Обитель Джека Потрошителя
Шрифт:
– Интересно, что он имел в виду?
– Не знаю, я больше ничего не слышала. Но не думаю, что речь шла об убийстве.
– Почему ты так уверена?
– Как вам сказать… Слишком уж Лия маленькая сошка для таких, как они. Не могли они всерьез ее опасаться.
Настя растерянно развела руками, давая понять, что окончательно запуталась. Я, надо сказать, тоже. Она говорила как-то не конкретно, сплошными недомолвками. Не назвала ни одного имени, каждый раз на мои просьбы отчаянно мотая головой и испуганно моргая глазами. Когда я ее основательно достала и она поняла, что просто так я не уйду, то нехотя назвала адрес, по которому проходили
Когда я сообщила адрес Наташке с Юркой, те переглянулись и уставились на меня, как пингвины на мороженое.
– Мать моя женщина! Во что же мы вляпались? – спросила Наталья с боязливым любопытством.
– В дерьмо! – ответил Юрка убежденно.
Глава 22
То, что хозяйкой сомнительных салонов оказалась Диана Туркова, стало для меня и моих друзей большим открытием. Больше всех, как ни странно, был поражен Юрий, который, работая с ней бок о бок не один год, понятия не имел о том, что его работодательница – «Княгиня», покровительница юных балерин и светская львица. Он, конечно, был наслышан о ее закрытых вечеринках «для избранных», но сам на них приглашен ни разу не был, о чем не слишком сожалел. Тем более теперь, когда всплыли эти сомнительные подробности.
Неожиданная и явная связь погибшей в театре девочки с одной из тех, кто присутствовал на ужине у Наташки, неприятно поразила меня. Еще недавно мне очень хотелось понять эту связь, и вот теперь, когда она наконец появилась, я испытывала чувство, близкое к панике.
– Что же все это значит? – как минимум в десятый раз за последние полчаса вопросил Юрка.
Наташка, не выдержав, рявкнула на него:
– Да заткнись ты ради бога!
– Лучше всего было бы увидеть то, что происходит на «салонах», собственными глазами. А потом уже делать выводы, – сказала я. – Если честно, я бы предпочла, как ни кощунственно это звучит, чтобы версия с Дианой оказалась правильной. Тогда стало бы ясно, что мы имеем дело с обыкновенным преступлением, а не с потусторонними силами, с которыми непонятно как бороться.
– А ведь Диана и в самом деле подходит под все случаи с убийствами, – сделал открытие Юрка. – Смотрите-ка: Инесса вешалась на ее мужа, Лия собиралась разоблачить ее вертеп, Милочка была любовницей Туркова. Все сходится, а?
– Сходится-то сходится, но почему сразу убивать? Она что, ненормальная? – недоуменно вскинула брови Наталья.
– Диана привыкла получать все, что захочет. Возможно, уверенность в собственной вседозволенности у нее несколько… зашкалила, – пустился Юрка в рассуждения. – Но Агнешка права, лучше – сумасшедшая убийца, чем чехарда с призраками и переселением душ.
– Наверное, Диана не менее опасна, – задумчиво проговорила я. – Если все так, как нам кажется, то для нее грань между «можно» и «нельзя» совершенно стерлась.
– А мне не верится, что она могла прыгать по крыше вагона, – возразила Наташа.
– Ну, это-то как раз легко объяснимо, – возразил Юрка. – Наняла кого-то, и все дела. Станет она сама руки марать! Кстати, сегодня четверг – день ее регулярных сборищ.
– Как по заказу, – усмехнулась Наташка.
– Выбора нет, нужно проследить за ее домом сегодня вечером. Интересно, он охраняется?
Юрка покачал головой:
– Да нет, не думаю. Вряд ли Дианины гости захотят присутствия лишних свидетелей. Да и место, где живет Диана, –
– Ну и прекрасно, – удовлетворенно кивнула я. – А пока можно навестить последнее пристанище Педаченко.
– Как? Ты же только что говорила, что он ни при чем! – возмутилась Наташка.
– Ничего подобного я не говорила. Я сказала, что для нас было бы лучше если бы он оказался ни при чем, что не одно и то же. Зеркало принадлежало именно ему, это факт. Кстати, Диана, если помните, готова была из шкуры выпрыгнуть, чтобы заполучить его. Разве не странно? Как ни крути, а какая-то связь тут есть. Давайте уж взглянем на его дом. Вдруг тогда нам придет в голову что-нибудь путное?
– Жалко, что у тебя болит только одна нога, – вздохнула Наташка. – Насколько меньше было бы проблем, потеряй ты на время способность передвигаться…
Юрка ничего не сказал, хотя по его виду было заметно, что Наташкины слова он поддерживает целиком и полностью.
До вечера оставалась еще уйма времени, поэтому мне все же удалось уговорить своих друзей совершить пусть и бесполезную с их точки зрения вылазку. Даже я всерьез не рассчитывала обнаружить в доме Педаченко что-то интересное, однако сюрпризы начались еще до того, как мы оказались внутри обветшалого здания на краю старого кладбища.
Дом оказался предназначенным под снос, и все жильцы давно его покинули. Понятно почему: здание выглядело так, будто его пытались разрубить пополам, но остановились на полдороге. Сквозь широкую трещину на фасаде была видна лестница, ведущая на второй этаж, и кусок стены с выцветшими обоями, испещренными светлыми пятнами в тех местах, где когда-то висели картины или ковры. Со всех сторон дом окружали нетронутые снежные сугробы. Единственная полузасыпанная снегом цепочка следов вела к крыльцу и обрывалась возле покосившейся, распахнутой настежь деревянной двери. Ни кошачьих, ни птичьих следов, обычных в любом другом месте, я здесь не заметила.
Двухэтажная, основательно просевшая на левую сторону развалюха стояла как бы отдельно от всех остальных и довольно далеко от оживленной улицы. По странной прихоти застройщиков ни слева, ни справа от нее так и не появились новые здания, хотя места было вроде бы достаточно. В окнах первого этажа не осталось ни единого целого стекла.
– Что-то мне расхотелось лезть внутрь, – пробормотала Наташка. В ее голосе сквозило беспокойство. – По-моему, это небезопасно. Дом вот-вот обвалится.
– Может, вы неправильно запомнили адрес? – высказал предположение Юрка. – Здесь давно никто не живет, да и вообще – дом слишком уж… непрезентабельный.
– Никого мы здесь не найдем, кроме крыс и мышей, – поддакнула Наташка. – Никого, кто мог бы рассказать о Педаченко.
– Все равно я хочу посмотреть, – отчего-то уперлась я.
– Ну как ты себе это представляешь? Смотри, вокруг сугробы по колено, даже до подъезда не добраться, – попыталась воззвать к моему здравому смыслу Наталья.
Она была права, но я продолжала стоять на своем. Хотя дом мне совершенно не нравился. Он даже пугал меня, если честно.
Прямо над нами, в двух уцелевших окнах второго этажа вдруг отразились лучи закатного солнца, и окна вспыхнули красными отблесками. Как будто дом почувствовал наше присутствие, открыл глаза и теперь злобно наблюдал за нами тяжелым кровавым взглядом, поджидая, когда мы шагнем в его черное нутро.