Обещание
Шрифт:
Снова там оказался кусок мяса, но вдобавок положили стеклянную бутылочку с деревянной затычкой. Прежде чем приступать к трапезе, я решил дождаться, пока пират уйдёт. Он повернулся, но очередная волна, атаковавшая наш корабль, заставила пирата врезаться в стену и упасть на руки. Впрочем, он неестественно быстро поднялся на ноги, отряхнулся и резко повернулся ко мне.
— Шторм усиливается. — Через секунду его уже не было в трюме.
Странно он как-то упал. Ненатурально, будто нарочно. Меня даже от еды эта странность отвлекла. На полу, куда он чуть было не грохнулся, я заметил слабый блеск чего-то металлического. В тот момент
Подобрать бы это творение, да слишком оно далеко. Мои исхудалые руки туда не дотягивались, а телекинез, про который я вспомнил через мгновение, отказался действовать. Куда уж там моему истощённому организму? Оставалось ждать, когда качкой его прикатит ко мне. Благо, ось его вращения находилась перпендикулярно моему взгляду, а доски — параллельно.
Пока глаза во все мощности смотрели за неуверенными движениями цилиндрика, в голову залезли вопросы. Зачем бы пирату накануне шторма что-то мне дарить? Что это вообще такое и для чего оно? А если пират так уж хотел мне что-то дать, мог бы «споткнуться» и поближе. Ладно уж, потерплю немного.
Вечерний шторм заметно усиливался, и скрип, который я слышал, перерос в качку, но уже не влево-вправо, а вперёд-назад. Если мы пошли наперерез волнам, это многое объяснило бы, но, сделав для себя такой вывод, я больше не задумывался о ситуации на море. Это всё-таки, вторая по значимости точка интереса, следующая за первой — круглой штуковиной, всё больше и больше качающейся на месте.
Корабль наклонился так, что цилиндрическая форма предмета позволила ему чуть подкатиться в мою сторону. Когда же я сообразил, что теперь смогу достать его рукой, он, вдруг, покатился назад, но не тут-то было. Ослабшие руки едва зацепились за предмет, но я его, наконец, достал!
Что ж, одно дело — поймать его, другое — разобраться, для чего он. Понятно, что цилиндрик — часть какого-то механизма, такой же, как шестерёнка. Ну, ничего, у меня осталось ещё достаточно времени, чтобы нащупать, где ему место. Шторм же подождёт? А?
Как ожидалось, мне никто не ответил.
«Гнездо» для ключа я искал долго и вместе с этим думал, когда лучше будет покинуть пиратское судно. Интуиция подсказывала, что утром, пока пираты сонные, а треск, который стал раздаваться чаще, говорил, что разумнее будет бежать сейчас. То есть вот прямо сейчас, не раздумывая.
Нащупав искомое, я рассмотрел ключ и вставил его в кольцевое отверстие. Он легко вошёл и, провернувшись… застрял. В ужасе я его и крутить пытался и вытащить, но он встал намертво и больше не желал шевелиться. А качка всё усиливалась.
— Проклятие! — Выругался я, со злости саданул обеими ногами по решётке. Раздался скрип, от которого меня аж передёрнуло. Это прутья, которые насквозь проржавели, не выдержали и надломились.
Соображал я недолго и, поднатужившись, пнул их ещё сильнее, но в этот раз метил точнее и направленнее. Третий удар принёс значительные изменения, а именно, прутья вышли из пазов и теперь
Отверстие, куда бы я смог протиснулся, получилось узким, но сохранность одежды или спины меня волновали меньше всего, а когда затрещала рубашка, которую я носил под походным костюмом, возвращаться смысла уже не было. Поцарапало бы или, что хуже, проткнуло мне спину. Не все прутья получилось вынуть, хотя я старался. К счастью, исхудавшее тело дало преимущество в плане проходимости по таким дыркам.
Аккуратно двигаясь, я почти не рисковал подхватить столбняк. А это важно, потому что где в ближайшее время искать больницы?
Вскоре, отбросив эти мысли, я оказался на свободе, но пока не в безопасности. На штаны во время моего «побега» налипло столько пыли, что пришлось отряхнуться. В итоге получилось густое такое облако пыли, и мне пришлось тут же его покинуть, чтобы не закашляться. Пришлось размяться, чтобы без боли двигаться, но времени на полноценную зарядку не было.
Из двери клетки вдруг выпрыгнул тот цилиндрик и со звоном упал совсем рядом, когда я уже повернулся к выходу. Думать времени не было, и я схватил его. Слишком уж интересная вещь, чтобы вот так вот бросать. А если бы он упал куда-нибудь в темноту, то и искать бы не стал. Времени до чего бы то ни было, оставалось немного. Со счастливой мордой, качаясь, как в поезде, я направлялся к выходу. Вот только, на кой чёрт мне этот ключ? Эх, потом уже разберусь, некогда сейчас.
Приоткрыв решётку и глянув наверх, я понял, что внутренние мои часы не сбились, и на улице действительно ночь. А ещё и дождь, точнее, ливень, да такой, что мир ещё не видывал. Пришлось идти под ним и, поднявшись по ступенькам лестницы, ведущей на верхнюю палубу, я увидел всю картину происходящего наверху. Пираты беспорядочно метались из стороны в сторону, пытаясь закрепить пушки, но у них ничего не получалось, потому что пока двое держали одно орудие, другое наезжало им на ноги и дело начиналось сначала. Этот Сизифов труд показался мне даже немного забавным, но я не забывал про безопасность и направился вперёд, искать Вадиса.
Пираты же совсем не обращали на мою тёмную фигуру внимания. Видимо, не до меня им было, хотя под дождём, в темноте и чужак своим покажется. С Вадисом придётся сложнее, потому что он-то как раз ростом ниже всех на корабле, кого я видел.
Блин, о чём я только думаю? Старика ещё найти нужно, а потом уже о его неузнаваемости печься!
Одна из мачт уже грохнулась в воду и держалась лишь жалкими обрывками сетки. Вторая, благодаря спущенным парусам, ещё стояла, но и она грозилась вскоре сломаться. Вода за бортом бесилась неистово, то и дело окатывая смельчаков, оставшихся на палубе, и меня. Каждый удар передавался на ноги, и я почти явственно чувствовал, сколько осталось судёнышку. Но размышлять об этом я времени не нашёл.
— Где ты, Вадис? — Шептал я так тихо, что ветер и плеск воды заглушали меня без малейшего усилия. — ВАДИС!!! — Заорал я так, что аж голос чуть не сорвал. Пираты даже не заметили возгласа, а вода и ветер с тем же успехом заглушили меня.
«Вадис, чёрт! Ну хоть мысленно, а?» — подумал я, надеясь ещё, что он на корабле.
Голова крутилась почти, как у совы, но я не мог за ливнем увидеть того, кого ищу. И тут у меня в голове, наконец, прозвучал тот долгожданный голос:
«Эй, я тут. Нет, левее»