Обещай мне эту ночь
Шрифт:
— Черт побери, Хэл, ты слышал, что он…
— Слышал, — мрачно кивнул Генри. — Слышал. И подобно тебе, хотел бы съездить ему по физиономии, но нельзя затевать драку. Мама убьет нас.
Джеймс почувствовал, как напряжение постепенно отпускает его.
— Ты, конечно, прав. Не знаю, о чем я думал.
— Ты вообще ничего не соображал, — заявил Генри, вызвав у Джеймса улыбку. — Так же, как и Стимпсон. — Джеймс перестал улыбаться. — Впрочем, следует отдать ей должное — Иззи, видимо, действительно
Джеймс отыскал взглядом Изабеллу, которая как раз освободилась после открывшего бал менуэта и мгновенно была окружена толпой нетерпеливых джентльменов, теснившихся в стремлении быть занесенными в ее бальную карточку.
Генри закатил глаза:
— Слава Богу, я, как ее брат, невосприимчив к ее чарам.
Джеймс помрачнел:
— Какого черта ты это сказал? Не думаешь же ты, что я отношусь к ней иначе, чем по-братски?
— О нет. Конечно, нет, — поспешно сказал Генри.
Слишком поспешно.
— Послушай, Хэл. Я знаю Иззи с тех пор, как она была ребенком…
— О, это напомнило мне… — перебил его Генри.
— Напомнило о чем?
— Об ужине.
Джеймса не удивило, каким образом мысли Генри перекинулись от братских чувств Джеймса — или отсутствия таковых — к предстоящей трапезе. Генри любил поесть.
— Я вспомнил, что Иззи просила меня передать тебе сообщение, — продолжал Генри. — Она приберегла последний танец перед ужином для тебя. А теперь я должен проверить, оставила ли мисс Мерриуэдер танец для меня.
— Почему ты хочешь танцевать с мисс Мерриуэдер?
Генри бросил на него возмущенный взгляд:
— Разве ты не знаешь? Я страстно, до безумия, в нее влюблен. Мы собираемся ночью бежать в Гретна-Грин. Моя мать побуждает меня к этому! Ей нравится эта девчонка, и она, как всегда, заставила меня пообещать потанцевать с ней.
Он выглядел таким обиженным, таким несчастным, что Джеймс невольно рассмеялся.
— Лучше робкая старая дева, чем распутная вдова, — заявил он. — Леди Эллвуд во время танца сунула мне записку с предложением любовного свидания во время бала.
— Везет тебе, парень. Почему бы тебе не полюбезничать с мисс Мерриуэдер, пока я позабочусь о нуждах другой леди?
— Ходят слухи, что она охотится на мужчин в поисках мужа, — предостерег Джеймс.
— Она всецело твоя, — сказал Генри.
— Так я и знал, — ухмыльнулся Джеймс. — Но если ты передумаешь, леди будет ждать в оранжерее в полночь.
Генри удивленно заморгал:
— Но в этом доме нет оранжереи.
— Совершенно верно, — сказал Джеймс. — Впрочем, довольно об этом. Нам не следует заставлять мисс Мерриуэдер ждать.
Генри сердито посмотрел на него и направился к стене, у которой собрались пожилые дамы и старые девы.
Когда
Джеймс оглянулся вокруг в поисках отца Изабеллы. Наверняка он захочет положить конец столь неподобающему знакомству. Но первой Джеймс нашел леди Уэстон, точнее, она его нашла:
— Джеймс! — Она крепко обняла его. — Как хорошо, что наконец-то ты снова дома!
Он рассеянно кивнул, не сводя глаз с танцевальной площадки. Брантли слишком долго удерживал руки Изабеллы, и взгляд повесы устремился с ее лица вниз на…
Вот оно! Джеймс готов был избить негодяя.
— Ах, ну разве они не замечательная пара? — Леди Уэстон вздохнула.
— Это неподходящее знакомство для нее! — отрезал Джеймс.
— Ты имеешь в виду Брантли? — Леди Уэстон рассмеялась. — Я знаю его с тех пор, как он бегал в коротких штанишках. Мы с его матерью в детстве дружили. А затем размышляли о том, не подойдут ли они друг другу…
— Поверьте мне, — процедил Джеймс сквозь стиснутые зубы, — он совершенно ей не подходит.
— Конечно, нет. — Она понимающе усмехнулась и похлопала его по руке.
Черт побери, не думает же она, что он ревнует? Сначала Генри, теперь леди Уэстон. Неужели все в их семье сошли с ума?
— Не беспокойся насчет Брантли. Уверяю тебя, он безобиден, как котенок.
Джеймс недоверчиво фыркнул.
Она не обратила на это внимания.
— В любом случае я искала тебя не из-за него.
— Позвольте предположить. Вы собирались напомнить мне, что долг джентльмена велит мне постараться, чтобы ни одна дама не простояла весь вечер у стенки.
— Именно так. — Леди Уэстон расплылась в улыбке и на мгновение стала больше похожа на старшую сестру Изабеллы, чем на ее мать. — Не волнуйся. С Иззи ты потанцуешь позже.
Джеймс нахмурился. Но когда подошло время его танца с Изабеллой, он неожиданно для себя обнаружил, что сгорает от нетерпения. Она стояла в окружении толпы раболепных хлыщей, один из которых напыщенно читал сочиненную экспромтом в ее честь оду, воспевая ее «ясные очи цвета безмятежного моря и губы, алые как спелые вишни».
Джеймс так и не понял, чего добивался этот жалкий недоумок, изрекая столь избитую чушь. К тому же он явно погрешил против точности, потому что в Изабелле не было ничего безмятежного, а губы ее вовсе не были алыми, скорее коралловыми.