Оберег воплощения
Шрифт:
Краем глаза удалось поймать взгляд отца. Папа сидел рядом с Ярой и, не отрываясь, следил за моим бывшим женихом. Вероятно, сперва он смотрел на меня, но так вышло, что лорд Мисткерл привлёк и его внимание.
— Пройдёмся? А то от их старческих бесед я засыпаю, — поняв, что я заметила его, предложил Лиам. Он кивком головы указал на протянувшуюся вдоль разлома полосу земли.
— Прошу прощения, но, учитывая окончательный разрыв всех договорённостей о нашей помолвке, мне не стоит беседовать с вами один на один, — попыталась я увильнуть от этого разговора. После встречи в моей спальне оставаться наедине с лордом Мисткерлом
— Как раз это я и хотел обсудить. Это не моя инициатива, не я настаивал на разрыве, а меня поставили перед фактом, учитывая то, кем ты оказалась. Если есть хоть маленький шанс, я бы хотел сохранить договорённости, но, как я понимаю, меня уже опередили, и если не в браке, то в другом плане точно.
— Что, прости? — непонимающе переспросила я, забыв об учтивости и не поверив своим ушам. Я честно не совсем поняла, что именно имел в виду Лиам под своими словами. Он решил попробовать сохранить нашу помолвку после моей речи возле экипажа? Сообразил, какие привилегии он мог бы получить за брак со мной? Он настолько наивен и полагал, что я соглашусь услышав… А что я только что услышала? Это явно не признания в любви и вечном обожании.
— Давай так, — проигнорировал Лиам мой вопрос. Мужчина говорил тихо и быстро, словно опасался упустить какую-то мысль или забыть придуманные фразы. — Мы объявим о том, что наша помолвка в силе, что никто её не разрывал, и по приезде в Митл, ты решишь этот вопрос с магистрами, чтобы они согласились и приняли наш брак без всяких выплат компенсаций. Зачем они нам? Тебя же теперь должна полностью обеспечивать церковь, так? Я же готов закрыть глаза на твою порченость и тот факт, что я буду у тебя не первым, ведь это ерунда в наши дни. Но вот боюсь, если ты не согласишься, то я буду вынужден рассказать об этом…
Моя ладонь с оглушительным хлопком обрушилась на щеку Лиама с такой силой, что мужчина отшатнулся и врезался спиной в дерево. Честно признаться, мне понравилось давать пощёчины наглым мерзавцам. Этот сам напросился. Пусть в удар я вложила ещё и злость на Прая, но раз до точки кипения меня довёл лорд Мисткерл, то пусть и отдувается за свои слова.
Глаза мужчины резко распахнулись, и он удивлённо схватился за щёку. Интересно, а чего он ожидал? Что я побелею от страха?
— Что? Весь дворец с самого утра обсуждает, что ты избежала смерти только потому, что сбежала на свидание к ищейке. Я всё пытался понять, какому из них…
Хоть Лиам и говорил довольно тихо, но у меня перед глазами всё потемнело от услышанных слов. Как же хорошо, что я уехала из этого гнезда сплетен и интриг!
— Можете рассказывать кому угодно и что угодно, но тогда учитывайте, что и я могу последовать своему совету и слава о вас разлетится уже не только по Гебирду. А учитывая мой новый статус, я даже не знаю, кому поверят в первую очередь: воплощению божества, невинность которой можно проверить, или отвергнутому ею почти жениху.
Лиам выпрямился, убрал руку от лица и уже вытянул её вперёд, выставив указательный палец в мою сторону, но тут ветви ближайшего к нам куста зашевелились, и оттуда выскочил здоровенный серый заяц. При виде нас он шарахнулся в сторону и понёсся вдоль кромки леса, подальше от лагеря и костра.
При виде мёртвого животного к горлу подкатила тошнота. Я отвернулась от жениха и, ухватившись за дерево, согнулась пополам.
Под нос мне сунули белоснежный шёлковый платок, точь-в-точь такой же, как тот, которым Яра умывала моё лицо. Приняв дар, я на всякий случай вытерла рот, выпрямилась и обернулась. Застывший в шаге от меня Прай с мёртвым зайцев в руке оказался сюрпризом.
— Одного будет маловато, но остальных вы распугали. Это вас от бесед с зарвавшимися лордами тошнит? — усмехнулся ищейка и, не дожидаясь ответа, спокойным шагом направился к костру. С той стороны к нам уже спешил отец, окинув суровым взглядом сперва Прая, а затем и Лиама, он оказался рядом и попытался без слов чем-то мне помочь, но я отмахнулась, выпрямляя спину.
Мало того что вчера я впервые увидела мёртвого человека, так сегодня ещё и стала свидетелем убийства животного… Это если не пытаться вспоминать раненых и погибших гвардейцев. Видимо моему желудку подобное зрелище в таком объёме за столь короткий срок оказалось не по вкусу.
Забыв о присутствии рядом Лиама, я ещё раз вытерла губы платком и направилась к костру в сопровождении отца. Там Прай уже занимался разделыванием бедного животного, и мне пришлось отвернуться, лишь бы не видеть этого зрелища. Звуков оказалось вполне достаточно. Плечи вздрагивали каждый раз, когда с той стороны раздавался какой-то хруст.
Лорд Мисткерл вернулся к нам чуть позже.
Отец неожиданно приобнял меня так, словно я не произносила своих слов в нашем последнем разговоре. Мы часто ссорились по поводу его занятости, но всё равно оставались семьёй. Благодаря такой позе мне был виден только лес, но никак не Прай и не Яра, что сидела возле него и доставала какие-то специи и посуду.
— Так что означает кровь из моих глаз? — задала я главный для себя вопрос, на который так и не получила ответа. Хоть посмотреть на девушку я не могла, но вот Трей был мне прекрасно виден. Переключив своё внимание с края разлома, главный ищейка перевёл на меня взгляд и плотно стиснул губы, не желая обсуждать это.
— Я же вам рассказала… — заявила Яра, но я замотала головой.
— Не всё, как я поняла. А я хочу услышать до конца. Разве это меня не касается? Чем мне это грозит?
— Лично вам — ничем, — спокойно ответил Трей. Мужчина перестал смотреть на меня и продолжал внимательно изучать край разлома сперва в одну сторону, а затем в другую. Казалось, что он больше всех озадачен тем, когда вернутся разведчики, да и вернуться ли они вообще.
— А кому грозит? — продолжила я задавать вопросы, надеясь получить ответы, а не отмашку или безразличие.
— Задача церкви, а в особенности ищеек, состоит в том, чтобы найти все воплощения триады и произвести их объединение. После этого они смогут оказывать колоссальное влияние на всё и всех в нашем мире, смогут влиять на жизнь каждого и менять её. Но главное — что после их объединения и до их смерти, мир будет очищен от той смертельной заразы, которая буйствует сейчас во многих городах и деревнях. Те, кто болен — исцелятся, больше никто не заразится…
— Она не об этом спросила, Трей, — прервал его Прай.