Оборотень из болот
Шрифт:
И снова прислушался.
Тишина.
Только удары сердца оглушительно грохотали у меня в ушах.
За спиной что-то щелкнуло и загудело. Я даже подпрыгнул с испугу. Но это был всего-навсего холодильник. Я схватился обеими руками за край стола. У меня вдруг вспотели ладони. Они были влажными и холодными, как лед.
Я прислушался.
Царап-царап.
Я шагнул было к двери…
Но тут же замер на месте.
Меня охватил жуткий страх.
Потому что я понял, что в кухне я не один.
Кто-то
В темноте.
10
Я тихо вскрикнул и еще сильнее – до боли в руках – вцепился в стол.
– К-кто здесь? – выдавил я. Неожиданно зажегся свет.
– Эмили! – завопил я дурным голосом. – Эмили…
– Ты слышал вой, там, на улице? – спросила она громким встревоженным шепотом, пристально глядя на меня своими огромными голубыми глазами.
– Да. Он меня и разбудил. Жуткий такой, свирепый…
– Как будто сигнал к атаке, – прошептала Эмили. Я так и не понял, почему она говорит шепотом. – А ты чего такой странный, Грэди?
– Чего?! – растерялся я.
Я даже не понял, о чем она говорит.
– У тебя все лицо красное, – пояснила сестра. – И ты весь дрожишь.
– Наверное, у меня опять жар.
– Болотная лихорадка, – пробормотала Эмили. – Может быть, тот самый красный жар, про который ты мне рассказывал.
Я повернулся к двери на улицу:
– А ты слышала… там кто-то царапался. В заднюю дверь. Как будто просился в дом.
– Слышала, – прошептала Эмили, со страхом поглядывая на дверь. Мы прислушались. Тишина.
– Может быть, это олень выбрался из загона? – Эмили неуверенно шагнула к двери и остановилась, вцепившись обеими руками в пояс своего халата.
– А разве олени царапаются? У них вроде копыта, – глубокомысленно изрек я. – Да и зачем ему в дом ломиться?
Вот уж изрек так изрек. Достойная вышла речь. Мы расхохотались.
– Может, он пить захотел и собирался стаканчик воды попросить, – выдавила она сквозь смех. Мы опять рассмеялись. Но это был нервный смех. Истеричный.
Мы замолчали одновременно. И снова прислушались. Снаружи снова раздался вой, похожий на полицейскую сирену. Эмили вздрогнула.
– Это волк! – Ее голос дрожал от страха. Она поднесла руку ко рту и испуганно сжалась. – Только волки так воют, Грэди.
– Да ладно тебе, Эмили… – начал было я, но она не дала мне договорить.
– Нет, я знаю, – настойчиво проговорила она. – Это волчий вой. Точно, волчий.
– Эм, перестань. – Я вдруг понял, что мне тяжело стоять, и плюхнулся на ближайший стул. – На болотах Флориды не водятся волки. Почитай книжку, у нас же есть. А еще лучше, спроси у папы. Он тебе скажет, что волки не живут на болотах.
Она открыла было рот, чтобы мне возразить, но не успела. Потому что за дверью снова зашебуршало.
Царап-царап.
Мы
– Что это? – спросил я шепотом и быстро добавил, догадавшись по лицу Эмили, что она сейчас скажет: – Только не говори мне, что это волк.
– Я… я не знаю. – Она поднесла ко рту и вторую руку Когда Эмили паниковала, она всегда закрывала рот руками. – Давай разбудим родителей.
– Давай сначала посмотрим. – Я решительно подошел к двери и взялся за ручку.
Я даже не знаю, с чего это я так расхрабрился. Может быть, из-за того, что меня лихорадило. Если у человека жар, он порой такое выкидывает, что самому страшно становится… Но как бы там ни было, я вдруг осмелился разрешить эту загадку.
Кто скребется к нам в дверь?
Кто… или что?
И для того, чтобы это выяснить, существовал один очень простой, но верный способ: открыть дверь и посмотреть.
– Нет, Грэди… не надо, – умоляюще протянула Эмили.
Но я лишь небрежно взмахнул рукой. Нажал на ручку и приоткрыл дверь.
11
Воздух с улицы ворвался в кухню. Дохнуло жаром и влагой. В уши ударил громкий стрекот цикад.
Придерживая дверь рукой, я осторожно выглянул во двор.
Никого.
В темном небе висела луна – почти полная, желтая, как лимон. На нее наплывали обрывки черных облаков.
Цикады вдруг разом умолкли, и стало тихо.
Слишком тихо.
Я смотрел в темноту на болотах, пытаясь хоть что-нибудь разглядеть.
Но там ничто даже не шевельнулось.
Ничто не издало ни звука.
Я подождал, пока глаза не привыкнут к темноте. В бледном свете луны трава на лужайке казалась серой. Чуть подальше чернели темные силуэты деревьев. Там уже начинались болота.
Кто же скребся к нам в дверь? Может, теперь он прячется в темноте? Наблюдает за мной? Дожидается, пока я не закрою дверь, чтобы снова жутко завыть?
– Грэди… закрой дверь. – Голос у Эмили был испуганным. – Грэди, ты что-нибудь видишь? А?
– Нет, – отозвался я. – Только луну.
Я вышел на заднее крыльцо. Воздух был жарким и влажным, больше похожим на пар – как в ванне после горячего душа.
– Грэди, вернись. И закрой дверь.
Эмили вся издергалась. Голос у нее дрожал.
Я посмотрел на олений загон. Олени спокойно спали. Во всяком случае, ни один из них не шевелился. Горячий ветер прошелестел в траве. Снова застрекотали цикады.
– Здесь есть кто-нибудь? – крикнул я и тут же почувствовал себя полным идиотом.
Никого там не было. Никого.
– Грэди… закрой дверь. Пожалуйста.
Эмили потянула меня за рукав пижамной куртки. Она буквально втащила меня в кухню. Я закрыл дверь и запер ее на задвижку.