурти: Если тело остается в одном и том же спокойном месте, то, я уверен, оно может прожить значительно больше лет, чем оно живет сейчас.
Бом: Конечно, я думаю, это верно. Известно много случаев, когда в спокойных местах люди живут более ста пятидесяти лет. Я думаю, все, о чем мы говорим, возможно. Только в действительности вы ведь не считаете, что что-то может жить вечно?
Кришнамурти: В самом деле, тело возможно сохранять здоровым, а поскольку тело оказывает влияние на умственную деятельность, на состояние нервной системы, настроение и прочее — то все это также можно сохранять здоровым.
Бом: И если мозг сохранен в правильной деятельности...
Кришнамурти: ...да, без какого бы то ни было перенапряжения.
Бом: Вы понимаете, мозг имеет колоссальное влияние на организм. Так, гипофиз регулирует деятельность всей системы желез в организме; мозг регулирует также деятельность всех органов тела. Когда ум приходит в упадок, начинает разрушаться тело.
Кришнамурти: Разумеется.
Бом: Они действуют согласованно.
Кришнамурти: Они идут вместе. Итак, может ли этот мозг, — который не является «моим» мозгом — который развивался в течение миллиона лет, имея всякого рода губительные или приятные переживания...
Бом: Вы имеете в виду типичный, а не какой-то отдельный мозг, не мозг отдельного индивида? Когда вы говорите «не мой», вы подразумеваете мозг человечества, верно?
Кришнамурти: Любой мозг.
Бом: Мозг всех людей подобен в своей основе.