Оберег воплощения
Шрифт:
Он говорил, а я понимала, что всё это на самом деле было так. Я не замечала подобных мелочей и не придавала им значения. У каждой из них в своё время была причина, но если я начну говорить об этом, Прай сочтёт мои слова за оправдания. Я не собиралась оправдываться перед ним, хотя и хотела этого.
— Ничего удивительного, ведь я боялась тебя, — нашлась с ответом я.
— Боялась? Из-за того, что сказала тебе Яра?
— И поэтому тоже.
— А почему ещё?
— Ты слишком привлекателен.
Теперь мужчина не выдержал и рассмеялся, немного разрядив
— Я? Привлекателен? Иголочка, мне ещё никто и никогда так не льстил, — сказал он, продолжая улыбаться. Лицо ищейки светилось счастьем. Я что, правда сказала про него так? Учитывая шрамы, сильно портившие лицо Прая, ему, должно быть, давно не говорили таких слов.
— Это не лесть, это правда, — уверенно подтвердила я. Почему-то мне захотелось выпрямить спину и гордо вздёрнуть голову.
— Никогда не слышал, чтобы привлекательность была поводом для страха.
— Тогда позволь просветить тебя. Привлекательные люди — самые опасные хищники на свете. Они вторгаются в разум своих жертв, лишают аппетита и сна, вынуждая пойти на немыслимые поступки, ради одного своего взгляда. Причём делают это, не сказав ни слова. Вынуждая терзаться сомнениями и неуверенностью до тех пор, пока они не получат желаемого, — выпалила я одно из напутствий матери.
— Вижу, ты хорошо осведомлена о них.
— Конечно. Ведь я одна из них.
В глазах Прая сверкнуло отражение солнца с улицы. Первые его лучи проникли в зал через неплотно зашторенные окна и напомнили о наступлении утра. Вот-вот должен проснуться Трей, если Яра уже не разбудила его и не позвала принять участие в нашей перепалке.
— Тогда это мне следует бояться тебя. Ты и так заставляешь людей делать всё, что пожелаешь, одним своим прикосновением… — Прай сделал ещё один шаг, и теперь, если бы он захотел, то мог протянуть руку и коснуться меня.
— Бояться стоит не меня, а того человека, ради которого я буду готова поступиться принципами. Того, ради кого буду готова, не задумываясь, применить всю силу воплощения божества, — мой голос снова дрогнул, и я поняла, что не могу находиться возле этого человека. Когда Прай оказывался рядом, мурашки начинали бегать по моему телу, и я не контролировала их. Куда мне, ведь я не могла контролировать даже себя.
— Того, ради кого ты отнимешь чью-то жизнь? — с намёком спросил он.
Слова и оправдания были излишни. Прай видел меня насквозь, и мне не было нужды пытаться опровергнуть его догадки. Он был совершенно прав и знал это.
— Если ещё раз захотите меня впечатлить, лучше поучитесь манерам. А губы и руки вам придётся вымыть с мылом пару десятков раз, прежде чем они удостоятся чести коснуться хотя бы моей одежды. — Мысленно я ругала себя за то, что сказала это. Не следовало давать ему незначительную надежду, а ведь Прай непременно увидит в моих словах именно её.
— Звучит обнадёживающе, — согласился он, словно прочитав
Я ничего не ответила. Не хотела ляпнуть ещё что-то неуместное или лишнее.
На последних ступеньках лестницы послышались шаги. Яра и Трей спускались к нам, и мне следовало поставить точку в этом бессмысленном диалоге. Что бы себе ни придумал Прай, что бы не хотел получить от меня, я не должна поддаваться ему. Но как прислушаться к голосу рассудка, если тело рядом с ним молило о его прикосновениях, а губы покалывало иголками в ожидании поцелуев? Ведь их вкус мне пока так и не удалось испытать.
Глава 22
Разговор с магистром
Поселение Стад в двух днях пути от Митла
Веда
— «Главный собор церкви святой триады города Стад», — Ката прочитала надпись на гладкой деревянной табличке, вбитой перед каменными ступенями величественного и массивного здания.
Приоткрыв рот, я замерла в нескольких шагах от начала лестницы, задрала голову и рассматривала строение снизу вверх, радуясь тому, что наконец-то оказалась в тени.
Длинные шпили устремлялись в небо и загораживали солнце. Арочные окна были украшены разноцветными витражами с изображениями символов триады. Если первые два я с лёгкостью узнала, то вот признать в чём-то коричнево-тёмно-сером землю смогла только после подсказки Каты.
Когда снег закончился, мы вздохнули с облегчением, но уже через день поняли, что напрасно. Погода полностью изменилась, и на смену холоду пришла невыносимая жара. Всё вокруг начинало таять. Ехать с каждым часом становилось труднее. Лошадь пыталась тянуть телегу, но всё чаще нам приходилось толкать её сзади, помогая животному. Делать это под палящим солнцем оказалось настоящим испытанием. Зато почти окоченевшая Ката ожила и перестала изображать из себя страдалицу.
Джеймс оказался прав: город напоминал большую деревню. Здесь даже дороги были выложены не брусчаткой или гравием, а… Да ничем не были. Просто усыпаны ранее притоптанным песком, из-за чего повозки и телеги старались не заезжать дальше первого ряда домов на окраине. Стоило чуть углубиться, и их колёса начинали вязнуть в каше из образовавшейся грязи. Один такой застрявший экипаж мы увидели на подъезде к главной улице, потому было принято решение выбрать заведение на окраине и остановиться там.
Крейн старался лишний раз не показываться людям на глаза, потому предпочёл не приближаться к домам, а остался охранять телегу. Как мне грубо объяснили — переболевших особо не приветствовали в таких приближённых к Митлу городах, как этот.
В последние дни я вела себя особенно тихо. Мои попытки поменяться телами с третьим воплощением или воздействовать на людей с расстояния ни к чему не привели, но я не отчаивалась.
Настроение Крейна становилось всё хмурее с каждым часом, что он проводил без новостей о «своей леди», а недовольные взгляды его сестры стали бросаться на мужчину всё чаще.