Обольститель
Шрифт:
— Что ты хочешь этим сказать?
— Что если эта любовь закончится?
— Он поклялся хранить мне верность до гроба.
— Под луной, под переменчивой луной, Джульетта?
— Он поклялся всем, что для него свято.
— То, что свято для мужчины сегодня, завтра становится бренным. Я твой старый друг, Утрата. Берегись. Подумай, прежде чем отказаться от надежного будущего ради туманного.
— Я тебя не понимаю.
— Потому что не хочешь понять. Тебе не приходило в голову, что принц может пожелать другую женщину?
— Вижу, ты совершаешь общую ошибку, предполагая, что это обычный
— Надеюсь, что я ошибаюсь, Утрата.
— Я это знаю. И я знаю тебя, Шерри. Ты сердишься на меня... поэтому говоришь такие вещи. Я благодарна тебе. Я знаю, что ты сделал для меня. Не заблуждайся на сей счет. Но это мое будущее. Я должна подчиниться принцу.
— Потому что в противном случае он отвергнет тебя? Она вспыхнула.
— Никогда. Но я должна думать о нем... в первую очередь. Это мой долг перед ним.
— Ты хочешь сказать, что любовнице принца нельзя появляться на подмостках.
— Шерри!
Он засмеялся в душе. Что за женщина! Она не выносит слово, которым все описывают ее положение. Его охватила нежность к бедной Утрате. Она такая глупышка. Это особенно бросалось в глаза после общения с мистером Фоксом.
Мистер Фокс! Шеридан насторожился. Именно сегодня он зашел, чтобы сделать потрясающее предложение... в тот же день, когда Утрата сообщила о своем уходе.
Случайно ли это совпадение? Мог ли мистер Фокс знать о ее скором приходе? Откуда? Он был едва знаком с Утратой. И она никогда не поделилась бы с ним своими планами. И все же... это новое предложение прозвучало в тот миг, когда театру стал определенно угрожать закат.
Допустим, мистер Фокс не хочет, чтобы что-то мешало роману принца и Утраты. Допустим, Фокс заинтересован в том, чтобы принц поместил свою любовницу в красивый дом и чтобы весь мир узнал об их отношениях. Тогда он должен хотеть, чтобы Шеридан не уговаривал Утрату отказаться от безрассудного ухода со сцены, не говорил ей о непостоянстве принцев. Фокс не сказал этого, но политика — это игра в намеки. Разве не было странным совпадением то, что мистер Фокс пришел именно в тот день, когда Утрата заявила о своей отставке?
Неужели тонкая интрига уже началась? Эта мысль обрадовала Шеридана. Мне редко так льстили, подумал он.
Мистер Фокс собирался использовать принца... и, вероятно, Утрату.
Она серьезно посмотрела на него.
— Если и правда, как ты безжалостно предположил... Шерри, я знаю, что тобой руководят лучшие побуждения, ты всегда был моим другом... Если бы принц... если бы мы расстались... тогда я, несомненно, вернулась бы на сцену.
Он не стал объяснять ей во второй раз, что сомневается в возможности этого. Он беспокоился о собственных делах, казавшихся ему гораздо более важными, чем роман принца и актрисы.
— Спасибо, Шерри, за то, что ты принял это... так великодушно.
Она протянула ему руку для поцелуя; ее прекрасные темные глаза были печальны.
Вернувшись домой, она сообщила миссис Армистед:
— Мистер Шеридан, конечно, огорчился, но он отреагировал спокойнее, чем я думала. Я всегда знала, что он мой истинный друг.
Герцог Глочестерский отправился в Кью повидаться
Поэтому Глочестер женился без согласия короля и держал брак в тайне, пока принятие Брачного кодекса не заставило его открыть свой секрет.
И тогда... Георг отказался официально принимать его; Шарлотта заявила, что дочь модистки — персона нон грата при ее дворе. Но король был сентиментальным, семейным человеком, и хотя герцогиню не принимали, король всегда охотно встречался со своим братом.
— Ну, ну, Уильям,— сказал Георг.— Садись, садись.
Уильям сел и подумал о том, что бедный Георг выглядит сейчас старше, чем во время их последней встречи. История с гордоновским мятежом, должно быть, подействовала на него. Надо же, у старого Георга хватило мужества на это нелегкое решение. Стрелять в своих подданных, а, как? Правильно, абсолютно правильно в тех обстоятельствах; Георг заслужил одобрение своей благодарной столицы — редкое событие для бедняги.
Уильям, довольный жизнью и своей герцогиней, сочувствовал тяжелой доле Георга. Что за радость — быть королем, особенно для такого человека, как Георг, который относится к себе слишком серьезно. Когда корону наденет принц, все будет по-другому. Пусть это произойдет не очень скоро. Уильям все же любил доброго старого Георга, хотя тот всегда был чопорным праведником.
— Я пришел к тебе, Георг, поговорить о принце. На лице короля появилось тревожное выражение.
— А? Как? Что он натворил, а? Ты, наверно, что-то слышал. Слухи... слухи... вечные слухи. Иногда они оказываются правдой... об этом молодом щенке...
— Ничего он не натворил, Георг, насколько мне известно. Он нравится людям. Его хвалят везде, где я бываю. Несомненно, он завоевал любовь народа.
— Благодаря своему красивому лицу... на котором еще не появились следы порочной жизни. Это потому что за Георгом тщательно следили все эти годы... диета, упражнения, режим. Все это необходимо, а, как?
— Твои заслуги в его воспитании несомненны. Однако в августе ему исполнится восемнадцать.
— Мне не дают забыть об этом.— Он получит собственный дом... Король хмыкнул.
— Я бы хотел повидаться с ним, Георг. Последний раз мы встречались очень давно.
— Люди платят за свои неразумные поступки. Твой брак — оскорбление всех королевских семей Европы. Жениться на женщине, которая...
— Я счастлив в браке, Георг, и ни о чем не жалею.
Глаза короля мгновенно затуманились от нахлынувших эмоций.
— Не желаю об этом слышать,— строго сказал он.— Ты должен понять. Я не могу принимать герцогиню при дворе. Королева настроена категорично.
— Я никогда не поверю в то, что она способна не подчиниться приказу короля.