Обман
Шрифт:
Поцелуем.
Все-таки, Червинский классно целуется. И классно обнимает: как будто сразу всю, словно я принадлежу только ему, и он заявляет право собственности.
— Засунешь язык мне в рот, Молька, двину тебе по яйцам, — скалится Марик. — И, кстати, убери руки с моей задницы.
— Хорошая задница — почему не потрогать, — посмеиваюсь в ответ, и для надежности засовываю обе ладони в задние карманы его джинсов. — А еще я готовлю вкусный чай. С липой.
И это совсем не намек, а самое что ни на есть честное предложение поехать ко мне.
Потому что… Ну если он так целуется, то дальше
Марик на минуту застывает. Буквально каменеет, словно осознает, что целуется с болотной гадюкой и рискует получить порцию яда прямым попаданием в рот.
Я потихоньку отклоняюсь в сторону, изучаю его лицо, на всякий случай обхожу по кругу.
— Что-то потеряла? — не без иронии интересуется Червинский.
— Проверила, не торчит ли из тебя что-то колюще-режущее, — озвучиваю свою не самую удачную шутку. Но вообще он ведет себя так, словно в него вцепилась стая маленьких злых мопсов.
Он снова меня злит. Просто до бешенства доводит.
Вот почему каждый раз так: только я начинаю думать и верить, что в Червинском есть что-то хорошее, он врубает вот такое лицо и заставляет меня сожалеть о своей доверчивости. Я что, правда хотела «пригласить его на чай»? Вот этого ветреного…
Суровая правда жизни: я так увлеклась с работой, что уже год живу монашеской жизнью, а у девушки моего возраста есть вполне понятные физиологические потребности, и я не ханжа, чтобы от них открещиваться. Это только в ванильных романах девушки шарахаются от сексуальных красавчиков, даже если у них «потоп» под юбкой. А в жизни… Я еще раз окидываю Червинского придирчивым взглядом и вынуждена признать: такой экземпляр захочет в свою кровать любая девушка, если только она не мужененавистница.
— Я с удовольствием поеду к тебе на чай, — засранец нарочно выделяет эту фразу интонацией, и я все-таки на секунду отворачиваюсь, потому что неожиданно даже для себя самой густо краснею. — Сразу после того, как ты согласишься стать моей невестой.
Не фиктивной.
— Ты сдурел?
— Нет, серьезен. — Он похлопывает себя по переднему карману, и мои мысли снова уползают куда-то не туда. Блин, да что же это такое! — У меня есть кольцо, я тебя люблю, ты мне вполне подходишь. Хоть, знаешь, надо будет пересмотреть твой гардероб, но все мои доходы, адская козочка, в твоем распоряжении.
— Погоди-погоди, — торможу его тираду, стараясь не рвануть от подступающей злости прямо сейчас, — что ты сейчас сказал, Червинский? Я тебе подхожу?
Он нарочно делает вид, что размышляет над моими словами, а потом с довольной рожей кивает.
— «Я пришел к выводу, что вы меня достойны!», — цитирую главного героя старого советского фильма, и пока Бабник размышляет над этой фразой, я с трудом сдерживаю порыв еще разок залепить ему между ног. — Знаешь, что Червинский? Ты не чертов пуп земли! И если для тебя женщина ценится исключительно модными тряпками, то женись на … вешалке из магазина! Знаешь, в бутике «Диор» просто парад невест на любой вкус.
А ту, что с прошлого сезона, можно взять еще и с хорошей скидкой. И самое главное: она всегда будет молчать и на ее фоне твой интеллект, мощностью в половину лошадиной силы, будет смотреться просто великолепно. Заживешь!
— Молька…
— Да пошел ты,
Я пулей несусь в кафе, сгребаю в охапку вещи и кое-как одеваюсь на ходу, проносясь мимо остолбеневшего Бабника, словно бильярдный шар. Так бы и снесла на всем ходу, чтобы еще разок освежился в сугробе. Хорошо, что еще не поздно и я за час доберусь домой на метро.
— Молька, тебе же нужен красивый жених на выходные, — «просыпается» Червинский, и я так резко останавливаюсь, что ноги рыхлят снег.
Нет, все-таки придется повернуться, просто чтобы увидеть, как выглядит вопиющая наглость и самолюбование.
Червинский стоит на том же месте, улыбается на все тридцать два и с видом человека, без которого в моей жизни завтра не взойдет солнце, заявляет:
— Ты прекрасно знаешь, что только я, со своим кольцом, манерами, фасадом и «Порше» смогу раз и навсегда заткнуть рот твоей родне. И только у меня есть кольцо с бриллиантом в один карат. Так что, — он даже пытается сократить расстояние между нами, но я успеваю взять пригоршню мокрого снега из ближайшего сугроба и недвусмысленно леплю из него «пулю». Этого хватает, чтобы остановить Мистера Самолюбие, но не его эго. — В общем, я согласен выслушать твои извинения, и мы вернемся к нашему плану. А после семейных посиделок, ты дашь свой ответ. Положительный, само собой.
Он во всем прав: и насчет фасада, и насчет кольца, и, уж конечно, насчет машины и его умения располагать к себе людей, особенно женщин. Да и после того визит Наташа только то и делает, что выпрашивает «жопастика» еще разок в гости. Волшебная какая-то задница — разбудила либидо в бабульке, которая утверждает, что целовалась с Хрущевым.
Но… не будет ему торжества триумфа.
В конце концов, у меня теперь есть неплохая альтернатива.
— Поторопись на парад невест, Червинский! — Я стучу пальцами по стеку наручных часов. — Если постараешься, придумаешь, куда натянуть свою стекляшку!
К счастью, он слишком высокого полета птица, чтобы соваться за мной в метро.
Глава девятнадцатая: Марик
Вот что этим женщинам нужно, а?
Берешь их на раз, путаешь имена, отказываешься знакомиться с родителями — тварь, мудак и говнюк.
Зовешь замуж, покупаешь бриллиант размером с метеорит, деньги готов отдать на блюдечке с золотой каемочкой — и, опять-таки, тварь, мудак и говнюк.
А самое паршивое, что я даже у Клеймана не могу совет спросить, потому что … Ну потому что не знаю, как смогу полуфразами обсуждать его помощницу. Когда Антон узнает, что я нацелился на его драгоценную помощницу, он с меня три шкуры спустит.
В общем, я ночь тупо не сплю вообще.
Смотрю в потолок, вспоминаю мою адскую козочку и у меня стоит.
Через полчаса, когда становится понятно, что у меня жуткий недоебит по одной конкретной женщине, и я не хочу сбрасывать напряжение «подручными средствами», я начинаю рассуждать вслух.
— Понимаешь, Семен… — Докатился… — Понимаешь, Сеня, я жене просто потрахаться с ней хочу. Я хочу ее в жены. И в башню. Пусть вяжет, вышивает, учится быть покладистой женой и читает всякие книги для будущих мам. А что? Я хочу минимум двоих детей. А Мольке пойдет животик.