Обитель чародеев (Белгариад - 4)

Эддингс Дэвид

– Адара, - продолжала леди Полгара, внимательно глядя на лицо принцессы, а это - её императорское высочество, принцесса Се'Недра.

Адара присела в реверансе с такой грацией, что Се'Недра чуть было не лишилась чувств.

– Я очень хотела познакомиться с её высочеством, - произнесла высокая девушка вибрирующим звучным голосом.

– Очень мило, - ответила Се'Недра с явным высокомерием. Пусть нервы натянуты, как струны, готовые лопнуть, но она не вцепится в горло ненавистной сопернице. Любая вспышка, даже крохотный намек на раздражение, отразившееся на лице или в голосе,

сделают победу Адары полной и безоговорочной. Се'Недра была настоящей принцессой - и настоящей женщиной тоже, - чтобы признать свое поражение. Испытывая неимоверные страдания, словно очутившись в руках мучителя, она стояла, гордо подняв голову, призвав на помощь все свое спокойствие, на которое только была способна. Молча она принялась повторять все свои титулы, твердя себе, кто она такая и как должна вести себя, приговаривая: "Принцесса империи не заплачет". Дочь Рэн Боруна никто никогда не увидит хныкающей. Цветок Толнедры никогда не увянет из-за того, что какой-то деревенщина полюбил кого-то еще.

– Прошу прощения, леди Полгара, - произнесла она, прижимая дрожащую руку ко лбу, - у меня разыгралась мигрень. Пожалуйста, извините меня.
– И не дожидаясь ответа, повернулась и медленно направилась к дому Горима, остановившись только раз, проходя мимо Гариона

– Надеюсь, вы будете очень счастливы, - процедила она.

Эти слова очень удивили Гариона.

Все зашло слишком далеко. От Адары эмоции необходимо было скрыть, но перед ней стоял Гарион, и он должен знать, что у неё на сердце.

– Я презираю тебя, - прошипела она, - убирайся прочь!
– Гарион остолбенел.
– Ты даже не представляешь, как ты мне отвратителен, - добавила она, скрываясь в доме Горима с высоко поднятой головой.

Оказавшись внутри, она побежала к себе в комнату, бросилась на кровать и дала волю слезам.

Через несколько минут раздался осторожный стук в дверь, и вошла леди Полгара

– Ну, Се'Недра, что это значит? Она села на край постели и положила руку на плечо рыдающей принцессы.

– О, леди Полгара, - заревела Се'Недра, бросаясь в её объятия.
– Я... я... потеряла его. Он... он... любит её.

– Кто "он", дорогая?
– спокойно спросила Полгара.

– Гарион. Он любит эту Адару, и ему наплевать на меня.

– Глупенькая, глупенькая, - принялась утешать её старая женщина

– Но он любит её, да?
– почти крича, спросила Се'Недра.

– Конечно, дорогая.

– Я так и знала, - причитала Се'Недра, обливаясь слезами.

– Вполне естественно, что он её любит, - продолжала Полгара.
– Что ни говори, а она доводится ему кузиной.

– Кузиной?
– Се'Недра мгновенно перестала плакать.

– Дочь сестры его матери, - объяснила Полгара Се'Недра недоверчиво замотала головой.
– И в этом все дело?

Се'Недра молча кивнула, захлюпав носом. Полгара вынула носовой платок из рукава и протянула его маленькой девушке.

– Высморкайся, дорогая. Не шмыгай носом. Тебе это совсем не идет.

Се'Недра взяла платок.

– Наконец-то ты сама призналась в этом, - мягко заметила Полгара.
– Я все думала, как долго это продлится.

– Призналась...

в чем?

Полгара так пристально посмотрела на Се'Недру, что та покраснела и медленно опустила глаза.

– Так-то лучше, - проговорила Полгара.
– Ты ничего не должна скрывать от меня, девочка. Ни к чему хорошему это не приведет, понимаешь, а тебе только осложнит жизнь

Глаза Се'Недры удивленно расширились, когда до неё дошел смысл сказанных слов.

– Это невозможно, - выдохнула она со страхом.
– Не может быть!

– Как любит говорить мой отец, нет ничего невозможного, - улыбнулась Полгара.

– Что я должна буду делать?

– В первую очередь пойди и умойся, - посоветовала дочь Белгарата. Некоторые девочки умеют плакать, не становясь при этом дурнушками, но у тебя не тот цвет лица. Мой тебе совет - никогда не плачь на людях, если можешь

– Я не это хотела сказать, - продолжала Се'Недра.
– Что мне делать с Гарионом?

– По правде говоря, я сама не знаю, как тут быть, дорогая. Всё в конце концов образуется.

– Да, но я принцесса, а он... он просто Гарион. Такие вещи недопустимы.

– Сбудется то, что должно сбыться, - заверила её леди Полгара.
– Доверься мне, Се'Недра. Я занимаюсь такими делами очень, очень давно. А теперь пойди и умойся.

– Я поступила как настоящая дура, да?
– сказала Се'Недра.

– Этому можно помочь, - как всегда, спокойно ответила Полгара.
– Ну, а всем скажем, что ты переволновалась, поскольку долго не видела друзей. Ведь ты же рада нас видеть, не так ли?

– О, леди Полгара!
– воскликнула Се'Недра, обнимая, смеясь и плача одновременно.

После того, как Се'Недра с помощью леди Полгары привела себя в порядок, они присоединились к собравшимся в кабинете Горима.

– С тобой все в порядке, дитя мое?
– осторожно спросил её Горим, на добром старческом лице которого было написано беспокойство.

– Немножко разыгрались нервы, святейший, - успокоила его Полгара.
– Наша принцесса, как вы уже, наверное, заметили, иногда бывает не в себе.

– Прошу прощения за то, что я сбежала, - извинилась перед Адарой Се'Недра.
– Глупо с моей стороны.

– Ваше высочество не может делать глупостей, - сказала Адара.

Се'Недра вздернула подбородок и заявила:

– О нет, может. Я имею такое же право быть глупой, как и любой человек.

Адара рассмеялась, и на этом неприятный инцидент был исчерпан.

Вместе с тем оставалась другая, более важная проблема. Се'Недра поняла, что, пожалуй, она перегнула палку, поддавшись минутной слабости и бросив в лицо Гариону слова о вечной ненависти. По выражению его лица она видела, что тот смущен, даже оскорблен. Се'Недра надменно решила игнорировать обиду, которую она причинила ему. Она же настрадалась во время этой ужасной сцены на берегу острова Горима, и будет только справедливо, если и он пострадает... немножко, конечно. Нет, он и в самом деле заслужил наказание. Пусть помучается (по крайней мере, она надеялась, что он станет мучиться), а затем можно будет тепло заговорить с ним, даже с нежностью, словно злые слова не срывались с её губ.