Обладатель-двадцатник
Шрифт:
Причём родственники утверждали, что «ходо€к в Грецию» не уголовный элемент и никогда не сидел. Просто такая вот манера общения, «пацанская», на уровне малолетних гопников.
Но понимал всё быстро и схватывал любые дельные мысли на лету. Когда его собеседник представился и расписал всё о своих возможностях корреспондента, вычленил самое главное:
– Скандал в прессе – самое клёвое и своевременное действо будет! И чем больше вульгарной истерики, чем грязней вопли, тем лучше подействует на этих греческих пи…ов!
Ну и потом ещё уточнил:
– Колись, дядя, в какое время и как долго кувыркался на потных простынях с моей гулёной кузиной? – это
А дальше, пусть и эпатировал своим жаргоном, но говорил чётко и по существу. Лишь следовало у себя в сознании включить автоматический переводчик. А для истинного представителя «пятой власти» подобный фильтр – дело привычное и часто используемое. Так что довольно сложная картина происходящего в солнечной, но далеко не благополучной стране Элладе вскоре прорисовалась чётко и во всей своей неприглядности.
Молодая семья, приехавшая в Афины четыре года назад, влилась в тамошнюю жизнь быстро и безболезненно. Галина как корреспондент была удивительно коммуникабельна и общительна, тогда как её муж сразу выделился своей ухваткой солидного и уверенного в себе бизнесмена. Справились за полгода с языком, купили квартиру, завели полезные и приятные знакомства да и стали помаленьку наживать благосостояние.
Конечно, бога за бороду им ухватить не удалось, в миллионеры они не пробились, но на весьма достойную жизнь расстарались. И бизнес за четыре года сумели увеличить чуть ли не втрое. Да тут и случилось несчастье, произошедшее из-за того, что в небольшой штат фирмы затесалось двое из местных, торгующие наркотиками. Причём нагло торгующие, не оглядываясь на то, что своими противоправными действиями могут подвести к тюрьме и своего работодателя, и всех остальных сотрудников. А когда шеф дело вскрыл да наехал на преступников сгоряча, те полезли на него с ножами. Да не на того нарвались, потому что в скоротечной драке были убиты оба. Самому русскому бизнесмену тоже досталось, и его увезли в больницу с места событий. Зато он и его супруга успели до приезда полиции спустить в унитаз огромную партию кокаина, из-за которой и началась драка.
Естественно, что клан наркоторговцев гибель своих подельников без мести не оставил. Сразу же по горячим следам были произведены подтасовки фактов, написаны фальшивые письма и распоряжения, собраны лжесвидетели и поданы иски в полицию. По всему получалось, что бизнесмен сам занимался преступной деятельностью с наркотиками, его жена являлась любовницей убитого сотрудника и само убийство произошло на почве ревности. Каток обмана был запущен в тот момент, когда Галина хлопотала над израненным мужем в госпитале и тотчас не могла дать должный отпор клевете, мобилизуя попутно для помощи всех своих новых знакомых. А следом был нанесён самый жестокий удар: как только раны были перевязаны, госпожа Тарнавская оставила мужа и умчалась на разборки с полицией. А раненого тут же, не успела дверь закрыться, кто-то отравил. Следом зашёл врач с сиделкой. Паника, вызов полиции. Логичный вопрос: кто был последний у кровати. И арест женщины, подозреваемой в убийстве.
Следователи стали несколько прессинговать подозреваемую во время допросов, выбивая из строптивой русской признание. Как следствие – истерика у несчастной женщины, попытка ногтями прорваться на свободу, несколько ударов по голове, тяжёлое сотрясение мозга и кома. Теперь Галина лежит в тюремном госпитале, словно овощ. Причём в данный момент полиция начинает понимать, что всё подстроено и ложь страшно противоречит
Но правовая машина Греции – это и не машина вовсе, если сравнивать нелицеприятно, и тем более не локомотив. А так, арба, запряжённая ленивым ослом. То есть шансы, что разбирательство будет сделано верно и арестованную невинно женщину выпустят на свободу, имелись. Но! В весьма и весьма туманном будущем.
Можно и сейчас забрать под залог, но такой огромный и несуразный, что когда Зиновий его озвучивал и комментировал, в его криках превалировали только нецензурные слова, связки и выражения. Ну, разве что союзы изредка проскакивали.
Чуть позже, когда мужик спустил пар и немного успокоился, заявил:
– Одна надежда – на крупный мировой скандал. Потому что денег таких у нашей семьи никогда не было и не будет.
Все эти крики и комментарии из Греции Евгений вполголоса дублировал для Ивана. И тот реагировал на это весьма своеобразно: словно и сам всё слышал. Нервно размахивая руками, перебегал то к окну, то в спальню к ноуту, то на кухню заскакивал и выглядел так, словно ведёт неслышные дебаты с невидимыми духами. Ну, разве что один раз воскликнул:
– Камень! Серый камень на ростке! Вот как выглядит состояние комы для человека! – Подобные выкрики следовали недолго, дальше пошла конкретная работа: Александр Васильевич, могу тебя забросить вместе с женой к терминалу Фонда помощи жертвам следственного произвола?
Что отвечал полковник и другие фантомы, Евгений ещё не слышал, зато примерно догадывался, да и затем ему все подробности рассказали. А Клещ отозвался тогда с готовностью:
– Чрез три минуты можешь перекидывать меня одного. Ульяна тут останется, нельзя прервать процесс присмотра.
– Хорошо! А напомни, сколько денег мы в последнее время перевели на счёт Фонда и что там ещё осталось?
– Много перевели, а осталось тоже изрядно: более пятнадцати миллионов зелени.
– Кракен, ты не теряй связь с Зиновием, но скажи немедленно, что деньги скоро будут переведены на счёт суда или кого там надо. И узнай, что с лечением Галины? Можно ли поместить там в лучший центр нейрохирургии или лучше везти в иное место?
И в этом вопросе ушлый родственник, выражающийся непечатными словами, оказался уже проинформирован:
– Тюремный врач мне сказал, что Галку следует срочно везти прямо в Гамбург, но дорога чревата нежелательными осложнениями. Поэтому лучше доставить в Салоники, там тоже имеется шикарная клиника неврологии и нейрохирургии. Если будут переведены деньги за операцию, то пострадавшую незамедлительно положат на операционный стол. И есть все шансы, что её вытянут.
Кравитц ещё не успел продублировать слова Зиновия вслух, как Иван уже настоятельно требовал узнать:
– Какая сумма и куда следует делать перевод?
Родственник пообещал и это выяснить в течение часа, тут же доказывая свою прозорливость и сообразительность:
– Раз с деньгами вопросы решаются, то пусть и на мой счёт подкинут. У меня почти ноль, а транспортные услуги тут неимоверно дороги. И самолет надо будет заказать в Салоники. Потом все квитанции и чеки о расходах предоставлю.
Обладатель на эту просьбу лишь бровями подвигал озадаченно и бросил:
– Резонно…
Ещё полчаса, и все детали, номера счетов, суммы и порядок перечисления оказались выяснены, утрясены, согласованы, перепроверены и запущены в действие. В Греции началось освобождение госпожи Тарнавской с одновременной её транспортировкой в клинику города Салоники.