Обещание
Шрифт:
— … твою мать! — Начало фразы заглушил новый залп одной из пушек, после которого слева от меня громко просвистело ядро и, судя по мелодичному звону бьющегося стекла, куда-то попало. К сожалению, никто не оценил моего краткого, но весьма содержательного описания ситуации, зато уши заложило основательно. Машинально я закрылся руками, но толку-то с этого? Новый толчок отбросил меня на ограждение, которое служило раньше местом для созерцания моря, но теперь оно приняло меня не так мягко, как в прошлые разы. Больно ударившись рукой об него, я снова растянулся на животе. Вставать больше не хотелось, и, сквозь столбики ограждения наблюдая за «использованными»
Неожиданно, меня справа кто-то толкнул, и краем глаза я успел узнать руку Вадиса. Сам марн тоже отпрыгнул и тут же последовал новый залп.
— Не стой на месте! — Выкрикнул марн, опровергая уже почти сложившееся о нём моё мнение и разрывая в клочья его некролог, который я успел составить в голове.
«Ну, старый, ну даёт!» — Подумал я с уважением и тут же воспользовался его советом. Разумеется, дуло пушки близилось к моему лицу и выглядело устрашающе. Что ж, лучше подвинуться и пропустить ядро. Вряд ли оно вежливо встанет в очередь за мной.
«Используй магическое зрение!», — пронеслось в голове, и я сразу понял, что это снова голос Вадиса.
Ну, ага! Используешь его тут! Для этого, блин, успокоиться нужно! Куда уж мне, такому взбудораженному? Магию использовать я тоже не осмелился, потому что ничего из моего полувыбитого несладким пробуждением арсенала не подходило для данной ситуации. Или, может, нагреть соседний корабль и через пару минут он загорится? Ну уж дутки! Столько времени у меня просто нет!
К счастью, или нет, но в одно мгновение мне больше не пришлось уворачиваться от ядер, потому что что-то тяжёлое упало мне прямо на голову. Глазами я лишь увидел ослабший канат, ударившийся о борт нашего корабля. Только понимание этого пришло в последний момент бодрствования. Всё остальное, то есть, как я падал, попали ли в меня выстрелами или кто-то отнёс меня куда-то, осталось, скажем так, за кадром.
Эх, видать, мне придётся распрощаться с изумительной кухней на корабле, ведь готовили здесь не только питательно, но и вкусно. И это касается даже овощных блюд, которыми сменился рацион на четвёртый или третий день плавания.
Глава 9 Дань морю
Мысли о еде. Что ещё могло вернуть меня в сей удивительный и опасный мир? Утром поесть не удалось по понятным причинам, а глаза пока не хотели привыкать к слабому свету то ли свечи, то ли щёлочки. А вдруг я пролежал в отключке сутки или того больше? Эй там! Какой сейчас год?
После того, как я осознал важность утреннего приёма пищи, у меня вдруг заболела голова и как раз в том месте, где нынче прилетело. Рука машинально двинулась, чтобы пощупать, что же там произошло, но что-то заблокировало движения.
Окончательно придя в себя и поняв, что меня взяли в плен, я открыл глаза и, превозмогая боль, оглянулся.
«Не уж-то доска?» — пронеслось в голове и мне стало страшно. Даже передёрнуло слегка. К слову о моих страхах, мой самый большой — это умереть, утонув.
Зрение вернулось как раз в тот момент, когда меня за руки понесли к тому месту, от куда раздалось уже три вопля и, соответственно, три плеска. Видать, несмотря на усталость, пора бы уже мне развязать язык и попробовать отсрочить мою переработку на корм рыбам.
— Эй, народ, погодите, рано мне ещё!
— О! Расквакался! — удивился один из тех, что были на корабле и, судя по звуку, находился он недалеко. Что ж, мы хоть остановились. — Послушаем последнюю просьбу? — весело сказал он же и те, кто несли меня, остановились под негромкие поддакивания и смешки команды. Судорожно соображая, я тут же выдал:
— Почём мне умирать, вы подумали? Скока на нас пороха, да ядер ушло — это же столько номинов!
— Молчи, чус... — один из пленных пассажиров не успел договорить, его крепко приложили ногой по челюсти. Он упал, как мешок, ни то живой, ни то мёртвый.
— Продолжай, — сказал, судя по всему, старший, поставив свой меч остриём на палубу. — Мне даже интересно стало.
Он выглядел, в принципе, как и положено пирату. Повязка на голове, свободная серая рубаха с паршиво зашитым низом, чёрные штаны на широком кожаном ремне, бесхитростные ножны, да сапоги чуть ниже колена.
— Так живым-то я дороже выйду, а коли на дно отправлюсь, то и цена упадёт. Как бы вы в убыток не ушли, — выворачивался я, как мог судорожно соображающей головой. Удивительно, как от моего тараторинья язык не завязался.
Соображали пираты быстро, и вместо ответа мне по голове прилетело ещё раз, но уже не отключило. Когда звон в ушах прошёл, я мог слушать разговоры, которые одновременно и радовали и загоняли в новый тупик. Всё-таки соображалка у меня снова полуотключилась, и только половину услышанного мне удалось перевести на свой собственный язык. Тот самый, что говорил у меня в голове и тот, что слышит читатель, когда глаза бегут по строчкам книги.
А говорили пираты о том, чтобы переправить меня и остальных пленных на какой-то архипелаг, где нас продадут, как рабочую силу, или, проще, в рабство… М-да, не весёлая ситуация. Они спорили, потому что там, как говорила протестующая сторона, агрессивная вода, да и еды у них не так, чтобы много. Другой же утверждал, что у него есть связи, и в случае успеха они прилично наварятся. А пройти туда можно и ближе по побережью некоего Аздахара. Вадис оставил на нашей карте много разных непереведённых надписей. Видимо, Аздахар, что бы это ни было, входил в их число.
Меня снова взяли под руки и потащили куда-то, вскоре оставив в покое. Звонко щёлкнуло что-то металлическое. Потом ещё раз. Первыми, похоже, была дверь решётки, а второе — кандалы на руках, которые конвоир оттянул через решётку.
Когда я, наконец, смог свободными руками потрогать голову, то почувствовал уже две шишки которые находились симметрично друг другу. Такими темпами у меня рога вырастут, хотя я уже и мыслить не смогу нормально. Что радовало, ирония ещё при мне, а это говорило о том, что я ещё не отбросил копыта, не склеил ласты и прочее по списку.