Обещание
Шрифт:
— Отстой, — прошептала я поздно вечером на следующий день.
— Ага, — прошептал Бен в ответ.
— Следующая моя очередь, — напомнила я ему.
— Да, — согласился Бен.
— Я займусь этим немедленно.
— Хорошо, детка, — ответил Бен. — Теперь поцелуй меня.
Я посмотрела ему в глаза, прежде чем приподняться на цыпочки и поцеловать его.
Бен поцеловал меня в ответ.
Потом мне пришлось отпустить его, чтобы он мог сесть в свой внедорожник. Пока он усаживался, заводил мотор и выезжал с дорожки, я вернулась на тротуар
Я стояла и махала, когда он отъезжал.
И продолжала стоять там же, хотя уже не махала, когда его машина скрылась из виду.
Только тогда я повторила шепотом:
— Отстой, — и вошла в свою пустую квартиру.
* * *
На следующий день я быстро направилась в свой офис, вошла и закрыла за собой дверь, села за стол и схватила мобильный.
Я легко нашла его телефон. Поскольку его номер мелькал постоянно в моих последних сообщениях.
Нажала «Вызвать» и поднесла телефон к уху.
— Cara, — ответил Бен.
— Знаешь что? — Воскликнула я.
— Говори, — приказал он.
— Ну, в ближайшие три недели у меня намечается куча поездок. Но после, я только что поговорила со своим боссом, он сказал, что не понимает, почему я могу иногда работать из своего дома в Браунсбурге, но не могу с таким же успехом работать из твоего дома в Чикаго.
— Без дураков? — спросил Бен.
— Честно, — ответила я.
— Отлично, детка, — сказал он глубоким, легким и счастливым голосом.
Я щелкнула на своем компьютере, открыв расписание, говоря при этом в телефон:
— Похоже… — Я сделала паузу, изучая расписание. — Я мог бы приехать к тебе в пятницу вечером, как прилечу из Атланты, чуть меньше чем через три недели с сегодняшнего дня. И я могу остаться… — Я щелкнула, дальше изучая свое расписание. — По крайней мере, до следующего четверга. В пятницу у меня назначена встреча в офисе, я спрошу, может смогу провести ее по видео-конференции. Это даст нам целую неделю. — Когда я закончила, мой голос от волнения стал выше.
— Когда ты возвращаешься из Атланты? — спросил Бен.
— Рейс приземляется в 7:45.
— Вечера?
— Ага.
— Приезжай в субботу, — скомандовал Бен.
Я откинулась на спинку стула и моргнула.
— Почему?
— Ты приземлишься в 7:45, по крайней мере, до начала девятого вечера ты не сможешь сесть за руль, пока пройдешь таможню, то да сё, ты — одинокая женщина поздним вечером на дороге.
— Я смогу приехать, ну и что!
— Держу пари, что сможешь, но не будешь.
— Бенни.
— Фрэнки, — сказал он тихо таким тоном, которого я никогда не слышала.
Услышав его тон, я невидящим взглядом уставилась в окно, занимающего всю стену в моем кабинете, внимательно слушая то, что говорил Бени.
— То, что ты хочешь побыстрее приехать, я рад, но сейчас я думаю о другом. И меня это нервирует. Потому что, честно говоря, для меня это важно. Я знаю, что ты можешь позаботиться о себе, но есть придурки, которые, несмотря на то, что ты можешь позаботиться
После того как он замолчал, я застыла на своем месте.
Ночь за ночью, черт возьми, день за днем, повзрослев в двенадцать лет и до того момента, как я свалила к чертовой матери, я могла находиться где угодно, с кем угодно, делать что угодно, и ни один из моих родителей не заботился об этом. Моим сестрам было наплевать так же, как и моему брату.
Что касается меня, я была старшей сестрой, смотрела в лицо своим братьям и сестрам и пыталась контролировать их. Я была в курсе, куда они ходили, иногда даже следила за ними, проверяя, не лгут ли они мне (они часто мне врали, поэтому, когда я их находила, то выпускала все свое дерьмо на них и их друзей, чтобы они перестали мне врать).
Но никто никогда не беспокоился, где была я. Никто не беспокоился, как я должна туда добраться. Никто никогда не беспокоился, доберусь ли я туда целой и невредимой.
Я любила Бенни за его заботу, но Винни знал, что я могу постоять за себя. Он знал, какой женщиной я была и кем стремилась стать. Он мог быть мачо и защищать, но в основном позволял мне быть собой. Он даже не пытался меня как-то ограничивать потому, что не хотел, чтобы я слетала с катушек.
Бенни было наплевать слечу ли я с катушек.
Бенни хотел, чтобы мне ничего не угрожало, и я добралась до него целой и невредимой. Бенни было небезразлично, где я находилась, куда направлялась и как я туда доберусь.
Именно в эту минуту, испытав впервые это чувство за свои тридцать четыре года, у меня запершило в горле и защипало в глазах, мне пришлось приложить усилия, чтобы сдержаться, не расплакаться на работе.
— Фрэнки, — мягко позвал Бен, потому что я молчала. — Не злись, детка.
— Тише, Бенни, — прошептала я хриплым голосом. — Я выясняю одно из своих «не знаю».
Он замолчал.
Я закрыла глаза и сделала глубокий вдох.
Дав мне время, Бен подсказал:
— Ты поделишься со мной своим «не знаю», что выяснила?
Я открыла глаза.
— Да, милый, но сейчас я на работе, и все немного безумно. Огромный график, и следующие три недели я буду везде. Это одна из тех вещей, которыми я хочу поделиться с тобой, когда приеду. Но скажу, что это хорошая вещь, ты первый человек в моей жизни, которому не наплевать, как я доберусь в то место, куда хочу, не будет ли мне что-то угрожать по дороге.